он на дне второго Орлика в глубокой норе под затопленной лодкой, вынашивая планы мести роду человеческому за причиненные подводному миру страдания. Сколько родни и друзей потерял он от людской корысти, а его любимую подругу электроудочкой забили под Брянском. С тех пор, как учует он электрический разряд, в ярости мчится вершить свой суд, опрокидывая лодки и не разбирая, кто прав, кто виноват. Уже многих электриков переварил его лужёный желудок.

К сетям он относится равнодушно, считая их составной частью окружающего мира, просто рвет, как Тузик грелку, и дальше плывет.

Иногда, ночами, он поднимается из глубины и лежит на поверхности, прислушиваясь к разговорам на берегу, оценивая уровень падения забывших Бога людей, и вздыхает тяжело. Давно научился понимать он русский язык, более того, познал законы мироздания, неподвластные человеческому разуму. Старый мудрый сомяра.

Только один рыбак может изловить его – Юрка Котляров…

Но не хочет.

Революция, господа-товарищи!

Сбылась мечта врагов российской государственности. Как ни закармливала власть москвичей, именно они составили костяк вооруженного восстания. Грамотно проведя агитацию среди иногородних студентов, сочувствующих офицеров и обиженных капиталистическим неравенством гастарбайтеров, вывели вожди в ключевые места тучи бушующего народа, захватив думу, правительство, Останкино…

И пошло-поехало!

Люся Селиванова по кличке Фикса, хотя и имела высшее экономическое образование, работу найти не могла. Муж, выполняя воинский долг, пропал без вести на Кавказе, оставив её с тяжело больным сыном и престарелой матерью на произвол местных властей. Ребенка нужно было срочно оперировать в Москве, а чиновники от медицины лишь руками разводили, одним словом нужны были деньги, и много. Спасибо Юране, поддерживал их, как мог, да рыбки свежей завозил регулярно. Рыбачил он с Домкратом, другом детства.

Мишка Домкрат, благодушный авантюрист с маленькими глазами на широком лице красного оттенка и ста двадцатью килограммами живого веса, имел четыре заслуженные ходки за любовь к чужим деньгам и вину «Анапа». Откинувшись полгода назад, ловил с Юраней рыбу и присматривался к новорусским чиновникам, надеясь решить свои финансовые проблемы. В общем, неисправимый он был уголовник, хотя и с фантазией. Дружил Мишка с Юраниным соседом – Саней Индейцем.

В прежние, благословенные для студентов времена учились в брянском сельхозинституте дети разных народов. Среди негров, китайцев, арабов был и краснокожий парнишка с верховьев перуанской Амазонки, гордый сын вождя, потомок Великого Инки. Кобель он оказался еще тот, менял подружек, как ирокезы после бани, пока не встретил медсестру Клаву, братья которой и окольцевали вольное дитя природы. Домой в джунгли он уже не вернулся, устроился работать на птицефабрику, так как яйца очень любил сырые, да и в Клавиной квартире не в пример комфортнее было, чем в вигваме. Обрусел полностью, огненную воду хлебал без меры, когда тоска по родине заедала. С мобильником еще любил играться: вспоминал, как в юности, найдя на берегу Амазонки красивую банку из-под кока-колы, был счастлив – то на шею ее вешал на зависть соплеменникам, то на елдык напяливал.

В тот знаменательный день выпивали Домкрат с Индейцем у Фиксы, когда Юраня после ночной рыбалки с судаками зашел. По телевизору как раз демонстрации в столице показывали, мол, революционно настроенные граждане, войска и гастарбайтеры желают строить справедливое общество на социальной основе без олигархов и коррупционеров. Говорили, что из Брянской и других областей в Москву вызваны полиция и ОМОН для поддержки старого режима, и призывали на местах не теряться, а брать власть в свои трудовые руки.

Тут, как на грех, на Юранином стакане спиртное закончилось, и стали друзья думать, как дальше жить – чуть не подрались от возбуждения. Ясно было одно – шанс упускать нельзя. Люся Фикса позвонила в полицию знакомому и выяснила, что почти все менты – на пути в Москву, а остальные – губернатора с мэром охраняют. Город был свободен!

Поручили Люське сшить к утру черный флаг да напечатать пару документов, и поехали к Юране в гараж откапывать в подвале станковый пулемет Горюнова времён Великой Отечественной, найденный еще по молодости с Домкратом на месте былых боев. В крыше жигулей вырезали люк и прикрутили оружие сверху – получилась неплохая тачанка. Домой шли уже под звездами – необходимо было посмотреть теленовости, обдумать, с чего начать, и отдохнуть: предстоял тяжелый судьбоносный день.

Пока ребята отдыхают, сплоченные единой целью, пару слов о Юране.

Неспокойно было у Юрани на сердце с тех пор, как открыл он строительную фирму в конце прошлого века. С одной стороны – менты, налоговая, пожарники вились, как вороньё, кругами, надеясь поживиться на халяву. С другой – брянские блатные безуспешно пытались отщипнуть от Юраниных доходов, периодически проверяя его на вшивость.

Но не такой Юраня человек, чтобы отстегивать в поте лица заработанные зузы кому ни попадя за красивые глазки. Да и зарплату трудящимся надобно было выплачивать сполна и вовремя – это святое правило человека высоких моральных качеств, воспитанного в духе социальной справедливости. Пахали Юраня и ему подобные на благо родных семей, свято веря не только в свое, но и во всеобщее светлое завтра. Знали бы они, как будут грести бабло лопатой чиновники в грядущем веке, присосавшись к финансовым потокам и обирая родную страну, примеряясь, как вовремя свалить за кордон в случае шухера. Но так как угрозы воровству не наблюдалось, затянул наркотик обогащения ментов, судей, прокуроров и остальных слуг народа, необратимо пронзив коррупционной проказой вертикаль владычества Мамоны с верхов до глубокого низу. И не осталось ни единого закуточка на все еще великих после развала страны территориях, где нельзя было бы за деньги обтяпать любой меркантильный интерес. Цепная необратимая реакция. Праздник мохнатой лапы. Кто заразил умы чуждой русскому духу манией наживы? Пушкин? Есенин? Евтушенко?

Наступил второй день революции. Из перегородившего вход в коммерческий банк «Хиткредит» необычного автомобиля с черным флагом и пулеметом на крыше появились двое мужчин и женщина в строгих костюмах с белыми повязками на рукавах. «Банк национализирован, мандат реввоенсовета», – объявила женщина жестким, не терпящим возражения голосом, развернув охране документ с печатью. «Проведите нас к управляющему, за саботаж – расстрел на месте, за сотрудничество – награда».

Пока грустный управляющий, отдав необходимые распоряжения, пил под Люсиным присмотром в кабинете кофе, Юраня и Домкрат с помощью охранников загрузили в машину к Индейцу выданные главным бухгалтером мешки с наличностью, торжественно объявили именем народа о повышении служащим зарплаты в два раза и поехали в автосалон, выбрать машину повместительнее.

Да, чуть не