— Паша?! — вскрикнула женщина, подойдя вплотную к лежащему у ног Виктора человеку. Громадного Лаврова она просто не замечала. Упав на колени, она с ревом кинулась на грудь погибшему.

— А-а-а-а-а-а…

В ту же минуту из-за камышей выскочило еще трое мужчин и две женщины, крича наперебой.

— Паша! Павло! Паша! Павлик!

— Маринка, что случилось?

За этой компанией бежала девочка лет десяти. Один из мужчин обернулся к ней:

— Светка! Я кому сказал остаться у мангала?! Бегом отсюда.

Виктор смотрел на все это «представление» в растерянности.

— Твою мать… — только и вымолвил он.

— О-о-о-о-о-о-о! — неслось над прудом. — Господи-и-и-и-и!

Маленькая женщина Марина билась в истерике над «убийцей» Лаврова… Рядом испуганно топтались те, кто выбежал из-за камышей. Толпа наблюдателей с пляжа потянулась сюда же.

— Спокойно! — выкрикнул Виктор все еще на эмоциях. — Всем отступить на два шага!

Он опустился на одно колено и принялся осматривать того, кого две минуты назад вытянул из воды за ноздри. Мужчины из компании Марины тем временем возились у двоих получивших нокаут, которые уже пришли в себя и сидели на траве, ничего не понимая.

— Пульс есть… — резюмировал Виктор. — Галдеж прекратить! — скомандовал он толпе и принялся делать искусственное дыхание человеку, который несколько минут назад чуть не утопил его…

Вскоре парень стал подавать признаки жизни. Несколько рвотных позывов — и вода стала выплескиваться изо рта мощным фонтаном. Друзья оживились, одобрительно восклицая и поддерживая того, кто делал пловцу искусственное дыхание. Наконец «утопленник» Паша открыл глаза и хорошо прокашлялся. Обведя радостных друзей взглядом, он увидел Лаврова, стоящего прямо над ним. На грудь Павлу, рыдая, упала его Маринка…

— Ты кто? — грозно спросил Лавров «киллера» спустя десять минут после его спасения.

— Я — Паша…

— Я вижу, что не Котигорошко! — злился Виктор. — Ты понимаешь, что мог меня утопить?!

Паша, как и два его нокаутированных друга, все еще сидел на траве, растерянно хлопая глазами.

— Про… простите мен…ня. Я пошуткувати хотів, — на суржике пролепетал пловец.

Это был молодой мужчина лет тридцати пяти. Крепкий сельский парень, по-видимому, недавно переехавший в город и решивший отдохнуть с друзьями на природе у себя на малой родине. Лицо его не выражало признаков усиленного умственного труда. Светлые, почти бесцветные глаза виновато смотрели на «большого дядю» Лаврова, и лицо скривилось то ли в гримасе глуповатой улыбки, то ли в сожалении.

— Дернуть человека за ноги в воде, чтобы пошутить? — переспросил Виктор.

— Я думал, шо вы — Васыль, а вы не Васыль…

— Сейчас бы в морг уже вашего Васыля отправляли, дурила! А может, и тебя вместе с ним, — буркнул Лавров.

— Ой, господи, — сероглазая Марина, испугавшись в очередной раз, обняла мужа за плечи. — Пашенька…

Журналист уже давно понял, что Паша никакой не наемный убийца, а просто пьяный «шашлычник», который решил подшутить над товарищем, но «ошибся ногами». В толпе зрителей появился и тот самый Васыль — местный тракторист, здоровенный увалень ростом под 190 см, действительно чем-то похожий на Лаврова. А двое парней, которых Виктор принял за сообщников киллера и нокаутировал, оказались просто Пашиными друзьями, прибежавшими на помощь.

— По-хорошему я должен был отвести тебя в милицию и подать заявление. Ты это понимаешь? — продолжил отчитывать Павла Лавров.

— А по-плохому? — глупо спросил кто-то из толпы зевак.

— А по-плохому — спас дурня, — ответил Виктор и этим еще больше разрядил обстановку и тут же добавил: — Рэмбо, твою дивизию. Ладно… Чаю ему налейте. Только не водки! А чаю!

Зеваки с пляжа уже стали расходиться, эмоционально обсуждая увиденное. Виктор повернулся и двинулся в сторону своего тайника с ведром карасей. «Чуть не утопил, Павлик, твою душу…», — думал он, добавляя непечатное ругательство.

— Спасибо вам! — официально обратился к Лаврову какой-то парень, заставив его остановиться и обернуться.

Перед ним стоял простой селянин лет тридцати, рыжий, с носом-картошкой и веснушками, как у подростка. Он еще раз повторил:

— Спасибо вам! — и ни к селу ни к городу добавил: — Мы очень любим ваши программы!

— Так за что спасибо-то? — удивился Виктор. — За программы или за этого?..

Виктор кивнул на Пашу, который уже пытался встать на ноги.

— А автограф можно? — послышался голос одного из оставшихся зрителей с пляжа.

— А куда я тебе его поставлю на пляже? — рассерженно спросил Виктор.

Смеялись даже те, кто недавно получили по физиономии.

— Хорошо отдохнули, ничего не скажешь, — сказал один из друзей Паши, недовольно потирая зашибленный подбородок.

— …Зато буду говорить, что получил по морде от самого Лаврова, — добродушно усмехнувшись, ответил его товарищ, глядя вслед уходящему журналисту.

— Витя! Привет! Есть срочная поездка! В Австралию!

— Хм… А почему не на альфу Кассиопеи?

Так начинался разговор двух старинных товарищей: журналиста Виктора Лаврова и его начальника, генерального продюсера телеканала Максима Радуцкого.

Макс неожиданно позвонил рано утром, когда Виктор собирался на рыбалку, проверяя заранее заготовленную наживку — красных навозных червей, которых накопал вчера у соседки во дворе. И тут вдруг звонок…

— Ты же сам говорил, что никогда не был в Австралии! — кричал в трубку Максим. — А тут заказчик нарисовался. Оплачивает экспедицию да еще и за цикл передач об австралийских аборигенах заплатит.

— А что за срочность в четыре утра?

Трубка ответила молчанием. Макс, видимо, так увлекся «вербовкой» Виктора, что такого вопроса не ожидал.

— Ну-у-у-у… Ты же все равно не спишь?

— Не сплю! — начал сердиться Виктор. — Но это не значит, что нужно звонить среди ночи!

— …А когда тебя еще поймаешь, как не рано утром? — парировал Макс. — К тому же я уже и билеты тебе забронировал… на завтра… на обед…

— Макс! Да ты охренел! — едва сдерживая нервный смех, выдал Виктор. — Может, ты мне еще и съемочную группу нашел?

— Нашел! — радостно ответил продюсер. — Ребята готовы с тобой хоть на край света!

Виктор, спрятавшись за сараем, чтоб не разбудить дочек в доме, задорно подфутболил ногой лежащий рядом кусок старой коры. По правде говоря, он уже был здесь пятый день и его тянуло в дорогу.

— А как же мой отпуск, Макс? — спросил журналист для порядка.