Указка, словно шпага, уколола Турцию в двух местах – около Трабзона и Искандеруна.

– Во-вторых…

Сталин жестом остановил его. Можно было задаться вопросом о суверенитете Турецкой Республики, но вряд ли англичане будут об этом думать. Он спросил о другом.

– Сколько времени на это потребуется?

– Не менее месяца. В настоящее время, по нашим сведениям, у них нет кораблей в Черном море, а на Средиземноморском бассейне всего три линкора.

– Неужели этого мало?

– Они без морской пехоты, товарищ Сталин, а палубная команда…

Сталин кивнул. Понятно. Только красные моряки готовы воевать на суше, иные же – нет.

– А что-нибудь другое они могут предпринять?

– Чисто военно – нет. У них нет для этого достаточных сил. Правда, они могут попытаться решить вопрос политически, сменив правительство Турецкой Республики, поставив во главе его политиков прозападной ориентации и использовать турецкую армию, но…

– Но?

– Но и на это нужно время…

– А Франция? Французов вы сбрасываете со счетов?

– И французов и американцев. Американцы далеко, а французы… Пока Леон Блюм заседает во французском парламенте, я думаю, фракция социалистов сумеет провалить любое действие, направленное против СССР.

…Мистер Макдональд Джеймс, британский премьер-министр, ждал гостей, прохаживаясь по кабинету. Двенадцать шагов вперед, двенадцать назад… Ковер на полу скрадывал шаги, и слышно было только гудки пароходов и катеров на Темзе. Вчерашний разговор с американцем заставил его испытать несколько неприятных минут.

Время и впрямь не стоит на месте.

То, что год назад виделось далекой угрозой, оказывается, не осталось в прошлом, а пришло в настоящее… Немцы, большевики, ракеты, турки…

Послышались приближающиеся шаги. Дверь кабинета отворилась, и вошли Черчилль, адмирал Тови и шеф «МИ-6». Потрясая пачкой бумаг, Черчилль дошел до стола и с грохотом бросил их перед премьером.

– Да, господа… Если все это правда – то это трагедия!

– Что «это»?

Черчилль поднял брови.

– Вы не знаете? Большевики в Турции!

– Вы правы. Боюсь, что правды тут больше, чем лжи. Шеф нашей разведки ручается, по крайней мере, за три четверти.

Черчилль посмотрел на шефа «МИ-6», словно ища подтверждения.

– Добрый вечер, сэр… Адмирал…

– Не такой уж он и добрый… Информация о большевиках в Турции? Она достоверна?

– Сейчас мы проверяем её… Учитывая их особые отношения с Кемалем – это не выглядит фантастичным. Пока доподлинно известно, что в районе Армянского нагорья расквартировался отряд военных советников численностью до восьмисот человек.

– Как они там очутились?

– Через западную Армению… У них теперь это называется Закавказской республикой.

Черчилль трудно вздохнул.

– Этот вопрос был риторическим…

Адмирал Тови отодвинул тяжелое дубовое кресло.

– Самое главное, насколько я владею проблемой, это пресловутый турецкий плацдарм большевиков?

– Все несколько сложнее, – сказал мистер Макдональд Джеймс. – Вчера я говорил с президентом Североамериканских Соединенных Штатов и он рассказал о планах большевиков использовать этот плацдарм для создания нового сверхоружия.

– Сверхоружия? – переспросил адмирал, недоуменно оглядывая соседей. – Что там за сверхоружие?

– Пока рано говорить об этом, – поспешил сказать премьер. – Главное в другом. Мы не представляем, что там такое, с чем придется столкнуться. Турецкую армию я в расчет не беру.

– Если то, что сказали американцы, правда, то там сейчас огромная строительная площадка. Что мы можем сделать?

Адмирал кашлянул, привлекая внимание премьера.

– Лучший выход из положения – несколько эскадрилий «Болтон-Пол-Р 29». Что бы там ни устроили большевики, бомбардировщики разотрут все в пыль.

– Насколько я осведомлен, их дальность действия 750 миль? – спросил разведчик.

– Вы хорошо осведомлены.

– А разве у нас в тех местах есть хотя бы одна эскадрилья ночных бомбардировщиков?

– А я и не говорил, что они есть, – проворчал адмирал. – Просто это действительно было бы наилучшим выходом для всех. Пролетели, отбомбились и все…

– Странно слышать это от адмирала.

– Ничего странного. Если я вижу наилучший выход, то я его и называю.

– Он, однако, не наилучший. В окрестностях Арарата у нас нет бомбардировщиков. А что мы можем сделать силами флота?

Он перевел взгляд на адмирала.

– Когда? Обозначьте приемлемое время.

– Завтра…

Адмирал нахмурился, и премьер сам понял, что желает невозможного. Все-таки действовать придется не на море, а на суше.

– Через неделю.

Изломанная удивлением бровь невозмутимого адмирала разгладилась.

– Практически ничего.

– Как?

– Ничего… – повторил он. – В лучшем случае мы произведем демонстрацию силы в Средиземном море.

Это был удар по самолюбию премьера! Черт с ними, с большевиками и турками… Но в своей собственной стране? Быть главой правительства самой сильной, самой уважаемой страны в мире и чего-то не мочь… Это было оскорбительно!

– Но почему, дьявол вас раздери? Что вам мешает?

– Обстоятельства… Флот не приспособлен для действий на суше. У нас нет морской пехоты, а артиллерия флота не способна достать указанную вами цель даже главным калибром. Ближайшее место, где мы можем взять морскую пехоту, – Александрия… С учетом этого – дней через пятнадцать.

Молча пыхавший сигарой Черчилль вдруг сказал:

– Прошу прощения, господа…

Все посмотрели на лорда Адмиралтейства.

– Вы слышали что-нибудь о гомеопатии?

– Нам не до шуток, сэр…

– Я и не шучу. Хотел бы я пошутить, я бы… – Он ухмыльнулся, проговорил про себя какую-то шутку. – Ну ладно. Я хочу предложить гомеопатический выход из положения. Русские…

– Эти чертовы русские! – в сердцах добавил адмирал.

Черчилль взмахнул рукой.

– Не «эти чертовы русские», а русские, что сейчас находятся в Турции и Болгарии. Тех, что большевики называют «белыми»… Они там всегда под руками. Они злы и умеют воевать… Насколько я знаю, их там десятки тысяч боевых офицеров. Вооружите их, погрузите на корабли вместо морской пехоты…