что умрёт в своём доме. Жена и дети пытались переубедить его, однако к концу жизни старик Дарий Вискотти стал очень упрямым, а после смерти жены нелюдимым и набожным. Последней блажью старика Дария Вискотти стало строительство небольшого каменного монастыря в горах недалеко от дома. Зачем ему понадобился монастырь — старик не говорил, но упрямо контролировал процесс строительства, даже тогда, когда стал совсем неважно себя чувствовать. Умирая, Дарий повелел, чтобы строительство монастыря закончил его сын, что тот и сделал в память об отце.

Монастырь в горах был последней блажью старика Дария, но не единственной. Отойдя от дел, он проводил много времени за чтением книг, записывал на бумагу свои размышления об устройстве мира и доказывал всем, что роль женщины — быть опорой своему мужу. Исходя из своих взглядов, он пожелал, чтобы наследование после него происходило только по мужской линии. Дарий повелел, чтобы «правило наследования сыновьями» было нерушимо во веки веков. Если же случится такое, что потомок не оставит после себя сына, то земли Вискотти должны вернуться назад королю, а всё иное имущество следовало передать церкви.

Шли годы. Потомки Дария Вискотти успешно приумножали наследство, оставленное родоначальником. Постепенно дом Вискотти на холме в долине превратился в замок, а у подножья холма, на котором стоял замок Вискотти, вырос небольшой городок Крастос, который жители королевства Джукор часто в шутку называли Городом-Отшельником из-за отдалённости Крастоса от всех других городов королевства. Такое расположение Крастоса имело не только минусы, но и плюс: купцы из соседних стран, расположенных за горами, предпочитали закупать джук именно здесь. Сюда, переодолев горные перевалы, каждый день приезжали сотни торговцев с иноземными товарами, а уезжали они, загрузив свои повозки тканями и одеждой из джука, а так же фруктами, овощами, которых было просто огромное количество на рыноке Крастоса.

Замок Вискотти, как страж, возвышался над Крастосом и его рынком. Семейство Вискотти имело возможность сбывать свой джук и изделия из него на местном рынке быстро и дешевле, чем конкуренты, которые привозили товары в Крастос из других частей Джукора.

Если в плане ведения бизнеса расположение земель Вискотти можно было назвать идеальным, то по части доступа к развлечениям они явно подкачали: до крупных городов от замка Вискотти было далеко, а поэтому разогнать скуку, если она закралась в душу и душа требовала посещения бала, было трудно. До ближайшего крупного города, Лифета, приходилось ехать в экипаже, запряжённом молодой сильной лошадью три часа, а до столицы Джукора Миреи нужно было трястись в экипаже восемь часов. Поэтому дети графа Вителия Вискотти обычно развлекали себя не танцами на балах, а прогулками по джуковым полям, чтением, музицированием и науками. Вителлий хоть и относился прохладно к дочкам, но под давлением жены и её брата графа Софокла Клодена не поскупился на хороших учителей не только для единственного сына Викджена, но и для девочек. Таким образом дочки Вителия были прекрасно образованы, имели широкий кругозор, могли поддержать любую светскую беседу. В сочетании с миленькими личиками, точёными фигурками и приличным приданным, которое Вителий назначил каждой из них, юные графини Вискотти могли надеяться однажды получить предложение руки и сердца от отпрысков знатных семей Джукора и уехать из замка отца к мужьям в большие города, где жизнь была не столь монотонной, как в их родном доме. Однако причисление Викджена к числу тех, кто хотел убить короля Вернуса, привёл к тому, что будущее всех Вискотти стало весьма туманным.

Глава 3

Вечер перед отъездом

Вистеллия была твёрдо уверенна, что не Викджен был причиной всех неприятностей, свалившихся на их семью, а Вителлий. Именно об отце думала Вистеллия, медленно со свечой в руке шагая по длинной галерее, которая соединяла жилое крыло замка с библиотекой. Юная графиня злилась на отца. Виви не могла понять, как осторожный и рассудительный Вителлий попался на удочку Барнуса Патолли, имевшего репутацию авантюриста. А главное, что вызывало недоумение у Вистеллии: почему отец рискнул впутать в свои тёмные делишки любимого сына?

— Папа, хоть и был недоволен увеличением налогов и странными законами, издаваемыми королём Вернусом, но никогда не высказывался против самодержца. Викджен тоже не был противником короля Вернуса Тэтиуса Клисия. Брат мечтал получить должность в королевском казначейство. Не мог Вик поддержать идею свержения короля, — рассуждала Вистеллия, приближаясь к библиотеке. — По всему выходит, что отец сказал правду за ужином: его обманом впутали в заговор против короля.

Вистеллия остановилась у двери библиотеки, взялась за ручку в форме пасти льва и потянула на себя тяжёлую деревянную дверь. Дверь с недовольным скрипом отворилась, пропуская юную графиню в библиотеку.

— Я так и знала, что ты здесь, Амелия, — улыбнулась Вистеллия сестре, которая сидела на большом зеленом диване и читала книгу при свете яркой толстой свечи.

— Я собиралась зайти к тебе позже, — улыбнулась в совет Амелия. — Думала, что ты занята сборами в дорогу.

— Уже закончила собирать вещи. Взяла только самое необходимое, — Вистелия подошла к дивану, поставила свою свечу на маленький столик и села рядом с сестрой.

Солнце уже давно село, в библиотеке царил сумрак. Сёстры взялись за руки.

— Вистеллия, я очень боюсь за тебя, — прошептала Амелия. — Всё очень серьёзно. Если тебя схватят в королевском дворце, то казнят вместе с Викдженом.

— Постараюсь, чтобы этого не произошло, — пообещала Вистеллия.

— Я немного злюсь на тебя за то, что ты скрывала от меня свои занятия колдовством в подвале замка, — вздохнула Амелия.

— Я держала это я секрете от тебя, Оливии и маменьки только ради вашей безопасности. Ты же знаешь, что занятия колдовством не поощряются нашим королём, — мягко пояснила Вистеллия.

— Но Викджену ты призналась! — обиженно надула губки Амелия.

— Викждену о полученном мною от тётушки Адарии даре рассказал отец, когда семь лет тому назад наш папенька схватил воспаление лёгких и думал, что умирает, а потому кинулся передавать дела Вику, — быстро прошептала Вистеллия и скорчила смешную рожицу, выражая своё отношение к сказанному.

Амелия улыбнулась:

— Я помню, как папа тогда благодарил Бога за сына! О нас папенька совсем не вспоминал. Даже не позволял подходить к его постели. Только наследник имел право сидеть у кровати больного.

— Нам не повезло родиться девочками в семье, где ценятся мальчики, — констатировала Вистеллия.

— Дурацкое правило наследования только сыновьями! — вздохнула Амелия. — Я хотела бы, чтобы однажды это правило осталось в прошлом.

— Может Викжден, когда придёт его время стать на место главы рода Вискотти, найдёт в себе смелость отменить «правило Дария,» — Вистеллия нахмурилась, вспомнив о брате. — Сейчас главное спасти Вика.