мышей посоветовала старушке поместить клубок шерсти в банку, чтобы он никуда не закатывался.

От разговора о грызунах я перешел к мыслям о перепончатокрылых, точнее, меня интересовали стрекозы. Их внешний вид всегда казался мне фантастическим, чего, к сожалению, нельзя было сказать о крысах.

Я готовил доклад о способностях стрекоз делать перевороты в воздухе и летать задом наперёд, ведь я был не единожды свидетелем этому. Это мог с готовностью подтвердить и мой кот. Я с увлечением занялся составлением чертежей и набросков, отображающих траекторию стрекозьих полётов.

Глава 2. «Поиски»

Наутро, выпив чашку кофе с шоколадным трюфелем, я вышел в сад, чтобы собрать свежей малины и ежевики для дессера к полднику. Прогуливаясь вдоль кустов, я заметил, что мой кот одним прыжком преодолел пространство, отделяющее соседский забор от нашего. Мой удивлённый взгляд не мог от него ускользнуть. Еще бы, ведь раньше мой питомец был воспитан и никогда не позволял себе лазить по чужим заборам, крышам и уж тем более садам. По крайней мере, я привык так думать.

— Ты хочешь спросить, как меня занесло в чужой сад цветущих роз и сладкой ежевики? — промурчал мой кот, не дожидаясь вопроса.

— Любопытно узнать.

— Меня пригласила соседская кошечка. Вчера она подсмотрела, как я утомился бегать за той безумной крысой, а сегодня поманила меня лапкой, чтобы всё расспросить. Она так навострила ушки, слушая мои приключения!

— Ты всё разболтал ей?

— Не всё. Так, чтобы она подумала, что я ловил крысу ради того, чтобы прокормить хозяина, то есть тебя.

— Какую ерунду ты несёшь!

— Иначе я не смог бы завоевать расположение этой кошечки.

— А если она тоже вздумает охотиться и разрушит наши планы?

— Я сказал, что поймать ту демоницу в облике крысы должен именно я. Это дело чести!

— Какие интриги ты плетешь, — отметил я.

— Обыкновенные кошачьи интриги, ничего особенного.

Я вернулся в дом с миской ягод. Передав их Доре, которая уже колдовала над будущим обедом, снова принялся за работу. Я тщательно готовился к выступлению на конференции, ожидая, что меня засыпят вопросами о жизни стрекоз и их летательных способностях.

В наших краях редко можно наблюдать стрекозьи полёты, чего не скажешь о бабочках. Их у нас предостаточно. Каких только не встретишь в местных садах и парках: от желтых с алым отливом до фиолетовых с черными точками.

По этой причине большинство ботаников в нашем научном кругу занимаются изучением всех видов бабочек. А для того, чтобы хоть чем-то отличаться друг от друга, профессора повязывают на шею шелковые бабочки, соответствующие окрасу их подопечных. К примеру, Крис Циммерман, один мой учёный друг, изучающий птицекрыла райского, носит на шее бабочку зелёного цвета.

По мне, так изучение бабочек — занятие довольно скучное. Стрекозы кажутся мне существами более загадочными и сложными. И меня огорчает, что некоторые из наших ученых даже не признают их существования!

Я единственный, кто в учёном кругу повязывает шею галстуком, потому что он отдаленно напоминает мне стрекозьи черты и разбавляет толпу шелковых бабочек в пиджаках. За это меня прозвали стрекозьим профессором. Но на прозвище я не обижаюсь, более того, им горжусь. Уже завтра я отправлюсь на ученый совет и покажу этим бабочкам в пиджаках, кто такие стрекозы.

Через два часа прозвенел серебряный колокольчик. Так Дора нас оповещает о том, что подошло время обеда и уже накрыт стол. На этот раз меня ожидали чечевичный суп и яйцо пашот под соусом «бенедикт». В конце обеда я насладился ягодным муссом, для которого собирал садовые ягоды.

Когда я приступил к ботанике, за окном закрапал дождь. Только в тот момент, глядя на него, я вспомнил, что мой кот еще не появлялся после утренней прогулки. Я снова заглянул на кухню и увидел его миску с паштетом нетронутой.

Дора лишь пожала плечами, зная независимый нрав моего кота. Она призналась, что утром ходила с лупой в сарай, где искала ту загадочную крисыную нору. Но ничего, кроме черной пустоты и старых пожелтевших газет, там не разглядела.

Я дождался возвращения кота поздно вечером с окончанием дождя. Один из лучших представителей семейства кошачих возник перед нами с мокрой шерстью и грязными лапами. Он жадно набросился на паштет, и только когда доел его до конца, позволил Доре протереть себя полотенцем.

— Какой ужасный, ужасный день выпал на мою кошачью шкуру! — недовольно сказал он.

— Сожалею, что не смог помочь тебе, мне нужно было готовиться к завтрашнему выступлению, — сказал я.

— Видимо, стрекозы взлетели гораздо выше котов по эволюционной лестнице, — угрюмо проговорил кот.

Дора засмеялась.

— Завтра меня будут оценивать бабочки в пиджаках, — оправдывался я, — а им наплевать на эволюцию.

— Соседской кошечке тоже наплевать на эволюцию наших отношений. Несмотря на данное мне обещание не трогать белую крысу, она сцапала её!

— Как сцапала? — удивился я. — Ты уверен?

— Я видел, как она играла крысиными косточками, — промурчал кот.

Я ждал, когда он продолжит свой рассказ, но он только угрюмо смотрел на меня.

— Но это могла быть какая-нибудь другая крыса, — предположил я.

— Это невозможно, ни одна бы не проскочила мимо меня!

— В конце концов можно было спросить эту кошечку: кого она съела?

— Я больше не удостою её своим вниманием, — заявил кот.

— Если кошка съела крысу, то где теперь белянка? — вступила в разговор Дора.

— На её поиски я и потратил целый день, — устало произнёс кот.

Мы с Дорой переглянулись.

— Сначала я отправился к старому приятелю, знатоку кошачьих историй, — начал рассказывать он. — Тут я и попал под дождь. Пока мы скрывались под широким дубом, он сказал по секрету, что в сарае у пожилой вдовы молочника прячется крысиный клан. Так мне снова пришлось подвергнуть свою шкуру водным испытаниям.

Пока я бегал по крышам и искал лазейку в этот чертов сарай, прошло полдня. Вдова молочника, видно, сильно дорожит своими крысами, потому что она заперла сарай на железный замок.

Добравшись до норы, я постучал лапкой — крысы всегда узнают нас по этому звуку, и тут передо мной явилась одна из них, и тоже белая. Я без лишних любезностей спросил, где белянка, которую её сородичи прошлым вечером унесли к себе.

— За то, что вы не сдержали обещание не трогать нашу подругу, — надменно заявила она, — мы оставим бабочку у себя, а вам объявляем войну.

— Войну кому? — спросил я.

— Котам нашего округа. Мы будем воровать запасы ваших хозяев до тех пор, пока они не вышвырнут всех кошек из дома, потому что с крысами вам, разнеженным мордам, попросту