— Знаю. — Лейла нетерпеливо откинула со лба волосы. — Я тоже беспокоюсь о тебе, но этот год… — Она махнула рукой.

Рафаэль перехватил ее запястье и привлек жену к себе. Она не сопротивлялась.

— Теперь все будет иначе, — твердо сказал он.

Лейла неуверенно кивнула.

Прошлый год не должен был повториться. Уже в тот уик-энд на Арубе Рафаэль понял, что звездный статус Лейлы требует слишком больших жертв и фактически отнимает у него жену. Карьера становилась для нее важнее, чем брак. Семья и рождение детей отодвигались на неопределенное время. Он был близок к тому, чтобы решительно потребовать от нее бросить модельный бизнес. Рафаэля остановило только осознание, что подобная тирания сделает его похожим на отца.

Их браку ничего не угрожало. Лейла любила его, а он — ее. Но они слишком долго позволяли внешним обстоятельствам управлять своей жизнью. Этому пора положить конец. Скоро Лейла будет носить его ребенка. И больше никаких разлук!

— Что означает твоя самодовольная улыбка? — спросила Лейла.

Рафаэль медленно скользнул взглядом по ее лицу, груди, бедрам, заглянул в выразительные глаза: — Думал о том, как украсит тебя материнство.

Слова мужа подействовали на Лейлу как ушат холодной воды. Она мечтала подарить Рафаэлю ребенка, зачатого и рожденного в любви, но мысль о повторении ее первой, единственной и неудачной попытки была невыносима.

Год назад Лейла с радостью узнала, что беременна, но на третьем месяце у нее случился выкидыш. Медикам удалось остановить кровотечение и спасти ей жизнь, но Лейле казалось, что вместе с ребенком она потеряла сердце. Врачи видели причину несчастья в последствиях анорексии, искалечившей ее организм. Лейла не могла забыть предупреждения, что ей и в будущем может не хватить здоровья выносить плод до положенного срока.

Ужас парализовал ее, оказался сильнее желания подарить Рафаэлю детей, которых он так ждал и хотел. А потом Лейла услышала о смерти знакомой модели, которой восхищалась. Та тоже страдала от анорексии в подростковом возрасте, потом вылечилась, но за время беременности буквально уморила себя и еще не рожденного ребенка голодом, не в силах справиться с паническим страхом испортить фигуру.

Лейла начала страдать от ночных кошмаров, в которых повторяла судьбу подруги. Она больше не верила, что ее воля окажется сильнее болезни. Как бы сильно ей ни хотелось ощутить под сердцем ребенка Рафаэля, она понимала, что не переживет еще одну потерю. Но ей было страшно подумать, как Рафаэль, мечтавший о семье, отнесется к ее решению не иметь детей. А как отреагирует, узнав, что Лейла скрыла от него выкидыш?

Рафаэль находился в длительной командировке в Бразилии и даже не узнал, что его жена была беременна. Сначала Лейла не хотела говорить по телефону о счастье, позже — о трагедии, но и во время короткой встречи перед новой разлукой не нашла слов. Оправившись от шока, она ждала подходящего момента, который так и не наступил. Как открыться теперь, когда прошло столько времени?

Понемногу страх и чувство вины за то, что она, пусть невольно, утаила от мужа так много, превратились в дракона, который пожирал Лейлу изнутри. И она не знала способов убить проклятую тварь.

Лейла проскользнула мимо мужа в спальню. Она была не в состоянии начать разговор сейчас, когда нервы на пределе после долгого перелета. Ей хотелось просто побыть рядом с любимым мужчиной, прежде чем открыть правду, которая, возможно, разлучит их.

Она ненавидела пропасть, которая образовалась между ними за прошедший год, но боялась снова сблизиться с Рафаэлем. Рядом с ним она теряла контроль над своим телом. Впрочем, Лейла и так уже не принадлежала себе: паника владела ею, вносила коррективы в планы на будущее, топтала мечты.

В растерянности она обвела глазами комнату, не в силах совладать с разбушевавшимися эмоциями. Взгляд задержался на передвижной вешалке с платьями.

— Что-то не так, дорогая? — спросил Рафаэль.

Голос мужа заставил ее сердце замереть: «Прямо сейчас, сию секунду надо все рассказать!» Больше всего ей хотелось броситься к нему, обвить шею руками, прижаться к широкой груди и молить о прощении единственного мужчину, которого без памяти любила. Ей было так трудно ограничивать их общение короткими эпизодами, она хотела большего — вернуть счастье медового месяца, забыть нестерпимую боль потери ребенка, поверить, что во время следующей попытки она сумеет отразить атаки болезни, которая едва не погубила ее саму, а потом убила ее подругу. Но сначала Лейла должна была признаться во всем Рафаэлю, а момент для этого снова выдался неподходящий. Она не могла обрушить на мужа такую эмоциональную тяжесть перед самой премьерой фильма, в который он вложил столько сил.

— Хочу убедиться, что все необходимое под рукой, — сказала она, отгоняя мрачные мысли.

— Не буду мешать. Мне осталось сделать несколько звонков. Премьера в восемь, так что в твоем распоряжении два часа.

Это даже лучше. От его близости у нее кружилась голова.

У Лейлы и в мыслях не было скрывать от мужа трагически закончившуюся беременность, но отчаяние слишком глубоко проникло в ее сознание. Надежной опорой оставалась только карьера — якорь в бурлящем океане жизни. Лейла придумала себе сложные ритуалы, задолго начинала готовиться к съемкам, дотошно проверяла каждую деталь. Дошло до того, что, пользуясь статусом супермодели, она соглашалась работать только с несколькими лучшими профессионалами, знающими ее требования, способными представить ее в самом выигрышном свете. А среди других, менее именитых, фотографов заслужила репутацию капризной стервы. В глубине души Лейла понимала, что в этом есть доля истины.

Она перебирала присланные агентством туалеты, придирчиво рассматривая каждую вещь. Прошло больше часа, прежде чем ей наконец удалось успокоиться и взять себя в руки. Мало кто знал, какие усилия требовались, чтобы удерживать позиции на вершине модельного бизнеса. Лейла не могла позволить себе расслабиться. Более молодые конкурентки только и мечтали свергнуть ее с пьедестала, и она понимала, что рано или поздно им это удастся. После тридцати карьера модели неминуемо идет на спад, и получать выгодные контракты становится все труднее.

Поэтому Лейла не жалела себя в этом, возможно, последнем сезоне. Огромный гонорар за фестивальную фотосессию предназначался на финансирование медицинского центра для девочек, страдающих от анорексии и булимии. До сих пор созданная Лейлой на собственные деньги клиника держалась в основном на энтузиазме персонала и благотворительности, но финансовая стабильность проекта целиком зависела от ее заработков.

Как она ни старалась думать о деле, Рафаэль настойчиво вторгался в мысли. Лейла не могла дождаться, когда останется с ним наедине и они займутся любовью. Только в объятиях мужа боль и тревога оставляли ее.

Она решительно направилась к шкафу, где были развешаны личные вещи. Открыв дверцы, замерла. Как давно на вешалках рядом с ее платьями она не видела мужской одежды: последнее время они с Рафаэлем не проводили вместе более одной-двух ночей. На нижней полке рядом с большим чемоданом на колесах стояли его до блеска начищенные ботинки. Она улыбнулась и погладила рукав темно-серого дизайнерского пиджака. Когда они познакомились, он с трудом мог позволить себе недорогую одежду из универмага. Теперь ему шили на заказ лучшие мастера. Костюмы идеально сидели на высокой фигуре, облегая широкие плечи, подчеркивая узкие бедра и длинные ноги.