Не зря их породу называют дикими варварами!

— Ты меня боишься? Не стоит, — голос вроде не повышает, а усмешка такая жуткая, что чувствую — врет. Еще как стоит. И бояться, и бежать куда подальше.

— Ты бы валил по-хорошему, пока копы до тебя не добрались, — решила я вколотить в него толику здравого смысла, — выстрелы уже прекратились, сейчас они клубом занимаются, а потом всю парковку оцепят.

Не знаю, на что я надеялась, может, на то, что он прислушается к моим словам, оценит всю опасность ситуации и сбежит, но ответом мне был лишь наглый, сдавленный смех.

— Не переживай, они ничего мне не сделают, — он так уверено об этом заявил, что я сразу поняла, что-то тут не чисто.

Стресс, паника и тревога затопили по самую макушку, а в таком состоянии я не умела себя контролировать и моментом впадала в истерику. Текущая ситуация не была исключением.

— Решил меня в заложницы взять, гад? А вот хрен! Никуда я с тобой не пойду. А тронешь хоть пальцем, мой папочка тебе голову снесет и яйца отстрелит. Он у меня знаешь кто?

— Не знаю, но догадываюсь, что ты меня сейчас просветишь, — хмыкнул мерзавец, и так резко рванул в мою сторону, что я даже отреагировать не успела. В секунду была поймана и прижата к сильному мужскому телу.

Одной рукой он обхватил мою талию, а второй убрал волосы с плеча и коснулся пальцами оставленной им метки.

Знакомый разряд тока прошелся по спине, возвращая чувство невесомости и теплые волны возбуждения по всему телу. В то время, когда разум визжал «беги, спасайся», оно, это самое тело будто жило собственной жизнью и само решало, как ему реагировать на то или иное действие стоящего рядом гада.

— Больно было?

— Какие заботливые нынче оборотни пошли. Сначала пугают до дрожи в коленях, а потом интересуются, не больно ли тебе было, — я хотела, чтобы слова прозвучали издевательски, но, кажется, не вышло. Он продолжил забавляться, лаская мою шею.

— Так ты поэтому дрожала? Из-за страха? А мне казалось, тебе понравилось, — если копы его все же загребут, я сверху статью за этот гипнотический шепот повешу и за смущение, которому в данной ситуации было не место.

— Не знаю, какие девушки тебе прежде встречались, но мне не нравится, когда незнакомые мужчины тычут в меня своим клыками и приборами.

— Если ты так стонала, когда тебе не нравилось, представляю, что будет, когда я доведу тебя до оргазма, Лоллипоп, — от того, как ласково в его устах прозвучало мое имя, сердце предательски пропустило удар.

Этот волк точно какой-то ведьмак, иначе как я могла испытывать к нему одновременно жгучую ненависть и сумасшедшее желание, в котором не было ничего нормального.

— Отвали, скотина!

-Ты действительно этого хочешь?- «да»! «Нет!» «Не знаю!»

Действовать нужно было сейчас, пока я еще не превратилась в безвольную куклу.

Обмякнув в его объятиях, я подгадала момент, когда придурок расслабится и заехала ему локтем прямо по ребрам. Глухо рыкнув, парень ослабил хватку на моей талии, но вырваться все равно не дал. Я забилась в кольце его рук, как птица в клетке, и не удержавшись, полетела на землю.

Удара не случилось. Волк смягчил мое падение своей тушей. Затем завел мне руки за спину и, притянув меня к себе, обрушился на мои губы жестким, голодным поцелуем.

Я начала вырываться, и не заметила, как юбка задралась до самой талии, выставляя на всеобщее обозрение мои обтянутые черными ажурными трусиками ягодицы. Только когда их сжала загребущая лапа наглого волка, я поняла, что если сейчас ничего не предприму, то лишусь невинности. А это не совсем то место и время. И уж совсем не тот мужчина!

Пытаясь причинить ему боль, я впилась клычками в его нижнюю губу, и чуть не застонала от блаженства, когда языка коснулся сладкий и пряный одновременно вкус моей любимой, второй отрицательной.

Как ни странно, парень не отпрянул. Наоборот, он углубил поцелуй, сплетая наши языки и слизывая с моего собственную кровь.

Понятия не имею сколько прошло времени, и как бы далеко мы зашли, если бы на нас не упала тень, и насмешливый мужской голос не рассеял волшебный туман, которым заволокло мои мозги.

— Сержант Райт, простите, что прерываю ваш интим, но только что звонил инспектор. Он вызывает вас на ковер.

Что? Сержант? Нет, ну нормально вообще?

— Был бы у него еще этот ковер, — пробормотал оторвавшийся от исследования моего рта оборотень. Быстро поднявшись сам, он помог подняться мне, но не отпустил. Развернул к себе спиной и защелкнул на запястьях невесть откуда взявшиеся наручники.

— Что ты себе позволяешь, ублюдок?

— Майк, забери девчонку в участок. Пусть дожидается меня в камере, — хлопнув меня на прощание по попе, подонок передал ключи стоявшему рядом с нами копу и направился в сторону клуба.

— Какого черта! — громко возмутилась я, наблюдая удаляющуюся спину, — ты не имеешь права!

— Нападение на сотрудника полиции, оскорбление сотрудника полиции, срыв полицейской операции. Мне дальше перечислять?

— Да пошел ты! Я требую адвоката!

Заехав на освещенную уличными фонарями парковку перед участком, Ноа вклинил свой байк между двумя патрульными машинами, стащил с головы шлем и повесил его на зеркало. Затем прошелся пятерней по ежику темных волос, шумно выдохнул и направился ко входу в здание.

Телефон в заднем кармане джинсов не переставал вибрировать от бесконечных звонков, но он не брал трубку, прекрасно зная, кому так не терпится пустить ему кровь.

Хрена тебе лысого, Олсен. Сначала душ, а потом головомойка. И никак иначе.

Прошло три часа с того момента, как операция, под неофициальным названием «Прижучь говнюка Бенкса», пошла псу под хвост. За это время Ноа, вместе со своими парнями, успел прошерстить «Санрайс клаб» и всю оцепленную перед ним территорию в поисках сбежавшего ублюдка Олле Ларсона. Но все без толку.

Крыса оказалась проворнее и успела залечь на дно, забыв про двух своих дружков. Мертвых дружков, если точнее. Правда хорошего в этом было охренительно мало.

Целый год налаживать связи, пасти мелкую шайку Сойера Бенкса, чтобы с их помощью выйти на рыбешку покрупнее, и так по-тупому проеб***ся. Как бы не назвал его инспектор, как бы не опустил при всех коллегах, этого будет мало.

Показав бейджик и отсалютовав стоящему на страже новичку, Ноа завернул в раздевалку, вытащил из своего ящика чистые вещи и направился в душевую, где благодаря позднему времени не было ни души.

Холодная вода помогла прочистить мозги и взбодриться получше чашки горячего «американо». Мысли заработали с удвоенной скоростью, анализируя все допущенные сегодня ошибки и прикидывая пути их устранения, ведь являться с пустыми руками к Олсену приравнивалось к самоубийству. Старик в нервяке мог и работы лишить, а для Ноа это было смерти подобно.