– Дикарей? – переспросил Стольников. – Но вы же отстроили им жилье, завезли, я так понял, все необходимое?

– Они пользуются этим, но не жди благодарности, когда войдешь в Южный Стан. Если бы не орда заключенных, я бы держался от поселка подальше.

– Замечательно! – усмехнулся Жулин. – Мы войдем в поселок, и с одной стороны окажутся отмороженные ваххабиты, а с другой – сектанты!

Стольников смотрел на него до тех пор, пока все бойцы не засмеялись.

– Что смешного? – удивился Зубов.

– Это они чуть не проломили мне голову, они, эти дикари! И приятных воспоминаний от встречи с ними не имею! Кто знает, в кого они теперь превратились!

Ждан швырнул на стол несколько десятков фотографий.

На них были изображены жители поселка Южный Стан в тот момент, когда не подозревали о присутствии рядом камеры.

– Мне их взгляды не нравятся, – произнес Баскаков.

– Да, вы правы… – согласился Зубов. – Что-то накладывает отпечаток на этих людей. Или воздух, или не устоявшаяся за сто восемьдесят лет культура. Потомки солдат и офицеров роты Черданского полка здесь не эволюционировали, они…

– Деградировали? – помог Стольников.

– Возможно, майор.

– Забыл поблагодарить за звание, товарищ генерал. Десять лет назад я бы напился от радости. Сейчас ничего не чувствую.

– Ничего, привыкнешь, – успокоил Зубов.

– Не думаю.

– Что ты имеешь в виду?

– Посмотрите на этих людей, – сменил тему Стольников. – Их лица… Застывшие глаза, отсутствие мимики… Кого нам больше бояться?

– Я так скажу, Александр. – Зубов присел на край стола. – За все время общения с жителями Южного Стана мы ни разу не подверглись нападению. Но напряжение от общения с ними зашкаливает. Не исключаю, что для взрыва нужно всего лишь запустить крохотный пусковой механизм… И на чьей стороне они окажутся, случись такой взрыв, я не знаю.

– Лучше не бывает, – ухмыльнулся Саша и, скосив взгляд, посмотрел на Ждана. – Полковник с нами идет?

– Нет, он остается здесь, – отрезал Зубов.

– Ладно, – согласился Стольников.

– С вами иду я.

А этого бывший бригадный разведчик не ждал.

– Нет, так дело не пойдет! – решительно возразил Стольников. – Товарищ генерал, еще десять лет назад я благодарил бы всех святых за такую честь, потому что это добавляло бы процентов пятьдесят к тому шансу, что останусь в живых! Но сейчас – простите…

– А тебя кто спрашивает, майор? – понизил голос Зубов. – Это мое дело. Мятеж в тюрьме и его последствия – это мой провал. Так что я иду с тобой. Есть еще одно обстоятельство, почему я не могу пустить тебя в Южный Стан одного.

– Какое?

– Узнаешь в свое время. А сейчас тебе нужно понять задачу, которая перед нами стоит. Цель – уничтожение всех сбежавших из тюрьмы боевиков. Полная ликвидация! Освобождение поселка Южный Стан. Бандиты вооружены до зубов, оружия и боеприпасов у них – мешками счет ведется! Нет гранатометов, огнеметов и тому подобного, но стрелкового вооружения много. И ты сам пойми – около пятисот человек.

– Голов, – поправил Стольников.

– Пусть так. Но это около двух мотострелковых батальонов. Думаю, командование и штаб там уже организованы. У боевиков такого уровня иерархия выстраивается почти мгновенно. Нас будет – твоих шестеро да я. Итого – восемь человек. Много оружия мы не унесем, поэтому от входа в тоннель двинем на двух «Ленд Роверах».

Стольников опустил глаза, чтобы никто не заметил в них улыбки. Все недоумевают, куда уходят деньги, которые Москва в таких объемах сливает в Чечню в качестве дотаций…

– Можно вопрос?

– Говори.

– В поселке есть техника?

– Что ты имеешь в виду? – вскинул взгляд генерал, и Стольникову показалось, что он встревожил Зубова этим вопросом.

– Я имею в виду машины. Автомобили.

– В поселке два «ЗИЛа» и два «уазика». Все машины стоят на консервации, но расконсервировать их нет никаких проблем, тем более знающим людям. Топлива тоже предостаточно. Так что, майор, в смысле мобильности эти два батальона малоуязвимы…

– Вы бы туда еще танки завезли и пару межконтинентальных ракет.

– Твое дело приказы выполнять, майор. Ты на службе. Забыл?

– Нет, не забыл. – Саша посмотрел в глаза Зубову: – Почему вас переполошил вопрос о технике?

– Нам некогда об этом судачить. Пора собираться! В дороге все узнаешь.

– Как в случае со Жданом в прошлый раз? Когда я узнал о том, что на нем маячок и что вы играете с Хараевым в тот момент, когда был в шаге от смерти?

– Я иду с тобой. Тебе этого мало?

– Мало! Потому что вы снова не говорите мне всей правды!

– А сколько раз ты водил своих людей на смерть, не говоря им всей правды?

– Каждый раз! – не задумываясь, ответил Стольников. – Но сегодня не тот случай! Сегодня я подтираю зад Кремлю, и мне, признаться, не очень хочется это делать!

– А, тебе выгоднее, чтобы тебя заперли в психушке и исследовали твой мозг?! Тогда – иди! Иди, я велю отпустить тебя! И сколько ты проведешь времени на воле? Через пять минут меня снимут с работы за использование непроверенных данных и провал боевой операции, а тебя возьмут в аэропорту Владикавказа или Моздока! Мне – пенсия, тебе – распятие. Иди!..

– Вы мне угрожаете?

– Нет! – вспылил Зубов окончательно. – Я не угрожаю тебе. Просто я ясновидящий, мать твою… А не говорю всей правды потому, что как только ты ее узнаешь, решишь, что я спятил…

– Так лучше я об этом подумаю здесь, сейчас, чем там, под пулями.

Жулин поднялся из кресла и, подойдя, сел в первый ряд. Следом за ним подтянулись и остальные.

– Командир? – тихо позвал прапорщик. Понимая, что тот его не слышит, крикнул: – Командир!

Стольников обернулся.

– Генерал дал слово. Мы уйдем, как только сделаем дело. Если ты из-за нас, то нас все устраивает. Я хочу пожить в тишине, рядом с водой, чтобы ни одна рожа не маячила передо мной. Я живу в Зеленограде, но туда больше не вернусь. Заведу в Болгарии огород, открою прибрежное кафе и буду солить капусту. Но чтобы это произошло, я готов поработать. Так же и остальные.

Стольников понимал, что бред, который несет Жулин, прозвучал лишь для того, чтобы он, Саша, не наломал дров. У генерала есть тайны? Пусть он их хранит. Тем более что вряд ли Зубов откроется, пока не сочтет обстоятельства подходящими. Старик не хочет что-то говорить, да и ладно. Он имеет на это право. А выбор был сделан еще вчера, когда их, умирающих от усталости, привез из Той Чечни поезд. Какая капуста? Жулин и огород – есть что-то более несовместимое?