полотенце, я медленно открываю дверь и удивляюсь, видя Коннора.

– Ты что делаешь?

Он оборачивается на мой голос.

– Прости, если напугал. Но Алекса дала мне ключ, – он показывает его мне. – И попросила взять средство для снятия макияжа и какой-то крем, а я понятия не имею, как они выглядят.

Я усмехаюсь.

– Ты не поможешь мне?

– Конечно.

Найдя на столе подруги нужные баночки, я вручаю их Коннору с ободряющей фразой:

– Не наделайте детей! Потому что нянчиться с ними я не буду!

Он закатывает глаза, а я начинаю смеяться.

– Как скажешь, мамочка.

Я показываю ему язык, и он, посмеиваясь, покидает комнату.

Закрыв за ним дверь, я переодеваюсь в пижаму, выключаю свет и ложусь в кровать. Темнота окутывает меня, и я погружаюсь в сон. Но резкий грохот в коридоре заставляет меня пробудиться. Я нехотя встаю с кровати и иду посмотреть, что же там случилось.

Осторожно приоткрыв дверь, я выглядываю в коридор. Какой-то парень не то лежит, не то сидит в нескольких футах [2]от двери. Под ним я вижу лужу…

чего-то. И первая мысль, которая возникает в голове, кричит о том, что это кровь. Но, заметив разбитую бутылку с алкоголем в его руке, я успокаиваюсь. Понятия не имею, кто это такой, но я должна проверить, жив ли он. Поэтому осторожно подхожу к парню и, присев на корточки, пытаюсь нащупать пульс на шее. Но от моих прикосновений он начинает шевелиться. И я не успеваю отдернуть руку, как он хватает ее.

– Какого черта ты делаешь?

Мне с трудом удается понять, что он говорит.

– Я всего лишь хотела проверить, жив ли ты. Я… я…

От неожиданности я не могу подобрать слова. Сердце буквально готово вырваться из груди.

– Я не хотела тебя разбудить, правда.

Парень не отпускает мою руку. Наоборот, он усиливает хватку.

– Отпусти, пожалуйста, мне больно.

По его красным глазам я вижу, что незнакомец совсем не понимает, что происходит. Он не в себе, и от этого мне становится еще страшнее.

– Какого черта ты делаешь? – Парень снова повторяет свой вопрос.

Я сглатываю.

– Я же сказала, я просто…

– Кто ты вообще такая? – перебивает он меня.

– Я здесь живу, в этой комнате, – киваю я на свою дверь. – Отпусти меня, пожалуйста.

Но он меня не слышит. Незнакомец все так же крепко держит мою руку, и мои попытки вырваться не приносят результата. Я оглядываюсь в надежде найти хоть кого-то, но в коридоре ни единой души. Я готова уже позвать на помощь, но она находит меня сама.

– Ноа, черт возьми, ты…

Я оборачиваюсь на голос. Из-за угла выходит Аарон. Увидев своего друга без сознания, он бежит в нашу сторону.

– Черт, что с ним? – Он бьет парня по щекам, а тот в ответ что-то мямлит.

– Я услышала грохот. Вышла посмотреть и увидела его. Пусть он меня отпустит, пожалуйста.

Аарон смотрит на мою руку в хватке Ноа и обращается к нему:

– Ноа! Отпусти Эмму.

Он снова бьет парня.

– Ты слышишь меня?

И, на удивление, это срабатывает.

Я отхожу от них и хватаюсь за запястье, на котором теперь красуется красный след. Завтра здесь будет огромный синяк, появление которого мне еще предстоит объяснить Алексе.

– Ты прости его, – обращается ко мне Бэйкер. – У него сегодня выдался паршивый день.

Я киваю. Как и у меня.

– Сам справишься?

Если честно, спрашиваю я у него об этом только из вежливости.

– Да, можешь не волноваться.

– Тогда удачи.

Я поворачиваюсь и направляюсь в свою комнату. Перед тем как закрыть дверь, я слышу последнюю фразу Аарона, которую он произносит почти шепотом.

– Пора забыть о ней, Ноа.

О ком бы ни шла речь, это не мое дело. Сейчас я заинтересована лишь в одном. В спокойном сне. Я снова возвращаюсь в свою кровать, но, как только закрываю глаза, в дверь стучат. Накрывшись одеялом с головой, я делаю вид, что меня здесь нет. Но это глупо, ведь Бэйкер видел, как я заходила в комнату.

Стук повторяется. Выругавшись, я поднимаюсь с кровати.

– Чем-то помочь? – спрашиваю я, открывая дверь.

– Прости, что беспокою, но у тебя бинт не найдется? Он порезал ладонь, и она вся в крови.

– Должен быть.

Я включаю свет и иду за коробкой с лекарствами. Вот наконец-то она и пригодится. Аптечка сразу же попадается мне под руку. Отлично. Я хочу побыстрее оказаться в кровати и чтобы больше никто меня не беспокоил.

Найдя бинт, я даю его Аарону сразу вместе с ножницами. На всякий случай.

– Спасибо, еще раз прости за это все.

Я киваю и как можно быстрее стараюсь выпроводить парня и закрыть за ним дверь.

– Все в порядке, с кем не бывает.

Ни с кем.

– Ладно, я пойду. Не буду мешать.

Хоккеист наконец-то выходит из моей комнаты, и я закрываю дверь.

Когда этот кошмар в моей жизни закончится? Почему я не могу прожить и дня, не вляпавшись в какую-нибудь историю?

В очередной раз выключив свет, я ложусь в кровать. Прислушиваясь к каким-то отдаленным звукам, я зажмуриваюсь и надеюсь, что больше никто не постучится в мою дверь.

По звукам, которые проникают в мою комнату, я понимаю, что Бэйкер поднимает своего друга и вместе с ним уходит. Ну а я со спокойной душой погружаюсь в такой долгожданный сон.

Глава 3

Наигрывая на гитаре мотив песни, я пытаюсь дописать последний куплет, когда в комнате появляется Алекса. Она устало доползает до своей кровати и падает на нее. Я стараюсь не отвлекаться в надежде быстрее закончить вторую песню, но в очередной раз сдаюсь.

– Все, я отчисляюсь.

Эта новость заставляет подругу повернуться в мою сторону.

– Неужели?

– Я никогда не смогу закончить этот альбом, – жалуюсь я. – Звездные исполнители по несколько лет могут писать их. А нам дали лето. Всего лето. Это чуть больше двух месяцев. Одиннадцать недель. Или всего семьдесят семь дней.

Это ничтожно мало. Несмотря на то, что одну песню я все же успела написать во экзаменационной недели.

– Я не справлюсь.

– Я бы с радостью тебя сейчас поддержала и сказала, что не время сдаваться, но…

– Но?

Я откладываю в сторону гитару и ложусь на кучу декоративных подушек. Мне нужно об этом поговорить, нужно услышать слова поддержки, но в глазах подруги я вижу только усталость.

– Я так устала, что не в силах даже разговаривать.

Алекса учится на ветеринара и сейчас проходит стажировку в ветклинике. Она каждое утро уходит