Захотелось послать его и как можно дальше.

Нет, умом понимала, что подозрения мужчины обоснованы, но руки чесались придушить.

– Не молчу, – буркнула я. – А размышляю, что в тебе может быть такого ценного. Чем ты можешь быть полезен ведьмам? В чём смысл?

Я сказала и застыла… Просто мне-то думалось, что вопрос риторический, и ответ – ничего! Но в миг, когда слова слетели, Виерлен как-то очень странно прищурился, словно понимал больше, нежели стоящая перед ним ведьма.

Намного больше. Настолько, что даже мог спросить:

– Кто тебя подослал?

У-у-у! Язык мой – враг мой.

Я могла сдать Поганию и остальных, но слишком хорошо сознавала, что за таким признанием последует. Виер просто уйдёт и не вернётся, и у меня не останется шансов. И если сам проигрыш не так страшен, то побочка…

– Никто не подсылал, – я невинно хлопнула ресницами. – Я сама пришла.

Расстояние между нами было мизерным, а я сократила его ещё больше. Качнулась навстречу, прижимаясь к мужскому телу, и привстала на цыпочках, намекая, чего хочу. Виер отвечать не собирался. Пришлось обвить рукой шею и потянуть его голову вниз принудительно.

– Мила, – рыкнул этот… подозрительный.

– Ты ужасный возлюбленный, упаси небо от такого, – сообщила я зачем-то.

Теперь серые глаза полыхнули, а сам Виер…

Меня целовали долго, сердито и целеустремлённо. Снова и снова сминая губы, обжигая дыханием и дразня языком. Я вяло сопротивлялась, исключительно из вредности, а заодно думала, что целоваться, оказывается, очень даже приятно. Почему раньше этот инструмент охмурения не использовала, а?

Не знаю, сколько времени это всё длилось, кажется, вечность. А прервали нас девчонки из салона – кто-то открыл окно и громко так кашлянул.

Первое «покашливание» мы не заметили, второе тоже, но когда из окон повысовывались все, а улица превратилась в этакий филиал больницы чахоточных, пришлось оторваться от жаркого занятия.

На фоне разнообразных «кхе-кхе» прозвучала едва различимая ворчливая реплика мадам Фокс:

– Надо напомнить этой вертихвостке про неустойку за преждевременное расторжение контракта.

Виер услышал и сверкнул глазами, а я резко вспомнила о своём неуместном вопросе и решила, что самое время прощаться.

– Работы завтра много, – сказала с невинной улыбкой.

Потом отступила, ловко прошмыгнула мимо сердитого мужчины и взбежала по крыльцу.

Умом понимала, что вопрос про выгоду вряд ли забудут, но решила верить в хорошее. Ведь я сама тоже закрываю глаза на некоторые его странности – на многое, включая подозрительную близость к месту предполагаемого преступления, например.

Так, может, и он забудет? А потом тихонько охмурится и исчезнет из моей жизни…

На последней мысли я споткнулась. Почему-то стало чуть-чуть, капельку, нехорошо.

* * *

Первый день рабочей недели пролетел словно миг, унеся с собою пять пробирок с ценным составами, плафон от люстры и маленький котелок для зелий, который банально треснул. Я, глядя на эти проявления побочки, злилась ужасно и даже кулаками размахивала, но что я могла?

Вечером пришлось идти к Виеру и, невзирая на всю свою приличность, стучаться в номер. Блондин оказался на месте, но моему появлению не обрадовался. Он подозрительно склонил голову и застыл на пороге. Молчал, поэтому говорить пришлось мне:

– Я на пару минут. Поцеловаться перед сном.

В глубине мужских глаз сверкнули искорки. Меня тут же впустили и прижали спиной к уже закрытой двери.

– Твои поцелуи – это какая-то часть плана? – в голосе Виера прозвучало самодовольство, словно он уже всё знал. Словно разгадал мои хитрости, вычислил все нюансы и вывел на чистую воду всех ныне живущих, а заодно и усопших ведьм.

Но я не поддалась. Сделала круглые глаза, будто вообще вопроса не понимаю. А чтобы избежать продолжения спора, принялась гипнотизировать мужские губы, непроизвольно облизнув свои.

Блондин, увидев это, застонал и прижал теснее. Я ощутила жар его тела, а аромат терпкого парфюма окутал, точно заключая в капкан.

– Ты не бескорыстна, – внезапно заявил Виерлен. Прозвучало хрипло и тихо. – Но это хорошо.

– Почему? – столь же хрипло удивилась я.

– Потому что так понятнее. Маленькая продажная ведьма!

Кто продажная? Я?

Я ухватила его за ворот рубахи и принялась целовать так, чтобы он даже имя своё забыл, не то что эти идиотские выводы.

Виер, нужно отдать должное, искренне сопротивлялся, правда, хватило сопротивления на пару минут. Потом были его горячие ответы, руки, скользящие по моей спине и ниже, всё та же дверь, к которой меня прижимали теснее и активнее. Поцелуи, поцелуи, и… некоторое помутнение в мозгах.

Причём меня предупреждали, что так бывает, и я была морально готова к этому явлению, но как дошло до дела, благополучно момент проморгала.

Хотела устроить вечер забвения Виеру? Не рой яму, как гласит народная мудрость… Я попалась в собственную ловушку, и неясно, чем бы всё закончилось, если б не Элеонора. Именно её голос прозвучал из-за закрытой двери, развеивая мой туман.

– Господин Виерлен? – звала Эля. – Господин Виерлен, я прошу прощения, но мне нужно увидеть Милу! Её разыскивает мадам Фокс по какому-то невероятно важному…

Дальше я уже не слышала. Да и всю предыдущую тираду Эле пришлось повторить раз десять.

Я нашла в себе силы отодвинуть мужчину, и он даже подчинился. После долгой паузы, которая требовалась, чтобы восстановить дыхание, объект охмурения отступил ещё дальше и кивнул на дверь. Мол, не держу, иди.

Я, как могла, дрожащими пальцами, поправляла причёску. Когда разум вернулся в более-менее внятное состояние, пихнула руку в карман и достала один хитрый флакон. Сдёрнутая пробка, и в лицо повеяло отрезвляющей свежестью – через несколько секунд мои щёки перестали пылать, сердце успокоилось, лихорадочный блеск глаз испарился.

Зеркала рядом не имелось, но точно знаю: из зацелованной я превратилась в самую обычную, абсолютно нормальную Милу. Будто и не было ничего!

Объект, глядя на такое преображение, мягко говоря, удивился. Сначала у него лицо вытянулось, а потом… он уставился так, словно я нанесла ему глубочайшее оскорбление. Дескать, он старался, распалял, а я…

– Ведьмы, – складывая руки на груди, хмуро буркнул Виер. – Обманщицы и интриганки.

– А ты вообще непонятной расы, – мимоходом вернула любезность я.

Выпрямилась, сделала глубокий вдох и добавила:

– Приятно было повидаться.

После чего развернулась и вышла-таки в коридор.

Столкновение с Элей было ожидаемым и неожиданным одновременно. Хозяйка гостиницы смотрела пристально, с укором, и я даже стушевалась, но только слегка.