я складывал в портфель свои бумаги и чертежи, Стогов остановил меня взглядом и медленно произнёс:

— А пока, профессор Спурис, вы первым делом должны доказать, что стрекозы распространены в наших краях. Вы даже не потрудились принести сюда хотя бы одну из них. Покажите же нам эту самую стрекозу!

— Я не намерен для этого убивать такое полезное насекомое, — твёрдо заявил я.

— Тогда ваш доклад — это не более, чем домыслы, — резюмировал Стогов и переключился на старую пластинку, повернувшись к залу. — А я напоминаю, коллеги, о своём предложении по сбору средств на переезд к нам императорского тейнопальпуса!

В коридоре меня остановил взволнованный Брант, любитель божьих коровок, и, нервно поправляя очки, произнёс:

— Господин Спурис, благодарю, что защитили меня.

— Пустяки! Нам пора вылезать из этого эшафота, — сказал я, отыскивая глазами Криса.

— Ну и спектакль же ты устроил! — воскликнул друг, когда мы сели в его машину. — Что на тебя нашло?

— Ох, если б я знал. Наверное, я разозлился на Стогова за то, что он начал топить мальчишку.

— Мальчишка еще выплывет, а вот ты со своими заявлениями можешь испортить себе карьеру. Стогов никогда не простит такое пренебрежение его правилами.

— Я знаю, бабочек не трогать.

Глава 4. «Вызов принят»

По традиции мы заехали с другом ко мне на обед. Крис всегда неравнодушен к блюдам Доры, а по мнению кота, неравнодушен и к ней самой. Теперь он весело отчитывал меня после конференции.

— Вы бы только видели, с каким вдохновением Занди рассказывал о стрекозах! Все были поражены. Я своими глазами видел, как лицо председателя сдедалось красным, — смеялся он, накладывая в тарелку салат.

Дора взглянула на меня.

— Это тот самый главный профессор Стогов? — спросила она.

— Тот самый.

— Выходит, он не одобрил ваше выступление.

— Он не одобрил триумф стрекоз, — уточнил я.

— И теперь будет мстить, — промурчал мой кот.

Должен разъяснить читателям, что свой голос кот подавал рядом с теми, кому доверял его хозяин, то есть только в присутствии моей помощницы по дому Доры и моего друга Криса, который обедал с нами прямо сейчас.

В присутствии чужих он строил из себя обычного безмолвного кота. Лишь некоторые из гостей удивлялись тому, как пристально он рассматривает всех, не отрывая сверлящих кошачьих глаз.

— Твой кот как всегда прав, — заключил мой друг. — И для собственного блага тебе нужно как-то реабилитироваться.

— Посоветуйте ему переключиться на кошек. Мы точно не питаемся бабочками, — сказал кот.

— Совет принят, — засмеялся Крис. — Но если серьёзно, то лучше всего будет позвать в гости Стогова и уладить недопонимание.

— Ни за что! — воскликнул я.

— Занди, я не призываю тебя бросать изучение стрекоз. Но в знак примирения ты мог бы предложить Стогову пройтись по своему саду. К примеру, показать, как…

— Стрекозы работаю у бабочек посыльными, — вставил мой кот.

Все рассмеялись.

— Подумаю, — сказал я.

После обеда мы с Крисом прошли в беседку сада.

— Ты не возражаешь, если я одолжу у тебя Дору на время празднования моего тридцатилетия? Нужна помощь в составлении меню и приготовлении блюд…

— Дружище, не вопрос, — сказал я. — Решение за Дорой. Если она тебе не откажет, то я буду даже рад.

— Конечно, я предложу ей достойную оплату.

— Ты закатишь большой праздник?

— Не то чтобы большой… Должна приехать моя тётка с племянницей, она из высших кругов. Не хотелось бы, так сказать, ударить в грязь лицом.

— С Дорой всё пройдёт на ура.

— Моя тётка остра на язык. Она работает мэром.

— Думаю, приготовления Доры придутся ей по вкусу.

— Она любит критиковать каждую мелочь.

— Дора стойкая девушка.

— Вот и я надеюсь на это.

— Когда приезжает твоя тётка?

— Послезавтра.

— Но ведь твой день рождения только через неделю.

— Она хочет кое с кем познакомиться из местных энтомологов, она всерьёз увлечена этой наукой.

— Только не своди её со Стоговым. Иначе он завербует её в ряды поклоняющихся бабочкам.

— Этого я обещать не могу, — вздохнул друг.

К вечеру Дора сообщила мне о приглашении Криса помочь ему организовать праздник. Уже завтра она сможет выбрать с ним блюда, которые должны учесть самый взыскательный вкус. А успеть составить меню нужно до приезда тётушки. Я сказал, что Дора может отлучиться, когда хочет.

Новый день прошёл спокойно. Пока Дора рисовала эскиз праздничного торта, я делал наброски стрекоз в своём саду. Выслеживать их всегда было делом очень утомительным, поэтому я целый день проторчал в кустах.

Следующим утром в моём доме раздался звонок телефона. Это был Крис. Он взволнованно рассказал, что завтрак не задался, потому что его тётка приехала ни свет ни заря. Как только она села за стол, с полным недовольством заявила, что её не устраивает завтрак, состоящий только из омлета и кофе с булочками.

— Это завтрак холостяка, дорогой мой. А мы с Жюли привыкли баловать себя кашей и ягодным мусом. Где твоя кухарка? Ты хочешь сказать, что нам самим придётся обслуживать себя всю эту неделю? — были её слова.

Крис взмолился, чтобы я отправил к нему Дору прямо сейчас. И как ужасно это ни звучит, эту неделю ей придётся работать на два дома, чтобы тётка не уничтожила своего племянника и не покрыла его имя позором за отсуствие кухарки.

Конечно, я не стал возражать и не бросил друга в беде. Надо сказать, занятость Доры в моём доме с котом была всегда минимальна, а дополнительный заработок ей будет как нельзя кстати. Я незамедлительно отправил Дору в дом Криса.

Новость о внезапном появлении тётушки в доме друга, долгое отсутствие Доры сбили рабочий настрой, но это было еще не всё. В конце дня я понял, что помощи по кухне уже не дождусь и собрался самостоятельно приготовить ужин на скорую руку. Я отправился за съестным в кладовую.

Каково же было моё удивление, когда я обнаружил, что мешок с бобами был прогрызан, полпинты свежего сыра было съедено, а от хлеба остались только крошки. Вначале я подумал, что Дора могла взять эти продукты, дабы спасти Криса, который не отличался запасливостью. Однако следы от острых зубов навели на мысль о присутствии здесь отряда грызунов.

Я понял, что останусь голодным в этот вечер. В раздражении я выскочил из кладовой и внезапно наступил на хвост моего кота. Он сидел в коридоре, очевидно, ожидая моего выхода. Теперь он издал кошачий визг и выбежал прочь.

Столкнувшись с ним вот так, впервые за время нашей совместной жизни, я от удивления не смог окрыть рта, чтобы произнести извинения. Однако, чтобы прояснить это недоразумение,