Мы все сказали друг другу «привет», а затем замолчали. Ненавижу такие паузы. Как бы мне хотелось, чтобы Хейзел ушла куда-нибудь, чтобы мы с Элис могли спокойно болтать в свое удовольствие.

Я знаю эту Хейзел всего-то пару минут, а она уже мне не нравится. Слишком самоуверенная, одна из тех, кто любит руководить всеми. Несмотря на это, я пообещала самой себе, что буду держаться с ней подчеркнуто любезно. В конце концов, ей повезло не так, как мне, – она не приехала в лагерь со своей лучшей подругой.

У Хейзел был гигантский чемодан, который она распаковывала очень долго. Как и у Элис, у нее была целая гора классных шмоток. Я почувствовала себя настоящей Золушкой до встречи с доброй феей. С каждой новой красивой кофточкой, появляющейся из чемодана, я все больше и больше понимала, какой же я лузер.

Через некоторое время (и бесчисленное количество клевых прикидов) на свет показалась просто потрясная джинсовая юбка. Элис даже подпрыгнула от восторга и тут же бросилась трогать ее.

– Такая мегаклассная! – задыхаясь от восхищения, воскликнула она.

Хейзел пожала плечами:

– Ерунда! Она не новая! Скажу больше, она такая старая, что я даже раздумывала, стоит ее брать с собой или нет.

Я начала смеяться, правда, потом сообразила, что Хейзел все-таки не шутит. Я состроила гримасу Элис, но та даже не обратила на меня внимания. Моя подруга была слишком занята, рассматривая четыре пары кроссовок Хейзел.

Наконец, Хейзел закончила распаковывать вещи и со вздохом опустилась на кровать:

– Ненавижу распаковывать чемоданы. Единственное, что хуже этого, – их собирать. Никогда не могу решить, что взять с собой, и ломаю голову часами. А вы, девчонки?

– Ага, – сказала Элис.

Я предпочла промолчать. У меня никогда не возникало подобной проблемы. Интересно, что подумает Хейзел, если узнает, что практически все вещи, которые у меня есть, сейчас висят в шкафу в этой комнате?

Мои размышления прервал стук в дверь. В комнату вошла женщина:

– Привет, девочки! – поздоровалась она и одарила нас широчайшей улыбкой. – Меня зовут Глория.

У Глории была копна густых черных кудрей, сияющая темная кожа и белоснежная улыбка. Ее зубы были даже белее, чем молоко, которое я сегодня с утра добавляла в кашу.

Вожатая посмотрела в лист бумаги, который держала в руке.

– Вы, должно быть, Элис, Хейзел и Мэган.

Мы дружно кивнули.

Глория тем временем продолжала:

– В течение этой недели я буду вашей вожатой. Если у вас появятся какие-то вопросы или проблемы, будьте любезны идти ко мне. Договорились?

Мы снова дружно кивнули.

Кажется, Глория даже не возражала, что наша способность говорить куда-то пропала и мы лишь молча кивали.

– Все девочки со второго этажа и мальчики с первого в моей группе. Мы именуемся «синей группой», наш цвет синий. Понятно?

Мы опять кивнули.

Глория рассмеялась:

– Когда же я услышу ваши голоски? Полдник через пять минут. Спускайтесь вниз и следуйте по указателям в столовую. Последний моет посуду – традиция лагеря!

Она вышла, оставив дверь полуприкрытой. Я, Элис и Хейзел одновременно кинулись обуваться, отчего столкнулись и упали. Голова Глории показалась в двери. Вожатая снова одарила нас белозубой улыбкой:

– Шучу! Увидимся в пять!

* * *

Полдник был здоровским. Жареная картошка, сосиски и уйма кетчупа. Ничего органического и полезного!

Вся наша синяя группа сидела в одной части столовой. Помимо нас в столовой полдничали также желтая, красная и зеленая группы. Я, конечно же, сидела рядом с Элис, а она, в свою очередь, пригласила Хейзел присоединиться к нам.

Хейзел не закрывала рот ни на минуту. Она рассказала нам о своем большом доме, пони и о том, как она отправится на месяц в Америку после лагеря. Хейзел так живописала свою гламурную жизнь, что чуть не отвратила меня от сосисок (к счастью, это было почти невозможно сделать). К тому моменту, когда полдник кончился, она неимоверно мне надоела, но Элис, кажется, не возражала.

Глория тем временем обходила наши синие столы, беседуя с каждым. Когда она подошла к нам, Элис спросила:

– Глория, можно вас спросить кое о чем?

Глория ласково улыбнулась:

– Ну конечно. Спрашивай, что хочешь.

Элис несколько помедлила:

– Эм-м… это по поводу миссис Дугган… Она… в смысле…

Глория рассмеялась:

– Миссис Дугган – большая начальница. Вы не беспокоите ее – она не беспокоит вас. Если появится какая-нибудь проблема, сразу ко мне. О’кей?

Мы кивнули. Я сразу же успокоилась. В миссис Дугган было что-то устрашающее, и если я не увижу ее целую вечность, ничего от этого не потеряю.

Когда мы закончили полдничать, как раз подошло время записываться на спортивные мероприятия. Мы с Элис направились к доске для записи, а Хейзел последовала за нами, громко тараторя:

– Я буду заниматься теннисом, я уже выбрала. Мне надо хорошенько потренироваться перед поездкой в Америку, где мне предстоит много играть, мы остановимся в отеле, где целых восемь теннисных кортов! Представляете? Ведь в таком случае просто нельзя не играть!

«Есть! – подумала я. – Так хотя бы несколько часов в день мы с Элис будем отдыхать от нее».

Вдруг Элис резко остановилась и посмотрела на меня:

– Может быть, нам тоже выбрать теннис?

Я не могла поверить своим ушам:

– Но мы ведь договорились про баскетбол! Ты что, забыла?

Элис лишь пожала плечами:

– Мы и так все время играем в баскетбол в школе. Теннис тоже здоровский! Давай!

– Но я не люблю теннис. – Я, конечно, немного соврала, потому что на самом деле я не ненавижу теннис, просто совсем не умею в него играть.

Элис схватила меня за руку:

– Да брось, Мэг! Не будь такой занудой! Давай выберем теннис!

Хейзел, довольно сложив на груди руки, смотрела на нас, а затем обратилась ко мне с самой сладкой улыбкой, на которую была способна:

– Если ты так хочешь играть в баскетбол, то почему тебе на него не записаться одной? А Элис сможет играть в теннис со мной.

Я чуть не заплакала. Мы с Элис всегда все делаем вместе. Нам нравится все делать вместе. Я открыла было рот, но не могла подобрать слова. А Хейзел тем временем продолжала:

– Или ты боишься делать что-нибудь без своей подружки?

Я посмотрела на Элис, а та посмотрела на меня, виновато улыбаясь. Хейзел взяла ручку, которая была прикреплена к доске для записи длинным грязным шнурком. Хейзел нашла список желающих играть в теннис и большими буквами вписала в него свое имя. К последней букве она пририсовала длинную волнистую закорючку. Почему-то я даже не удивилась, что у нее такая модная подпись.