По улице он брёл со странной смесью удовлетворения, радости и негодования. Возможно, он спас жизнь человека, однако эйфории это не принесло, поскольку под угрозу она была поставлена, как и всегда, по глупости же человеческой, а он взял себе за правило никогда не исправлять ошибки чужих. Он долго бродил по улицам, вычисляя все плюсы и минусы своего положения, его пользу и вред; пока не уткнулся носом в сбербанк (ни к какому определённому выводу он так и не пришёл, однако понял, что определённая выгода всё же есть, и не только для него лично). На часах было без пятнадцати одиннадцать, а банк открывался в одиннадцать ровно. Сладострастное вожделение охватило вдруг его, и он, стоя достаточно далеко от двери, к которой вела небольшая лесенка и крыльцо, проговорил: «сан-сааа-саад-хаши», и дверь банка распахнулась и осталась открытой, а колено доводчика, который должен был прикрывать дверь, просто соскочило с удерживающего винта, при том что гайка чудесным образом осталась на месте. Не последовало никакого шума: ни сигнализации, ни выбежавшего с выпученными глазами охранника (последнего, видимо, просто не было на месте). Люди, видя открытую дверь и свет внутри (сотрудники уже пришли, но ещё не начали работу), стали как ни в чём не бывало заходить внутрь. Вскоре появилась дамочка в бело-серой скучной форме, начала всех гнать вон, утверждая, что банк ещё закрыт, а недовольным посетителям объясняла, что дверь открыли для проветривания. Некоторые из них похихикивали, говоря, хороший же у вас банк, раз двери нараспашку; Анатолия это тоже позабавило. Дамочка закрыла дверь, долго ковыряясь с замком – как догадался Анатолий, тот остался в закрытом положении, что вызвало её полное недоумение, как и не сработавшая сигнализация, которую пришлось отключить, чтобы разблокировать замок, а потом снова включить, и тогда только она наконец-таки сработала. Дама кому-то звонила, выбежали и другие сотрудники, появилась вскоре и служба безопасности, и вся эта кутерьма длилась около часа, так что ожидавшие открытия люди плюнули и разошлись. Анатолий всё это время стоял на безопасном расстоянии и от души веселился. Когда все успокоились, он продолжил свой бесцельный путь по улице, долго ещё вёртя в уме историю с банком и подавляя вылезающие смешки, чтобы не пугать прохожих.

Прошатался он по городу до самого вечера, тут и там совершая то, что так хочется иногда сделать нам в детстве – открывая любую закрытую дверь. В центе он настежь распахнул ворота нескольких дворов-колодцев, некогда бывших проходными, и прошёл-таки их насквозь; вышел из трамвая в неположенном месте и потом точно так же сел в автобус, пока тот стоял на светофоре; посетил несколько давно запертых подворотен и прогулялся по залам старинного особняка, затерянного в плотной постройке исторического центра. Зашёл он и в Летний сад, хотя тот был закрыт на просушку, где долго прогуливался в одиночестве пустынных аллей. Посетил и Михайловский замок, где беспрепятственно, отстав от экскурсовода, проник в опочивальню убиенного императора Павла I, хотя экскурсия подобной услуги не предусматривала, и потом разводил руками перед удивлённой бабушкой-смотрителем, указывая ей на распахнутую дверь. И опять же – язык замкá был выдвинут, точно ключ повернули, не притворив дверь, что и вовсе повергло бабушку-смотрительницу в полнейшее недоумение и заставило усомниться в способностях своей старческой памяти.

Стало смеркаться. Он брёл обратно, повторяя в голове все курьёзные ситуации сегодняшнего дня и потихоньку посмеиваясь, и обнаружил, что идёт той же дорогой, а на пути – тот же банк. До закрытия оставалось совсем немного времени; он остановился с каким-то диким и упаивающим чувством и смотрел, как из зала выходят последние клиенты и всё та же тётя в бело-сером скучном костюме запирает дверь, тщательно проверяя, закрылась ли та. Подождав несколько минут, пока женщина-сотрудник исчезла в помещениях банка, он вперился в дверь глазами и произнёс заветные «сан-сааа-саад-хаши». Точно так же, как и утром, дверь бесшумно отворилась. Погодя ещё пару минут и убедившись, что тётя в костюме не заметила возникшей неполадки, он вошёл в банк, остановился у приёмной стойки, где были рабочие места кассиров, и нарочито громко произнёс:

– Есть кто живой?

Из боковой двери, где видимо было служебное помещение, выбежала та женщина – уже в тёмно-бардовой куртке, но всё в той же юбке; должно быть, она переодевалась и юбку поменять не успела.

– Что вы здесь делаете? – Выпучилась она.

– Пытаюсь заплатить за квартиру. Где все? – Сказал Анатолий, собрав всю свою непосредственность.

– Банк уже закрыт! Как вы вошли?

– Как же он закрыт, когда у вас дверь нараспашку?

– Что?..

Женщина вытаращилась на дверь, подбежала к ней, бормоча что-то вроде «как же так»; весь её вид выражал полное непонимание.

– Дверь… дверь случайно открылась. Но мы уже не работаем. Приходите завтра, – выдавила она.

– Случайно? В банке, куда я ношу свои деньги? Вот так, заходи кто хочет? – Продолжал он с наигранно-глупой настойчивостью. Но женщине было не до шуток; она стала выгонять его, угрожая вызовом службы безопасности.

Анатолий ушёл, оставив даму в крайней степени озадаченности и даже испуга. Конечно, служба безопасности приехала снова, долго разбиралась с дверью и опять не сработавшей сигнализацией, так что сотрудница злосчастного банка пропустила и ужин, и вечерний сериал; но на этот раз Анатолий не стал задерживаться неподалёку во избежание ненужных подозрений и просто пошёл домой, забавляясь произведённым курьёзом.

Дома он и не думал спать; сна не было ни в одном глазу, хотя и прошлую ночь он не касался подушки. Пред ним открывались необъятные горизонты вседоступности; сбылась глупая мечта нелюдимого мальчишки: открыть всё, что только могло открываться, заглянуть в каждый угол, за каждую полусгнившую дверцу, и он не собирался сидеть дома! В полночь, когда город заснул, отложив мелочные проблемы повседневности до завтрашнего дня, он вышел из дома и снова направился в центр, но уже другой дорогой. Беспрепятственно проникнув в один из магазинов мужской одежды он облачился в длинное, почти до пят, чёрное пальто, и направился к одному из банкоматов – проверить одну интересную гипотезу.

Он не раз видел, как строгие на вид инкассаторы вынимают из банкоматов валюту, открыв или выдвинув переднюю стенку. Выбрав своей жертвой один из терминалов довольно известного банка, он наклонился, прошептал банкомату «сан-сааа-саад-хаши», и передняя дверца покорно щелкнула и открылась, показав все внутренности устройства. Сами купюры оказались в ещё одном защитном бандаже, но и его открыть не составило труда. Забрав немалую сумму денег, но прикрыв, на