Боковым зрением я следила за Ларсо. Вот он склонился над ухом блондинки, едва заметно коснулся его губами — девушка замерла, готовая ему отдаться прямо здесь, у всех на виду. Вот она трепещет, и две ямочки появились на ее щеках… Мгновение — и она вытянулась, побледнела, заметив ревнивого мужа в коротком кафтане и штанах в обтяжку, подчеркивающих величину его мужского достоинства.

Саяни тоже наблюдала за Ларсо. Блондинка отстранилась от Ларсо, муж схватил ее за руку и увел. Ларсо не расстроился, проводил взглядом девушку и, прихрамывая на раненую ногу, направился к нам как ни в чем не бывало. Взошел на мостик и остановился рядом со мной, кивнул на удаляющуюся пару:

— Всегда был против неравных союзов.

В этом мире не было понятия «анекдот», а проверить, есть ли у Ларсо чувство юмора, очень хотелось. Правда, я не знала, воспримет ли он бородатый анекдот, поймет ли, что к чему. Здесь тоже существовали сказки с участием говорящих животных, так что есть шанс.

— Слушайте смешную сказку для взрослых, — проговорила я. — Стоит лось, жует листья, вокруг бегает лиса, заглядывает ему между ног, цыкает зубом, потом смотрит в морду, качает головой со словами: «Ну надо же, не понимаю». Опять заглядывает между ног: «Ну надо же». Глядит в морду: «Не понимаю». Лось покраснел и сказал: «Лиса, как тебе не стыдно! Чего ты не понимаешь?» — «Не понимаю, как можно, имея такое достоинство, быть с такими рогами».

Саяни округлила глаза и улыбнулась, Ларсо пару раз моргнул, запрокинул голову и расхохотался. В порыве нежных чувств обнял меня, потом оттолкнул, продолжая хохотать. Сложился пополам, схватился за живот и принялся топать. Выпрямился, указывая пальцем туда, где только что был ревнивый муж с огромным достоянием.

— О, это… это…

И снова мне кажется, что в этом мире, похожем на сон, меня ждет долгая и счастливая жизнь, будто бы и не было ночного покушения.

Глядя на Ларсо, дергающегося от хохота, к нам зашагал Леон, но я жестом остановила его, он кивнул. Отсмеявшись, Ларсо посмотрел на меня с обожанием, вытер пот:

— Это прелестно. Надо запомнить. — Он обжег меня взглядом. — Раньше думал, что девушки не бывают одновременно красивыми и умными.

Вспомнился еще один анекдот, и я поделилась им:

— Разговаривают два друга. Один говорит: «Ну почему так, если умная, то страшная, если красивая, то глупая? Неужели не бывает так, чтобы все вместе?» — «Бывает — глупые страшилища».

Ларсо снова захохотал, Саяни улыбнулась и сказала:

— Оставляю вас наедине. Вианта, надеюсь на твое благоразумие.

Чем дальше она уходила, тем сильнее меня охватывало томление от близости Ларсо, который оперся на деревянные перила моста и как бы невзначай касался меня локтем. Я стояла лицом к замку, он — спиной. Некоторое время мы пожирали друг друга взглядом. Даже под кафтаном было видно, как глубоко дышит Ларсо. Хотелось стоять так бесконечно, но я развернулась, как он, и нарушила молчание:

— За мной теперь следят и будут караулить под дверью даже ночью.

Ларсо приблизился вплотную, облизнул обветренные губы:

— Вианта, ты — совершенство, я готов убить за тебя. И умереть за тебя тоже готов. Поехали со мной!

— Чтобы выжить, нам надо владеть чувствами, а не чтобы чувства владели нами.

— И что нам делать? — вскинул бровь Ларсо.

— Сейчас у нас не получится быть вместе, а вот после свадьбы убивать меня будет бессмысленно, и за мной перестанут следить, тогда мы сможем уединяться сколько угодно.

— Я не смогу спокойно жить, зная, что он раздевает тебя, целует эти губы, что он в тебе…

Вот только сцен ревности мне не хватало!

— Я подумаю. А теперь ступай. Ратон просил не выставлять наши отношения напоказ. — Я легонько толкнула Ларсо в бок. — И полегче с девушками, а то ведь я тоже ревную и могу захотеть кого-то убить.

* * *

После обеда я решила побродить по саду, а потом направиться к себе. Летний день баловал теплом, еще не исчезло ощущение, что после промозглой столицы я попала на курорт и нежусь в солнечных лучах. На душе щебетали птицы, распускались цветы, и улыбки, раздаваемые гостям, были искренними.

После того как Ларсо одарил меня вниманием, дамы больше не смотрели на меня с презрением, напротив, я читала в их взглядах зависть и интерес.

Обогнув беседку, я зашагала вдоль ручья к жасминовым зарослям — туда, где я обнималась с Ларсо. Поднялась на мостик, посмотрела на разбитое окно — напоминание о том, что смерть идет по пятам. Между мной и домом — пруд, колышется рогоз, за которым не видно воду. По бокам — пустынный парк. Позади — буйствующие заросли жасмина, белые лепестки кружатся, как опадающий снег, хотя нет ветра… Там кто-то прячется! Убийца?! Где Леон? Успеет ли он?

Прежде чем прыгать в воду и кричать, я напрягла зрение и под низко опущенными ветвями разглядела подол золотого платья и что-то бордовое… Бордовое и золотое. Ларсо и блондинка! В моем жасмине! На нашем месте!

Мне на голову будто вылили ушат ледяной воды.

Голос разума напомнил о себе: «Слова ничего не значат. Он говорит и сам верит, потому сложно опознать ложь. Сегодня он чувствует одно, завтра — другое». Захотелось раздвинуть ветви и уличить Ларсо во лжи… И опозориться.

Эдуард никогда так не сделал бы.

Я представила его лицо, синие глаза, родинку между бровей, и образ Ларсо померк, съежился, будто скомканная фотография.

Наперерез мне вышел Ратон, беседующий с управляющим — мужчиной грузным, лысым, похожим на ожиревшего крота, я сбежала с мостика и зашагала им навстречу. Увидев меня, Ратон неискренне улыбнулся:

— Вианта! Мы с пэром Слатором как раз обсуждали мероприятия, связанные с народными гуляньями в честь нашей свадьбы.

— Очень хорошо. — Я кивком поздоровалась с пэрром Слатором и сказала: — Хочу, чтобы свадьбу перенесли, пусть она будет не через месяц, а через семь дней.

Ратон поднял бровь, перечеркнутую шрамом. Он не удивился, нет — я чувствовала это — изобразил удивление из вежливости:

— Слатор, оставь-ка нас.

Толстяк заковылял к мостику, где занял пост охраняющий меня Леон.

— С чем связана такая спешка? — спросил Ратон, я дернула плечом:

— Внезапно поняла, что мне безумно нравится жить, а свадьба меня обезопасит, у моих врагов не будет причин сживать меня со свету, ведь в случае моей смерти спорные земли отойдут тебе.

— Что ж, вполне разумно, — кивнул Ратон. — Одобряю твое решение. — Он нашел мою руку и сжал пальцы. — Не надо меня бояться, я не желаю тебе зла.

— Хорошо. И еще, до свадьбы я поживу в библиотеке, она хорошо запирается изнутри, и там нет окон — убийце непросто будет ко мне добраться.

Мы неторопливо направились к мостику, миновали заросли жасмина, но там уже никого не было. Вот и верь после этого мужчинам — Ларсо только жениться на мне собирался и уже целуется с другой.