разжать стиснутые челюсти. Наконец-то я смогу заснуть. Я залез в постель, взбил подушку. Закрыл глаза… Стал медленно погружаться в сон…

Тук-тук-тук…

Снова! Похолодев, я с головой накрылся одеялом.

Когда я встал наутро, всё семейство уже было занято работой. Мама развешивала в гостиной картины, папа настраивал телевизор, Виолетта ставила на полку диски.

Зеркало в большой комнате смотрело гордо, оно явно было на своём месте. А вот наша мебель выглядела смешно. Диван, стол, стулья казались игрушечными. Книжный шкаф в городской квартире казался огромным, а здесь его едва ли не в лупу нужно было разглядывать!

– Как себя чувствуешь? – спросил папа, увидев меня.

– Не ахти. Спал плохо. Всю ночь шум мешал!

– Шум? Какой шум? – удивилась мама.

– Стук. Прямо над головой. Не знаю, что бы это могло быть.

Рассказать о моей ночной экспедиции? Не стоит. Засмеют!

– Ну что ты хочешь. Эта вилла уже старенькая, – улыбнулась мама, – балки прогибаются, стены оседают, полы скрипят…

– И трубы воют, как черти в аду, – добавил папа. – Надо прочистить радиаторы и убедиться, что нигде нет протечек, не то зимой возможны неприятные неожиданности!

Я добрёл до кухни и плюхнулся на стул. На столе ещё стояли молоко и хлопья. Я положил себе солидную порцию. Нет ничего лучше, чтобы вернуть мне вкус к жизни!

Я жевал, рисовые зёрна хрустели на зубах – и вдруг позади раздался голос Виолетты:

– Что это ты ночью вытворял?

Я вздрогнул, словно меня оса ужалила. Виолетта смерила меня взглядом: руки в боки, нос задран, косички топорщатся.

– Я слышала, – продолжала она, – как ты бродил и даже кричал. Я хотела выйти к тебе!

Я медленно проглотил еду, размышляя. Рассказать ей всё, что ли? А почему бы и нет?

– Странное дело…

– Это тот шум, о котором ты рассказывал?

– Ну да… Но папе с мамой я ничего не говорил…

Я в нескольких словах описал ей свои ночные приключения: шкаф, летучую мышь…

– Покажи мне! – воскликнула Виолетта, прямо задрожав от любопытства.

Мы тут же отправились к шкафу. Дверца была приоткрыта. Всё было тихо.

– Это здесь? – Виолетта рассматривала тяжёлую дубовую дверцу, украшенную резьбой. – Тебе не приснилось?

– За кого ты меня принимаешь? Оно затихает, потом опять начинается…

Она недоверчиво нахмурилась. Мне даже захотелось, чтобы стук возобновился. Тишина напрягала: это было похоже на то, когда идёшь к врачу с болью в животе, а пока ждёшь в приёмной, всё проходит!

Тук-тук-тук…

Уф. Всё-таки меня не посчитают кретином! Спасибо, стук!

Сестра вытаращила глаза.

– Это внутри? – прошептала она.

– Ну… Я не знаю…

– Открой, посмотрим!

– Сама открой!

– Нет, ты давай. Ты старше!

– Ну и что? Я уже открывал ночью, теперь твоя очередь!

Виолетта очень решительная девица! Она взялась за створку, я осторожно сделал шаг назад.

Свет озарил внутренность шкафа, а там… Там…

Мы замерли озадаченные. В шкафу было пусто…

Тук-тук-тук…

Стук раздавался в пустом шкафу!

– Ничего нет… – пробормотала Виолетта в изумлении.

– Ты когда-нибудь слышала, чтобы из ничего раздавался стук?

– Нет…

Она схватила меня за руку.

– Кирил… У меня мурашки…

– У меня тоже…

И мы поспешили к лестнице, оставив открытой дверцу странного шкафа.

Глава 6. Тайна розовой комнаты

– Кирил!

После сегодняшней утренней экспедиции Виолетта целиком погрузилась в свои мысли.

– Что?

– Вот думаю я… А что, если… – Она задумчиво пошевелила губами. – Если этот стук был не из шкафа, а из-за шкафа?

Я пожал плечами.

– Не может быть: он стоит вплотную к стене.

– А если шум доносился из-за стены, которая за шкафом?

