козу задравший лишь вчера, пустил слезу.

Тут Елена прибегает, вся запыхавшись…

– Скорей!!! Кощей Ваню убивает!…С Ваней борется злодей!

Надо смерть найти тирана, что лежит в конце иглы!

Где– то дуб был, с ним охрана !… Только б не было беды!

– Дуб Кощеев выдрал мишка,– царь Горох ей отвечал,

И сундук разбился, видишь, не игла, там ключ лежал…

Только, что открыть ключом-то или попросту сломать?-

Надо тут с умом, с расчетом над проблемой погадать…

Видят, тут лягушка скачет…

–Здравствуйте… А это я…

Тут царевна: « Мама, значит,… снова превратил тебя?»

Мамка ключик осмотрела:

– Коль есть ключ, найдется дверь… Надо поискать умело…

Там и смерть запрятал зверь…

Дверь пошли искать все вместе, чтоб Кощею в битве пасть!,

Обыскали все в том месте, только дверка не нашлась…

Ну, а Ваня бой с Кощеем нескончаемый ведет,

Силы Ванины слабеют, шестой час война идет.

У Кощея отрастают головы опять и вновь

Ваня головы срубает, и огонь вокруг и кровь.

Тут Кощей вдруг развернулся, побежал, что было сил,

Ваня было встрепенулся : «Неужели победил?»

Но решил бежать по следу ослабевшего врага,

« До конца веду победу, ведь Елена дорога!»

А Кощей скелетом снова обратился и назад

Скачет … битою коровой… А Иван, конечно, рад!

Тут лягушка на пригорке вдруг нашла в траве замок,

Раскопала шире норку, вот и дверь! и со всех ног

Побежала собирать всех, чтобы дверь открыть скорей

Царь обрадован успехом, ключ быстрей вставляет в дверь!

Вдруг Кощей как смерть явился, завизжал: « Получишь в глаз!!!»

Он в скелет ведь обратился и был страшен в этот час!

Царь сначала испугался, но подумал : «Я ведь царь!

Чтоб скелета я боялся?! Я страны всей государь!»

Тут и Ваня вдруг подходит, говорит: « Смелей, отец!

Пусть народ не колобродит, чтобы злу пришел конец!»

Царь тут ключ в замке успешно по три раза повернул,

Дверь открылась и, конечно, он за дверцу заглянул…

А там золото, брильянты, драгоценности лежат,

Все Кощеевы таланты, все, чем был Кощей богат!

А Кощей опять запрыгал: «Все мое, – кричит, – Не трожь!!!

Воры! Я сейчас вас мигом превращу в блоху и в вошь!»

Тут Кощей от злости сжался, черен стал совсем и плох,

Механизм внутри сломался, и от жадности издох!

Ну, конечно, жадность, злоба до добра не доведут!

И, как вредные микробы, душу быстренько сожрут…

А когда душа с изъяном, ее съел паразитизм,

То становится хозяин как зловредный механизм.

Получило наказанье зло за подлости свои,

Чтоб не знать людей изгнанья, подлость в мире не твори.

По закону «бумеранга» все вернется к нам потом,

И добро и зло, как в банке, на счету лежат твоем.

Не расстроились герои от Кощеева конца,

И такой конец, не скрою, ждет лжеца и подлеца!

Тут лягушка превратилась в маменьку Елены вновь,

Сердце царское забилось, и возникла в нем Любовь…

Очень были они схожи: как царевна была мать,

Царь понравился ей тоже, и решили все сыграть

Свадьбы две и повенчаться в церкви местной на покров…

Как же тут не волноваться! И да здравствует Любовь!

Смотрят, вдруг толпа из рощи, люди с вилами идут…

А Федюшка и Алеша весь народ вперед ведут.

– Батя, Ваня, потеряли мы вас и пошли искать…

Вот деревню всю собрали, чтоб злодеев наказать.

– Да, злодей всего один был –царь с улыбкой говорит,

Да уж все, теперь побит он, где-то там в траве лежит.

Смотрят все – Кощея нету, что ли снова ускакал?

Только тухлая котлета, только ржавенький металл

Завалялись на пригорке…

– Это вот и есть Кощей, – почесал Ванюшка челку,– Не похож теперь вообще!

Да, чего тут о злодее слишком много говорить,

Стали мы теперь мудрее, он издох, а нам всем жить…

Да… собрали много люду братья, чтоб не быть беде,

Не найти такую удаль, как славянская, нигде!

Коль беда, так позови лишь, и все встанут как один,

Потому доселе, видишь, наш народ не победим!

Свадьбы на покров сыграли, повенчались во церкви,

Люди радостно кричали, ведь женились по любви!

Были счастливы невесты, улыбались женихи,

Всем хватило в свадьбе места, и к утру лишь петухи

Пир, горланя, завершили… Молодым был дан наказ,

Чтобы жили, не тужили, в радости был каждый час…

В царских семьях нарождалось по младенцу каждый год,

Семьи только укреплялись, умножался царский род

А Кощеевы деньжища всем раздали по нужде,

Царство стало краше, чище, нет сориночки нигде.

В новых избах люди стали жить и славно поживать,

Бога очень почитали … и сошла к ним благодать!

Репка

Посадил дед как-то репку и овощи иные…

(По весне все бабки-дедки дачники сплошные!)

Видно репку поливал хорошим удобреньем:

Репка выдала овал всем на удивленье!

Только осень на порог, взялся дед за репку,

Потянул ее разок, ухватившись крепко.

А потом еще разок, все лицо надулось,

Потолкал ее плечом – репка не качнулась…

Понял дед, что силы мало, кликнул бабку срочно!

А у бабки дел навалом, не до репки точно!

Бабка очень рассердилась, но кричать не стала,

Уступать уж научилась… к мужу прибежала..

Поднатужились, надулись, потянули репку…

Меж собой переглянулись: она сидела крепко!

Молвил дед: «Зови-ка внучку, пусть она поможет!»

«Занята»,-моргнула бабка. Дед сказал: « И что же?!»

Внучка у зеркал в заботе лицезрела свою стать,

Ей на репку в огороде было попросту плевать!

Ведь сегодня посиделки возле их сарайки,

И, наверное, придет Ваня с балалайкой!

Но , характер зная дедов, отказаться не смогла

(Вот такая встарь система воспитания была!)

К бабке подошла с улыбкой , дружно выгнулись в дугу,

Потянули, пот с затылка… только репка «ни гу-гу»

Бабка в голос: «Что такое! Что за хрень ты посадил!

Не сдавался дед без боя, крикнул Жучке: «Выходи!!»

Жучка молча наблюдала за семейною возней…

«Ну теперь и мне попало.. Не найдешь нигде покой!»

Подбежав, в подол вцепилась.. Тянет целый коллектив!

Репка даже не сместилась, никаких нет перспектив!

Мурку стали звать в смятенье, та заходит в огород,

Посмотрела с изумленьем : «Что за русский хоровод!»

Дед ,обняв, вцепился в репку, бабка в дедку за штаны,

Внучка держит бабку крепко, уши Жучкины видны.

Кошка репку не тянула в своей жизни ни-ког-да!

Вот и ей судьба мигнула первой быть и навсегда!

Вот опять взялись за репку, раз-два, раз-два, всем гуртом!

Мурка выдохнула едко: «Что за сказочный дурдом…»

Эх,