— Неужели тот, о котором все только и говорят?

Он кивнул.

— Не знала, что они будут цветными.

— Не будут по крайней мере еще год, но даже потом этот дизайн не повторится.

Потянувшись, Лейла сжала рукой его ладонь:

— Тоже твоя идея?

— Да, — ответил он, чувствуя, как тело мгновенно откликнулось на прикосновение и восхищенный взгляд больших глаз.

Лейла задумчиво сдвинула брови, рассматривая замысловатую игру линий на блестящей поверхности смартфона. Рафаэль точно угадал момент, когда она поняла, что изящная вязь представляет собой надпись на португальском языке.

— «Моя единственная любовь», — прочитала она и коснулась пальцами губ. — Потрясающе!

В этом Рафаэль был с ней согласен. Лейла — единственная женщина, созданная для него. Он понял это, едва увидев ее впервые пять лет назад. Повзрослевшая девушка с триумфом возвращалась в модельный бизнес, хотя внешне по-прежнему больше походила на тоненького эльфа с огромными печальными глазами. Юная модель полностью подчинялась диктату властной матери, сразу вызвавшей неприязнь Рафаэля, который тогда был никем — работал в крупной компьютерной фирме в Лондоне и скрывал родство с Уильямом Вулфом как позорный секрет.

Восходящую звезду Лейлу Сантьяго пригласили для участия в презентации новой модели плеера, разработанного Рафаэлем. Он держался в тени и наблюдал за девушкой, как в детстве издалека смотрел на игры сводных братьев. Время от времени Лейла поглядывала в его сторону. Их глаза наконец встретились, и Рафаэль мгновенно увидел в ее взгляде боль, неуверенность, а еще пронзительное одиночество, от которого страдал сам. Две обнаженных души. Лейла, запуганная и потерянная, отчаянно нуждалась в защитнике, а он, опозоренный и отвергнутый отцом, искал родную душу, ради которой стоило жить.

После презентации все собирались продолжить праздник в неформальной обстановке бара, и Рафаэль радовался, что у него будет возможность познакомиться с Лейлой поближе. Но мать Лейлы ясно дала понять, что не позволит ей пропустить тренировку в спортзале. Девушка устала, но даже не думала возражать, словно давно поняла бесполезность споров.

Все это — и свойственное ему от природы горячее бразильское самомнение — лишь подхлестнуло Рафаэля.

— Составите мне компанию? — спросил он, уловив момент, когда Лейла осталась без присмотра.

Она немного нервно улыбнулась:

— Не могу. Мама уже договорилась, что тренер поработает со мной сегодня.

Он метнул в сторону грузной женщины неодобрительный взгляд:

— Пусть она сама позанимается с тренером, ей не повредит. А вы заслужили свободный вечер.

— С вами? Но я вас совсем не знаю, — запротестовала Лейла не очень уверенно.

Чутье подсказало Рафаэлю, что, пожалуй, он сможет уговорить ее, если проявит больше настойчивости. Он представился, несколько приукрасив свою роль и положение в компании. Уже тогда в его голове зрели грандиозные планы, и он втайне работал над новым проектом, призванным совершить революцию в мире компьютеров.

Рафаэль легко дотронулся до ее руки и вздрогнул, как от электрического разряда. Его поразило не столько мгновенно вспыхнувшее сексуальное влечение, сколько ощущение обретенного единства с родственной душой.

— Пойдем, Лейла, — просто сказал он.

Она оглянулась на мать, подумала, прикусив губу, и пошла за ним. Они провели вместе потрясающую ночь и весь следующий день.

Лейла рассказала, что год назад от истощения потеряла сознание прямо на подиуме и провела несколько мучительных месяцев в клинике, лечась от анорексии. Мать не упустила возможности взять ее жизнь под полный контроль, а у Лейлы не было душевных сил противостоять диктату. Догадка Рафаэля оказалась верна: Лейла была так же одинока, как и он.

Первое импульсивное свидание положило начало бурному роману. Отношения Рафаэля с матерью Лейлы испортились окончательно, но она была бессильна что-либо изменить. Рафаэль без памяти влюбился в юную красавицу и сделал ей предложение, Лейла без колебания согласилась — при условии, что он не будет настаивать на продолжении рода, пока ее карьера на взлете.

Рафаэль не торопил ее, зная, что со временем получит все: семью, дом, выводок ребятишек. Ему хотелось слышать их веселый, счастливый смех, чтобы навсегда изгнать из памяти печальные воспоминания одинокого детства. Однако ожидание затянулось сначала на три года, потом на все пять. Его терпение закончилось, откладывать исполнение мечты больше не было сил.

— Я взял на себя смелость подключить несколько базовых программ, но дальше настраивай по своему вкусу, — сказал он, передавая ей телефон.

Он коснулся ее пальцев, и Лейла заметно вздрогнула. Это было ответная реакция на возбуждение, которое Рафаэль всегда испытывал рядом с ней.

— Покажи, как им пользоваться.

— У нас будет время. — Он поднял с доставленного в номер подноса чашку слегка сдобренного коньяком кофе. — Что будешь пить?

— Воду с каплей сока лайма, — ответила Лейла. — Я выпила апельсиновый сок в аэропорту.

Рафаэль поморщился, услышав извиняющиеся нотки в ее голосе. Лейла редко пила что-нибудь, кроме обогащенной витаминами воды. Он по пальцам мог пересчитать случаи, когда она соглашалась съесть обед из трех блюд, позволяла себе калорийную пищу или алкоголь. Правда, со спиртным Рафаэль тоже был осторожен, но по другой причине: он боялся пойти по стопам невоздержанного отца.

Он повернулся, чтобы передать жене стакан воды, и краем глаза успел заметить, как она скрывается в туалетной комнате. Из-за неплотно закрытой двери услышал, как ее стошнило. Этому могли быть разные причины, но Рафаэлю сразу почудилось эхо анорексии, от которой Лейла страдала в прошлом.

В несколько стремительных шагов он оказался рядом с женой. Склонившись над раковиной, бледная как полотно, она полоскала рот водой.

— Что с тобой?

Она покачала головой:

— Желудочная инфекция. Никак не проходит.

— Ты была у доктора?

— Дежурный врач на съемочной площадке дал антибиотик, но предупредил, что если это вирус, то вряд ли поможет. Не волнуйся.

Рафаэль более внимательно посмотрел на жену. Хотелось верить, что она права и причин для беспокойства нет. Однако в ее поведении сквозила несвойственная нервозность, словно она пыталась что-то от него скрыть.

— Ты не пыталась быстро сбросить вес?

Она резко повернулась к нему:

— Нет! Я больше не страдаю от анорексии или булимии, Рафаэль. У меня желудочный вирус. Если не веришь, спроси у моего агента или лечащего врача.

Он не ожидал такой бурной реакции, хотя, наверное, заслужил отповедь своим недоверием.

— Прости меня. Но после того, что было… — Он сделал попытку обнять Лейлу, но она отстранилась, оставив Рафаэля в полной растерянности. — Я испугался за тебя.