бормотание. Слушая их вполуха, я то подвывала, то снова упрекала Блейка, но легче не становилось.

Я была раздавлена. И наверняка смешна. И всему виной чертово завещание!

— Долли, детка, не убивайся так, — Бри погладила меня по голове. — Всегда есть выход. Тебе нужно всего лишь определить слабые места Блейка и бить четко в них. Что он ценит больше всего?

Необходимость рассуждать здраво ненадолго привела меня в чувство, и я перестала плакать.

— Издеваешься? — я подняла голову и попыталась сфокусировать взгляд сквозь мутную пелену. — Я и трезвой ответить не смогу.

— Тогда я подскажу, — Бри протянула мне коробку с салфетками. — Наверняка, для него важна репутация.

— И как по ней бить? — размазывая тушь по щекам, я вытерла глаза.

— Очень просто, — широко улыбнулась Джеки и заговорщицки переглянулась с Бри, словно им обеим пришла гениальная идея. — Бей ниже пояса — соблазни, а потом шантажируй.

От удивления, я не нашлась, что сказать. Они это серьезно?

— Да не делай таких круглых глаз, — хохотнула Джеки, которую позабавил мой шок. — Спать с ним необязательно. Главное, сними видео, как он тебя лапает, и не забывай морщиться.

— Пусть только попробует после этого не вернуть тебе доступ к деньгам, — тоном заправского адвоката продолжала Бри. — За попытку изнасилования Блейку влепят немалый срок, а «Рэдман Риэлти» погрязнет в скандале. Но главное — его лишат статуса опекуна!

— И назначат мне нового, — уныло возразила я.

— Любой будет лучше, чем этот старых хрен, — резонно заметила Джеки. — Сколько ему сейчас? Пятьдесят?

— Тридцать два.

— Тогда можно и переспать, — она красноречиво поиграла бровями.

Идея все еще казалась мне бредовой, но я уже мысленно просчитывала шансы на успех. У Блейка наверняка была постоянная любовница. Это минус — осуществление плана займет много времени. Однако жил он в одной квартире со мной. И это плюс. И сотня возможностей застать его врасплох. Вот только что окажется сильнее — предсказуемое мужское либидо или ненависть ко мне?

— Думаешь, я смогу привлечь Блейка? — я с сомнением посмотрела на Бри.

— Почему нет? Он ведь раньше уже приставал.

— Не совсем, — я отвела глаза. — Я солгала, и мама вынудила его улететь в Австралию.

Признание вырвалось случайно. Я не хотела посвящать подруг в подробности своего не самого честного детства, но алкоголь окончательно развязал мне язык.

— Ну ты и сучка! — восторженно ахнула Бри. — Не понимаю, как Блейк тебя после этого не убил.

— Наша куколка ему интересна, — сияющая улыбка Джеки стала еще шире, чем когда ее объявили королевой выпускного. — Потому и не убил.

— Но непременно сделает это, если я снова вернусь в два ночи, — я с тоской посмотрела на часы. — Мне пора.

Даже в старшей школе[3] за мной не следили так пристально. Я могла заявиться домой под утро, и никто не сказал бы и слова. Отчасти, потому что было некому. Отец уже жил отдельно, а мама — иллюзиями, что все вот-вот наладится. Но думаю, главная причина крылась в равнодушии. Обоим было все равно. В отличие от них Блейк оказался дотошным и каждый раз читал нотации, стоило мне хоть немного задержаться.

В лифте я кое-как собрала волосы в подобие пучка и вытерла остатки темных разводов под глазами. Без макияжа лицо выглядело невинным, что дико контрастировало с провоцирующим нарядом. Не имея возможность попасть в клуб, я из принципа надела блестящее платье с разрезами, надеясь хоть так поднять себе настроение.

На улице ночной ветерок приятно остудил кожу. Меня немного шатало, и чтобы протрезветь, я решила пройтись пешком, благо наши с Джеки дома разделяло от силы три квартала. Прикурив сигарету, я неспешно двинулась по Пятой Авеню вдоль манящих витрин.

У светофора на пятьдесят восьмой я невольно задержала дыхание — на здании с противоположной стороны в изящной рамке чернели два священных слова. Бергдорф и Гудман.[4] Пять этажей счастья. Мекка красоты и стиля, где каждый ценитель моды обязан если и не преклонить колени, то оставить щедрое подношение богам от-кутюр.

Злой рок сделал эту обитель счастья недоступной для меня. Того, что оставалось от ежемесячной подачки Блейка, не хватало даже на покупку приличного селективного парфюма, чего уж говорить о полноценном шоппинге. Завтраки в «Плазе»[5] тоже остались в прошлом, как и походы по спа-центрам. Я больше не могла себе позволить маникюр в любимом салоне, а за стрижкой и укладкой приходилось бегать к Джеки, когда к той приходил знакомый стилист.

— Мисс, у вас не найдется пары баксов? — из-за угла вынырнул бездомный с тележкой, полной засаленных тряпок.

— У меня даже мелочи нет, — я кинулась прочь по переходу.

Чертов Блейк! Из-за него я чувствовала себя нищей.

Перескочив через лужу пролитого кофе, я едва не поскользнулась на остатках обкусанного пончика. Каблук многострадальных и потрепанных жизнью туфелек от Гуччи с противным звуком царапнул асфальт и почти надломился, но все же справился со своей миссией и удержал меня — и мое пошатнувшееся достоинство — в вертикальном положении.

Раньше я не замечала мусора на улицах. Да я особо по ним и не ходила — меня возил Стив. Теперь же вся нелицеприятная сторона города навязчиво лезла в глаза.

И куда смотрят коммунальные службы? Так ведь недолго и ногу сломать.

Не переставая сыпать проклятиями, я свернула к подъезду.

— Доброй ночи, мисс Рэдман, — швейцар услужливо распахнул дверь.

Стараясь не икнуть, я ответно кивнула и с гордо поднятой головой пересекла лобби. В голове все еще шумело от невыветрившейся смеси алкоголя, а желудок сжимался от давящих спазмов в такт шагам. Только бы не стошнило! Надо было все-таки позвонить водителю или поехать на такси.

От накатившей дурноты на лбу выступил пот. Едва зеркальные двери, тихо звякнув, распахнулись передо мной, я шагнула в ярко освещенную кабину и тяжело привалилась к стене и мысленно уговаривала себя не вырубиться прямо в лифте.

Поднявшись в пентхаус, я ввалилась в гостиную, еле устояв на ногах. Оставалась самая малость — добраться до ванной, и вот тут мне не повезло. Сбросив туфли, я покачнулась и случайно задела бедром псевдо-антикварную груду фарфора, которую мама гордо именовала вазой династии Мин. Словно в замедленной съемке та соскользнула с