Девушка отшатнулась, напуганная его страстью, и посмотрела Року в лицо. Зрелище напугало ее больше, чем слова. Худощавое лицо Рока ожесточилось, его губы вздрагивали, длинные гибкие пальцы правой руки бессознательно теребили бороду, словно пытаясь заплести ее в косу. Джоанна перепугалась не на шутку. Она никогда в жизни не видела Сэмюэла Рока в таком состоянии.

– Простите… Мне жаль… – пролепетала она.

– Не извиняйтесь! – взорвался он. – Чего вам жаль? Ведь это же прекрасно, когда женщину любят, Джоанна! Уверяю вас, любовь не часто встречается на жизненном пути женщины, со временем вы это узнаете. Послушайте! Вы думаете, я не боролся с этим чувством? Думаете, я сам хотел подпасть под власть девицы, у которой за душой едва ли найдется шестипенсовик, и нет даже честного имени? Говорю вам, я боролся с этой любовью и молился, чтобы Господь избавил меня от нее. Я делал это с тех пор, как вам исполнилось шестнадцать лет! Я упускал шанс за шансом – ради любви к вам. Миссис Мортон – красивое тело, все, что нужно мужчине в жене, да еще и шесть тысяч фунтов и собственный дом – отличная сделка. Она была столь добра, что собиралась выйти за меня, но я отверг ее ради вас. Потом была вдова министра, истинная леди, святая женщина – и она была рада стать моей женой, но я отверг ее ради вас! Я люблю тебя, Джоанна, я люблю тебя больше, чем землю или деньги, чем все богатства мира, чем собственную душу! Я весь день напролет думаю о тебе, я мечтаю о тебе ночами. Я люблю тебя, я хочу тебя, и если я тебя не получу, то умру, потому что без тебя этот мир ничего для меня не значит!

Тут он сник, весь дрожа от страсти и изнеможения.

Если вначале Джоанна была встревожена, то теперь ее охватил ужас. Серьезность тона мужчины даже произвела впечатление на ее чувствительную натуру – было что-то завораживающее и в этой грубой вспышке страсти – однако слова Рока не вызвали в ее душе ответного чувства. Его страсть оттолкнула ее; он всегда не нравился ей, теперь же она его ненавидела. Ум Джоанны судорожно метался в поисках выхода из ситуации. Она понимала, что Рок не хотел ее оскорбить упоминаниями о бедности и незаконном происхождении – эти слова вырвались у него в порыве чувств, которыми он жил. Тем не менее она избрала чисто женскую тактику, решив сделать акцент именно на этой части его признания – и обратить его слова против него самого.

– Вот как, мистер Рок! – сказала она, поднимаясь с земли и выпрямляясь прямо перед Сэмюэлом Роком. – Как же вы просите меня стать вашей женой – а я полагаю, вы имеете в виду именно это – если в то же время попрекаете меня бедностью и моим происхождением? Мне кажется, вам лучше вернуться к миссис Мортон или к вдове министра, к этим истинным леди, а меня оставить в покое!

– О, не сердитесь на меня! – почти простонал Рок. – Вы же знаете, я не хотел вас обижать. Да и как я могу вас обидеть, если я так люблю вас и хочу, чтобы вы были моей? Лучше бы мне вырвать мой язык прежде, чем те слова сорвались с него. Вы будете моей, Джоанна? Послушайте же: вы первая и единственная, кому я когда-либо говорил слова любви, и я стану вам хорошим мужем. Вы получите все, что захотите, если выйдете за меня, Джоанна. Если бы кто-нибудь сказал мне в юности, что я буду так жаждать и так умолять женщину, я бы обвинил его во лжи; но вы поработили меня, вы вышибли землю у меня из-под ног, вы оттолкнули и отвергли меня – а я все равно не могу жить без вас… Я не могу без вас жить, это чистая правда!

– Боюсь… вам придется, мистер Рок! – сказала Джоанна чуть мягче, поскольку слезы, дрожавшие в глазах Сэмюэла Рока, отчасти растрогали ее, да и какой женщине не будет лестно, что мужчина любит ее с такой страстью. – Я… Я не люблю вас, мистер Рок.

