В 1795 г., после трагической гибели Ромма, французская часть архива перешла к его племяннику Жан-Батисту Тайану (Tailhand). Тот, сам некогда якобинец, с огромным пиететом относился к памяти дяди[20] и до конца своей жизни (Ж.-Б. Тайан умер в 1849 г.[21]) бережно хранил принадлежавшие Ромму бумаги. Однако все это время документы оставались недоступны для историков. Причем если сведения о революционной деятельности Ромма исследователи еще могли почерпнуть из других источников, то изучить предшествующий революции период его жизни и, в частности, отношения с П.А. Строгановым без этих документов было, конечно же, невозможно.

Первую биографию Ромма написал в 1842 г. и спустя шесть лет опубликовал неизвестный автор, скрывший свое подлинное имя за инициалами H. (G.). Судя по содержанию книги, он не имел доступа к материалам личного архива Ромма, а потому, рассказывая о жизни своего героя до революции, ограничился лишь кратким упоминанием о пребывании того в Петербурге в качестве наставника юного графа Строганова. Деятельность Ромма и его ученика в Париже 1789–1790 гг. автор, настроенный проякобински (может быть, именно поэтому его книжка и вышла в свет лишь шесть лет спустя – при Второй республике), рассматривал прежде всего как наглядный пример притягательной силы революционных идей: «Новая политика, великодушная и эгалитаристская, быстро захватила воображение молодого Строганова, и с самого начала работы Генеральных штатов, а затем – Учредительного собрания учитель и ученик регулярно посещали их заседания как в Версале, так и в Париже. Эти новые теории, затронув возвышенные чувства одного из самых крупных аристократов России, превратили его в явного революционера»[22]. Впрочем, надо отдать должное первому биографу Ромма: участие своего героя в работе Законодательного собрания и Конвента он осветил значительно подробнее и с гораздо большим знанием фактов.

Двадцать лет спустя Ж. Кларети, автор исследования о последних монтаньярах, также детально рассмотрел участие Ромма в революции[23], но о его жизни в пятнадцать предшествовавших ей лет смог сообщить лишь следующее: «Ромм был беден. Закончив образование, он, чтобы заработать себе на жизнь, вынужден был стать учителем у графа Строганова в Петербурге. Ромм полюбил, как старший брат, своего ученика, которому было лет 16–17, и вывез его из России во Францию, как раз тогда, когда здесь разразилась революция»[24].

Судьба архива Ромма в течение последующих 30 лет после смерти Ж.-Б. Тайана не совсем ясна. Очевидно, бумаги унаследовал один из сыновей покойного. Но кто именно? Согласно генеалогии семьи Тайан, составленной Р. Бускейролем, их было четверо[25]. В 1853 г. Жюль Мишле в одном из томов своей «Французской революции», упомянув о Ромме, заметил: «Он отсутствовал [в Конвенте. – А.Ч.] 9 термидора (я узнал об этом от его внучатного племянника г-на Тайана, судьи (juge) из Риома, владельца его ценнейшей корреспонденции)»[26]. Скорее всего, речь шла либо о старшем из сыновей Жан-Батиста – советнике (conseiller) Пьер-Клоде Тайане, либо о его брате – стряпчeм (avoué) Жан-Пьерe[27]. По-видимому, кто-то из них и стал обладателем бумаг Ромма.

Впрочем, кто бы им ни был, в 70-е гг. ХIХ в. архив опять сменил собственника. Вопрос лишь в том, когда именно это произошло: в 1872 г., когда умер Жан-Пьер, либо в 1878 г., когда ушел из жизни Пьер-Клод? Как бы то ни было, единственным наследником рода оказался сын Жан-Пьера – адвокат Артюр Тайан (ни Пьер-Клод, ни два других брата детей не имели). Он, похоже, не испытывал такого же почтения, как его предки, к памяти Ромма и легко расстался с бесценными документами. Вот что об этом сообщает его современник, известный историк революции Марселен Пелле: «По сравнению с другими знаменитыми членами Конвента, о Жильбере Ромме до сих пор было мало что известно… Его бумаги, однако, и в немалом количестве, находились в руках внучатного племянника (petit-neveu) Ромма, г-на Артюра Тайана, бывшего магистрата. Г-н Тайан, человек весьма богатый, нимало не озаботившись тем, чтобы передать в публичную библиотеку документы, волею случая оказавшиеся в его распоряжении, продал их писателю-легитимисту г-ну Марку де Виссаку за смехотворную сумму 400 франков – иначе говоря, ценнейшие автографы Жильбера Ромма, его личные письма, способные если не скомпрометировать, то, по меньшей мере, огорчить некоторые почтенные семейства, его неопубликованные научные и политические сочинения, его переписка с коллегами по Конвенту пошли по цене чуть более 30 су за фунт»[28].

Впрочем, как бы подобные действия ни характеризовали А. Тайана, все же именно благодаря ему документы попали в научный оборот. Купивший их овернский историк-любитель М. де Виссак, работая над биографией Ромма, тщательно систематизировал его бумаги. До сих пор исследователям, изучающим в архивах Москвы, Петербурга, Милана и Парижа документы этого некогда единого фонда, помогают ориентироваться в нем подписи на папках и краткие аннотации, сделанные мелким, но четким почерком де Виссака. Ни один из авторов, занимавшихся в дальнейшем данной темой, не располагал таким богатством источников, как он. Неудивительно, что вышедшая в 1883 г. книга М. де Виссака о Ромме[29] до сих пор не утратила научного значения.

Этому исследователю принадлежит бесспорный приоритет в «открытии» темы предреволюционной деятельности Ромма. Три главы из тринадцати посвящены истории жизни Ромма в России, еще две – пребыванию его и П.А. Строганова в Швейцарии и во Франции. Автор описал основные маршруты их путешествий и круг общения, указал имена их друзей и знакомых из числа выдающихся ученых, философов и государственных мужей, привел любопытные дневниковые записи Ромма с характеристиками некоторых из встреченных им знаменитостей. В приложении де Виссак опубликовал ряд документов, включая договор Ромма и А.С. Строганова о вступлении риомца в должность наставника графского сына.