– А он точно приедет? – уточнил Мрак.

– Обязательно, – кивнула Смерть, – он тоже очень скучает по мне.

– Я согласна, – улыбнулась Марта, – это лучше, чем весь вечер разглядывать ящики для трупов.

– Какие же вы все молодцы! – Смерть блеснула ярко-голубыми огоньками своих глаз. – Я буду вам очень признательна за помощь. Картофель, тебя ждет Гропс – устроитель фестиваля. Он живет в этом доме, – она указала на дверь, из которой вышла несколько минут назад. – Скажешь ему, что ты от меня. А вы, мои юные друзья, направляйтесь по этой дороге и никуда не сворачивайте, пока не выйдете из деревни. Мне же нужно посетить еще одно место, поэтому – до встречи!

Не дожидаясь ответа, Смерть тут же растворилась в толпе гостей деревни, шумным потоком двигающейся к Центральной площади – месту проведения конкурса.

– Картофель, значит? – хохотнула Марта. – Красивое имя.

– Знаешь что? – Карт угрожающе поднял указательный палец, направив его на девушку. – Знаешь что?

Простояв несколько секунд в такой позе, он махнул рукой и повернулся к Мраку.

– Мой друг, ты сам все слышал. Я не имею права отказываться от такого заманчивого предложения, поэтому прямо сейчас отправлюсь на переговоры к Гропсу. Увидимся вечером.

– Договорились, – кивнул Мрак. – Если освободишься раньше, приходи к Западным воротам. А если мы справимся со своими делами быстрее, то сами придем на площадь.

Карт пожал ему руку, напоследок успев шепнуть, чтобы он не откровенничал с девчонкой, потому что она мало того что подозрительная, так еще и невоспитанная. После этого, гордо расправив плечи, он вальяжно зашагал к дому Гропса, всем своим видом показывая, как это лестно, что именно ему доверили такое важное и престижное дело – быть судьей на конкурсе гробовщиков.

– Ты посмотри – а картофель-то элитных сортов, – снова засмеялась девушка.

– Ну хватит тебе уже, в самом деле, – осадил ее Мрак. – Он не выбирал себе имя.

– Да я шучу. Не злись.

– Ладно, пойдем. Мне почему-то кажется, что просьбы Смерти не стоит игнорировать.

Они посмотрели на вурдалака, который, засунув руки в карманы, пытался ногой открыть входную дверь дома Гропса, и направились по оживленной улице к Западным воротам деревни.

В Деревню Полуживых можно было попасть двумя путями. Восточная дорога ответвлялась от Лёдсбургского тракта – основной артерии, соединявшей южный город Стрижгород с Лёдсбургом. Именно по ней Мрак и его спутники попали в деревню, свернув с тракта по настоянию вурдалака. Западная дорога тоже соединяла эти два города с деревней, но местные жители пользовались ею редко, так как она проходила через Деревянный лес, который славился не только злачным местом, облюбованным нежитью, – легендарной таверной «У», но еще и шайками разбойников, в существовании которых несколькими днями ранее убедился тот самый горемычный торговец Гольд. Эту небезопасную дорогу он выбрал потому, что Гропс, узнав о болезни Крафта, попросил купца по пути в деревню заехать к пивовару, дабы не платить за доставку кубка и бочонка с пивом двум разным людям, а сэкономить деньги и убить двух зайцев сразу одним выстрелом. Купец, конечно же, не упустил случая повысить цену за свои услуги, учитывая слишком опасный путь через лес, на что Гропс, немного поторговавшись, согласился, прикинув, что это все равно обойдется ему дешевле.

Вот так, поддавшись искушению легкого заработка и понадеявшись на свой защитный оберег, торговец и оказался в лапах грабителей. После инцидента на лесной дороге, в котором Смерть, страдающая от похмельной головной боли, забрала жизни двух разбойников вместо жизни купца, он опасался, что подельники убитых организуют погоню за ним. Поэтому, свернув с дороги, он почти сутки отсиживался в глухой чаще вместе со своей лошадью и телегой, груженной серебром. По этой же причине он не стал возвращаться к месту трагедии, справедливо рассудив, что его жизнь стоит дороже какого-то кубка. Тем не менее он был решительно настроен доставить Гропсу хотя бы бочонок пива.

Удостоверившись, что за ним никто не гонится, Гольд направился на ферму Крафта, но тот сообщил ему, что, не дождавшись его в условленное время, отправил бочонок в Деревню Полуживых со своей супругой, конечно же, умолчав о незваной гостье с косой, дабы его излишняя болтливость не сказалась на ее отношении к нему. Купцу не оставалось ничего иного, как продолжить свой путь в Лёдсбург с товаром, который ему удалось сберечь, но, когда он добрался до западной развилки, жажда наживы и стремление сохранить свою репутацию все же заставили его свернуть в деревню. Он решил, что ему следует объясниться с Гропсом и рассказать ему обо всем, что с ним произошло по дороге, а заодно потребовать у него двойную оплату своих услуг в качестве возмещения морального ущерба.

В тот самый момент, когда он свернул на дорогу, ведущую в деревню, у ее Западных ворот уже расположились Мрак с Мартой, выполняя поручение Смерти. Девушка копалась в своем рюкзаке, который Мрак наконец-то с облегчением скинул с плеч и опустил на землю. Выудив из него два пирожка, которые Марте дала в дорогу ее бабушка, она протянула один Мраку, а во второй тут же вонзила свои зубы.

– Так, значит, ты волшебник? – прожевав первый кусок, спросила она у парня.

– Нет. Я из семьи волшебников.

– Ну, значит, будущий волшебник, – пожала плечами Марта. – Наверное, твои родители хотят, чтобы ты продолжил их дело?

– Хотят, – задумчиво кивнул Мрак.

– Уже поступил в Школу волшебства? На каком курсе учишься?

– Пирожки какие-то сухие, – поморщившись от очередного напоминания о проваленном экзамене, произнес он. – Вода есть?

Марта снова запустила руку в рюкзак, вытащила из него флягу и передала ее парню.

– Ну ладно, не хочешь говорить – не говори, – хмыкнула она и замолчала, уставившись на пустынную дорогу.

Напившись, Мрак положил флягу на землю и посмотрел на девушку.

– Как думаешь, долго мы этого торговца будем ждать?

– Не знаю, – покачала она головой, – но это все же лучше, чем торчать в этой дурацкой деревне. Я даже представить себе не могу – кому в голову пришла идея устраивать этот фестиваль? Как это вообще произошло? Сидел себе какой-то гробовщик, занимался своим делом, и вдруг на него снизошло озарение: а почему бы не пригласить толпу людей, чтобы они смотрели на мои гробы, радовались и хлопали в ладоши? Так, что ли? Они там все сумасшедшие.

– А у вас, у певиц, разве не бывает конкурсов?

– Бывают, конечно, – быстро вспомнила Марта о своей вымышленной профессии, – но это же совсем другое. Музыка делает людей добрее, радостнее, веселее. Она пользу приносит.

– Бывают же грустные песни? – пожал плечами Мрак. – От некоторых волком выть хочется. Такие песни никого не делают радостнее, но это же не значит, что их исполнители – сумасшедшие? Да и вообще, чем гробовщик хуже певца?