Две Фриды. Фрагменты. 1939. Холст, масло, 173,5×173 см. Мехико, Музей современного искусства

Две обнаженные в лесу. 1939. Металл, масло, 25×30,5 см. Частная коллекция

То, что больше всего поражает в этой работе – это стена из гигантских листьев и переплетенных корней деревьев, в тени которых и расположились две беззащитные обнаженные женские фигуры. Как и другие произведения Фриды, эту картину следует воспринимать на несколько ином уровне, отдаленном от буквальности изображенных элементов: белый лист отсылает нас к одной мексиканской поговорке, согласно которой «перевернуть лист» значит «сменить тему». Согласно мнению некоторых искусствоведов, защитный барьер из растений символизирует няню или мать, ведь второе название этой картины, выбранное Фридой совсем не случайно, – «Моя нянька». Две молодые девушки – Фрида и ее воображаемая подруга, то есть две сущности Фриды – запуганы обезьянкой, прячущейся среди зарослей. Обезьянка здесь символизирует похоть, а значит, мужскую агрессию в адрес двух девушек. У темнокожей героини картины грустное и задумчивое выражение лица, а ее подруга, которую она, успокаивая, поглаживает, символ духовной чистоты. Третье название этого произведения – «Сама Земля», с которым картина и участвовала в выставке в Мехико в 1953 году, – еще более загадочное и совсем не способствует пониманию работы. Стилистически картину относят к наивному искусству: хорошо заметна диспропорция между размерами листьев и человеческих фигур, изображенных в очень простой манере, почти по-детски. Несмотря на это, на этом полотне, как часто в работах Кало, присутствует огромное количество аллюзий и символов: ее личное решение начать «с чистого листа», которое призвано привлечь внимание зрителя, но главное, любимого человека, от которого Фрида, в конце концов, намерена отдалиться.

Автопортрет в терновом ожерелье с колибри. 1940. Холст, масло, 63,5×49,5 см. Техасский университет в Остине, Центр Гарри Рэнсома, США

Две обнаженные в лесу. Фрагмент. 1939. Металл, масло, 25×30,5 см. Частная коллекция

Автопортрет в терновом ожерелье с колибри. Фрагмент. 1940. Холст, масло, 63,5×49,5 см. Техасский университет в Остине, Центр Гарри Рэнсома, США

Жанру автопортрета Фрида отдавала явное предпочтение: «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего». Подобно фотоальбому, в автопортретах художницы содержится повествование о различных этапах на пути к самопознанию через физические страдания и любовные переживания. Прячась за сложными символами своих произведений, она все же желает, чтобы кто-нибудь проник через все это хитросплетение аллюзий, понял бы ее и полюбил. Терновое ожерелье, которое до крови царапает шею женщины, олицетворяет боль расставания с Диего, это несомненная аллюзия тернового венца Иисуса, воплощенная, однако, в форме типичного женского украшения. Две изысканные заколки в виде бабочек символизируют возрождение. На своих автопортретах Фрида всегда предстает элегантно одетой и очень ухоженной, пленительной для мужчин и иконой стиля для женщин. Показ некоторых недостатков, как, например, пушок над верхней губой и сросшиеся на переносице брови, вполне невинное желание казаться именно такой, какая она есть (даже если это создает вызывающий намек на гермафродитизм автора). Атмосфера картины пронизана магией: черный кот, встречающийся только в этом произведении, олицетворяет сказочных колдуний. Обезьянка же символизирует похоть. Птица в форме распятия, подвешенная на ожерелье, повторяя и форму бровей Фриды, вновь отсылает нас к теме тяжелых отношений с Риверой и к эмоциональному плену, в котором, по ее собственным ощущениям, оказалась художница.

Автопортрет с обрезанными волосами. 1940. Холст, масло, 40×27,9 см. Нью-Йорк, Музей современного искусства

В отличие от предыдущего «Автопортрета в терновом ожерелье с колибри» здесь Фрида делает особый акцент на сочетании в ее внешнем облике ярко выраженных не только женских, но и мужских черт: короткие волосы и костюм мужского кроя, слишком широкий для нее, похожий на тот, в котором отец сфотографировал ее еще в 1926 году. В результате мы вновь видим восхваление противоречивого, но привлекательного образа женщины, идущей против течения, но не отказывающейся носить серьги и туфли на высоком каблуке – образ, который Фрида так искусно создавала и который продолжил жить и после ее смерти. Художница позирует с короткой стрижкой, делая незабвенным решение отрезать волосы, что для каждой женщины символ перемен, но не только внешне: для Фриды это желание показать, что она может существовать без Диего. Отрезанные пряди волос раскиданы повсюду, а ножницы, изображенные прямо перед интимной частью тела, символизируют мысли о кастрации, спровоцированные разочарованием в любви. Весь этот типичный для творчества Фриды дуализм полностью сбивает зрителя с толку. Например, надпись сверху, похожая на отрывок из песни, может принадлежать перу самой художницы, но в этих словах так явно слышится голос Риверы, который, как типичный мексиканский мачо, предпочитал женственный образ Фриды: «Видишь ли, дорогуша, любил тебя я за косу твою, сейчас, с отрезанными волосами, тебя я больше не люблю». К тому же слово «pelona» («лысая», «с отрезанными волосами»), присутствующее в надписи, в мексиканской традиции отсылает к идее смерти. Таким образом, в этом произведении художница окончательно смешивает карты, скрывая свои самые глубокие переживания: страх одиночества и страх перед будущим без Диего.

Автопортрет с обезьянками. 1943. Холст, масло, 81,5×63 см. Частная коллекция

Автопортрет с обезьянками. Фрагмент. 1943. Холст, масло, 81,5×63 см. Частная коллекция

Автопортрет с обрезанными волосами. Фрагмент. 1940. Холст, масло, 40×27,9 см. Нью-Йорк, Музей современного искусства

«Автопортрет с обезьянками» – совсем другая страница из жизни художницы, на этот раз она в роли преподавательницы. В 1943 году Фрида выступила соучредителем известной Семинарии в Мехико (Seminario de Cultura Mexicana) и начала преподавать в Школе живописи и скульптуры при Министерстве образования. На этой картине художница изображает себя окруженной, подобно королеве, своими студентами, воплощенными в образе четырех обезьянок. Вначале группа учащихся была более многочисленной, но из-за проблем со здоровьем Фрида была вынуждена перенести занятия к себе домой. Поэтому количество студентов сократилось до четырех, известных как «Лос Фридос»: закрытый круг людей, безумно любящих искусство, имевших общие интересы и вне школы. На портрете Фрида одета в уипиль – традиционный индейский наряд, украшенный красной кисточкой, которую сама художница считала символом успеха в учебе; в испанском даже есть выражение «получить кисточку», то есть закончить