Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это верно. Значит, ее не будет, как и активного российского вмешательства во внутренние дела Афганистана. Страна окажется в руках талибов.
— Следом взорвутся Таджикистан, Узбекистан, Туркмения и Киргизия, так?
Алтани отмахнулся:
— Мне, Алим, нет никакого дела до того, какую политику поведут талибы в отношении России и других стран бывшего Союза. Не важно и то, что предпримет Москва после ухода натовцев. Меня интересует другое, друг мой. Расширение нашего с тобой бизнеса. Вот в этом смысле нынешнее сотрудничество с талибами по Коу и Фрачи весьма выгодно для нас даже на перспективу.
— Тебе видней, — проговорил Шукур. — Ты умный, академию все же окончил. Это не моя девятимесячная учебка.
— Знания обретаются не только в вузах, Алим, жизнь учит гораздо эффективней. Ладно, еще чаю?
— Можно.
Алтани трижды хлопнул в ладони. В проеме низкой двери показалась женщина, закутанная во все черно е.
— Слушаю, господин.
— Принеси еще чаю, Малала!
— Слушаюсь!
Женщина вышла.
Алтани проговорил:
— Пора ее менять.
— Почему? Она молода, красива, стройна.
— Надоела.
— Перевези сюда Гути из Бекунди.
— Это тебя не касается.
Малала принесла поднос с чайником и чистыми пиалами, забрала использованную посуду.
Алтани приказал:
— Закончишь дела по дому, жди меня у себя в комнате.
— Слушаюсь.
— Надеюсь, сегодня ты будешь более активна, чем вчера.
— Вы знаете, что вчера у меня умер брат. Мы росли вместе.
Алтани повысил голос:
— А мне плевать на это, женщина. Ты должна во всем угождать мне, своему господину.
— Да, мой господин, я забуду о печали и буду весела.
— Вот так-то лучше. Ступай!
Женщина неслышно удалилась.
— Слыхал? — Алтани посмотрел на Шукура. — Она еще вякает.
— У нее горе.
— А мне до этого какое дело? Они тут сотнями ежедневно подыхают. Из-за этого я должен лишать себя удовольствия?
— Не горячись, Ахмад, Малала ведь сказала, что забудет о печали и будет весела.
— Куда она денется? Ей из этого дома дорога одна. В ущелье, на корм шакалам. После того как с ней позабавится охрана. А нашим аборигенам только дай, порвут жертву на куски. Они большие мастера на такие дела.
— Думаю, до этого не дойдет.
Шукур разлил по пиалам чай.
— Ты мне вот что скажи, Ахмад. Если талибы так вцепились в Коу, то почему они не трогают Фрачи? Албанец ведь тоже далеко не бедный человек.
— Подожди, как говорят у нас, и его обдерут как липку.
Шукур усмехнулся.
— Где это у нас?
— Я имел в виду Россию.
— Ты все еще считаешь ее своею?
— Я оговорился. Не надо ловить меня на словах.
— Извини.
— Проехали. Пьем чай и расходимся.
— А за окном дождь. Если зарядит на всю ночь, то двойника Коу завтра могут и не довезти до кишлака.
— Когда привезут, тогда и привезут. Это не столь важно. Главное, чтобы о двойнике не знала ни одна душа кроме нас с тобой и Фрачи, который, естественно, заметит подмену.
— А Замир в курсе, что Коу готовят двойника?
— В курсе.
— Он спокойно отнесся к этому?
— Да, потому что и ему обещали то же самое.
Шукур рассмеялся.
— Талибы хитры. Но албанец тоже не дилетант. Не думаю, что он поверил обещаниям.
— Фрачи себе на уме. Поэтому я не посылаю его второй раз с товаром в Россию. Если он отправился бы туда, то мы больше никогда не увидели бы ни товара, ни Фрачи, ни его сопровождения. Я уверен в этом.
— Считаешь, он кинул бы всех?
— Легко. Он не Коу. Вообще, если бы не Коу, то Фрачи спокойно укрылся бы у себя на родине, в Албании. Его не выдали бы. А с Коу пришлось бежать сюда, в Афганистан. В Албании Коу места нет.
— Тебе не показался подозрительным дополнительный заказ Гриканова?
— Нет. Туревич все объяснил. Его слова подтвердили и мои ожидания. Наша наркота для элиты весьма привлекательна. Отсутствие на начальном, довольно длительном этапе синдрома зависимости вызвало спрос на таблетки. Поэтому я ждал дополнительного заказа, и он поступил.
— А почему бы тебе не работать напрямую с депутатом? Все же посредник, хоть и доверенный, является лишним звеном в цепи опасного бизнеса.
— Потому что Гриканов выставил покупателем Туревича. Он поступает разумно. Зачем самому светиться, если есть человек, которого можно подставить вместо себя? Тебя, Алим, это не касается, не волнуйся.
— А я и не волнуюсь. Хотя мне не нравится ситуация с Коу и Фрачи. Большие и заманчивые перспективы на будущее — это, конечно, хорошо, но я бы предпочел работать по старинке. Тихо, спокойно, получая стабильный доход, меняя женщин и обстановку, оставаясь независимым.
— Вот сейчас заметно, что ты в свое время окончил девятимесячные курсы прапоров, а не военную академию. Нет у тебя стратегического мышления. Ты думаешь только о выживании, Алим. Зачем? Иди и бери все, что можешь взять, не стесняясь в средствах, ибо в этом мире правит сильнейший.
— Ладно, на этом и закончим. Пойду я к себе!
— Давай! Завтра нам встречать двойника Коу, определяться с курьерами, готовить товар к отправке, чистить маршрут. Дел много. Надо хорошенько отдохнуть.
— Если решишь избавиться от Малалы, отдай ее мне.
— Договорились.
Алтани-Балтанаров проводил своего подельника и старого товарища только до дверей. Под дождь он выходить не стал, покурил и поднялся в комнату Малалы.
Женщина учла предупреждение и постаралась доставить удовольствие своему жестокому хозяину. Алтани остался доволен. Он уснул под мерный стук по окну мелких капель дождя.
Рано утром наркоторговца разбудила стрельба за кишлаком.
Алтани выхватил из-под подушки пистолет, вскочил и крикнул:
— Охрана!
В комнату тут же вбежал афганец.
— Я, господин.
— Что за стрельба?
— Не знаю, господин.
— А что ты вообще знаешь? Начальника личной охраны ко мне!
— Слушаюсь.
Алтани быстро оделся. Малала проснулась, села, накрылась одеялом и испуганно глядела на хозяина.
— Ну что уставилась? — крикнул на нее наркоторговец. — Одевайся и сиди как мышь.