Тяжелый подбородок Рока опустился на грудь. Потом он с усилием поднял голову и снова заговорил.

– Я и не ждал иного. Для несчастного грешника это было бы слишком большой удачей. Но будьте честны со мной, Джоанна – если женщина вообще способна на честность – скажите, любите ли вы кого-то другого?

– Никого! – карие глаза Джоанны изумленно распахнулись. – Кого же мне любить здесь?

– Ах, этого довольно! – воскликнул он со вздохом облегчения. – В здешних краях нет никого, кто был достоин вас. Вы ведь леди, каковы бы ни были обстоятельства вашего рождения, и вы стремитесь к тем, кто вам ровня. Глупо отрицать это: я наблюдал за вами, я видел, как вы смотрите на всех нас – свысока – и все, что я могу на это сказать – будьте осторожны, чтобы это не доставило вам неприятностей. Но все же, все же… пока вы не любите никого другого – а такому человеку будет лучше держаться от меня подальше, будь он проклят! – для меня все еще остается надежда. Послушайте, я не хочу давить на вас, но… просто обдумайте мои слова. Я не спешу. Я ждал бы и пять лет, если б был уверен, что в итоге вы станете моей. Простите, я напугал вас своей грубостью: я был дураком, я должен был учесть, что для вас это все ново и неожиданно – в отличие от меня. Послушайте, Джоанна, скажите же мне, что я могу надеяться… и ждать, и вернуться к этому разговору снова – хотя я и так буду ждать, и приду к вам снова, и буду приходить до тех пор, пока дыхание и жизнь теплятся во мне, и пока я смогу надеяться…

– Зачем, какой в этом смысл? – спросила Джоанна. – Я не люблю вас, а любовь не вырастает на пустом месте от одного лишь ожидания. Не любя же вас – как я могу за вас выйти? Лучше покончить со всем этим сразу и навсегда. Мне очень жаль, мистер Рок, но вины моей в этом нет.

– Какой смысл, вы спрашиваете? Да Боже всемогущий! Со временем вы изменитесь, станете думать иначе; со временем вы узнаете, что любовь истинного христианина и все, что с ней связано, нельзя просто отбросить прочь, выплеснуть, словно обмылки. Со временем ваши дядя и тетя, возможно, научат вас всему этому, хоть вы и презираете меня с тех самых пор, как уехали в эту свою школу…

– О, не говорите им ничего! – воскликнула Джоанна умоляюще.

– Почему? Я уже сказал им все. Я говорил с вашей тетей сегодня, и она всем сердцем пожелала мне удачи и благословила. Уверен, она очень рассердится, если узнает, как обстоят дела на самом деле.

При этих словах лицо девушки омрачилось. Когда тетка узнает, что Джоанна отвергла Сэмюэла Рока, ее ярость трудно будет передать словами.

Рок наблюдал за девушкой, словно читая ее мысли. Отчаяние породило хитрость – и он решил использовать смятение девушки в своих интересах.

– Послушайте, Джоанна, пообещайте сейчас, чтобы обдумаете мои слова – и я помогу вам с миссис Джиллингуотер. Я знаю, как с ней справиться, и обещаю, что вы не услышите от нее ни единого грубого слова. Джоанна, Джоанна, я ведь не так много прошу. Позвольте мне прийти за ответом через полгода. Вас это ни к чему не обязывает, а для меня означает надежду.

Джоанна колебалась. Осторожность подсказывала, что с этим человеком лучше не иметь дела вовсе, покончить раз и навсегда, но тогда на нее обрушится то, чего она действительно боялась больше всего – ярость ее тетки. С другой стороны, если она уступит, то Сэмюэл защитит ее – она почти не сомневалась в этом – хотя бы ради самого себя, если не ради нее. Что может измениться за полгода? Возможно, за это время она сможет сбежать из Брэдмута и от Сэмюэла Рока – и таким образом избавиться от необходимости давать какие-либо ответы.