Я с трудом сдержал смех. Но я же старший брат! Поразмыслив, я решил, что она может быть права. Права, но…

– Что там, за стеной, которая за шкафом?

– Ну… Там фасад!

– Фасад?

Я кое-что припомнил. В тот день, когда мы считали окна, меня кое-что удивило. И вот сейчас это всплыло в памяти.

Почему над моей комнатой не было окна? Папа же сказал, что этажи одинаковые. Два коридора одинаковой длины. Однако получается, что на третьем этаже не хватает одной комнаты – как раз над моей…

Я аж задохнулся от волнения.

Вот оно что! Виолетта права: за шкафом что-то есть!

Сестра не сводила с меня глаз: весь ход размышлений был написан у меня на лице.

– Ну что? – спросила она.

– Сестрёнка, ты гений!

Виолетта довольно улыбнулась.

Мы так разволновались, что позабыли о своих страхах. Да и шкаф казался нам вполне безобидным.

– Нужно его отодвинуть, – сказала Виолетта. – Он же не приделан к стене. Я могу туда руку просунуть.

Но даже общими усилиями мы не смогли сдвинуть его ни на сантиметр!

– Что же делать? – расстроилась Виолетта. – Может, папу позвать?

С первого этажа доносился вой дрели.

– Если отвлечь его по пустякам, он рассердится. Лучше сами попробуем справиться.

– Значит, ничего не выйдет?

– Погоди… Ты видела, как грузчики вчера ставили на место буфет?

Лицо сестры просветлело.

– С помощью специальных роликов. Я видел по телевизору рекламу. С помощью этой штуки даже трёхлетний ребёнок может передвигать здоровенный гардероб!

Виолетта стрелой бросилась к лестнице.

– Я знаю, где они, – крикнула она. – Сейчас принесу!

Через несколько минут мы не без труда пристроили ролики под ножки шкафа. Действительно, теперь двигать его стало совсем легко.

И что же оказалось за шкафом?

Дверь…

Тук-тук-тук…

Охваченные страхом, мы замерли на месте. Стук раздавался очень чётко, совсем рядом.

Стучали с той стороны двери…

Конечно же, первой нашей мыслью было взять ноги в руки и бежать прочь отсюда без остановки. Но это мы уже проходили. Так что по молчаливому согласию мы остались. Невозможно же всю жизнь бегать от возможной опасности!

В борьбе между страхом и любопытством победило последнее…

Виолетта была белой как мел. Уж не знаю, как выглядел я сам. Меня одновременно трясло в ознобе и бросало в жар. Хороши мы, наверное, были…

Наконец я с трудом выговорил:

– Там… Там… Кто-то есть…

– Кто-то хочет выйти… – добавила сестра, клацая зубами. – Нужно его выпустить…

– Ты думаешь?

– Конечно… Иначе мы не узнаем, что там… А оно так и будет стучать…

– Но… Может, это опасно…

Неопределённо пожав плечами, Виолетта взялась за ручку двери. Но та не открывалась. Я почувствовал укол ревности. Это что же, моя младшая сестра смелее меня?

– Похоже, заперто… – пробормотала она.

– Но замочной скважины же нет!

– Засов задвинут.

– Давай я!

Надо же показать, кто здесь старший! Конечно, Виолетта отважная, но я же сильнее!

С трудом мне всё-таки удалось повернуть ручку. Заскрипели давно не смазывавшиеся петли, и дверь открылась.

Мы инстинктивно прижались друг к другу, и я почувствовал, как дрожит Виолетта. Она пригнулась, словно ожидала удара. Мы почти ничего не увидели.

Было слишком темно, ничего не различить. Надо было включить свет, но мы не решались войти.

В ноздри ворвался неприятный запах. Так пахнет у букинистов и старьёвщиков. Смесь запахов сырости, старой бумаги и тканей. Спёртый воздух, как в комнате больного.

– А где же тот, кто стучал? – прошептала Виолетта.

Затаив дыхание, мы прислушивались. Но было тихо.

Похоже, комната была пуста. Или кто-то прятался там в темноте, испуганный ещё больше, чем мы.

– Ну мы же не будем так стоять сто лет, – шепнула Виолетта. – Включай свет, Кирил.

– Сама включай!

– Я боюсь…

Я тоже боялся, но надо же было впечатлить сестрицу! Дрожа