chitay-knigi.com » Политика » Перевороты. Как США свергают неугодные режимы - Стивен Кинцер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 98
Перейти на страницу:

Лидеры партии «Туде», под чьим командованием находилось несколько сотен бойцов, сделали Мосаддыку последнее предложение. У них не было оружия, и если бы Мосаддык распорядился его им выдать, то коммунисты разогнали бы бандитов. Старик пришел в ужас. «Если я когда-либо соглашусь вооружить политическую партию, – со злостью ответил он одному из лидеров „Туде“, – пусть Бог заберет мою правую руку!»

Рузвельт назначил день «икс»: среда, девятнадцатое августа. Тем утром тысячи демонстрантов бесчинствовали на улицах, требуя отставки Мосаддыка. Они захватили радиостанцию «Тегеран» и подожгли редакцию проправительственной газеты. В полдень к ним присоединились военные и полицейские подразделения, чьих командиров подкупил Рузвельт. Они начали штурм Министерства иностранных дел, центрального полицейского участка и штаба армии.

Когда Тегеран поглотила жестокая анархия, Рузвельт спокойно выбрался из посольства и приехал в укрытие, где ждал генерал Захеди. Пришел его час сыграть роль спасителя Ирана. Генерал проделал это с удовольствием. С группой ликующих сторонников он добрался до радиостанции «Тегеран» и объявил народу, что теперь он «законный премьер-министр, назначенный приказом шаха». Оттуда Захеди отправился во временный штаб в доме офицеров, где уже собралась восхищенная толпа.

Последним сражением в тот день был бой за дом Мосаддыка. Его штурмовали на протяжении двух часов, но изнутри отвечали смертоносным пулеметным огнем. Гибли десятки людей. Ситуация кардинально изменилась с появлением танковой колонны. Танки обстреливали дом, пока сопротивление не прекратилось. Отряд солдат осторожно двинулся внутрь. Защитники сбежали, перемахнув через заднюю стену и прихватив с собой сверженного лидера. Толпа хлынула в дом. Его разграбили, а после подожгли.

Больше всех подобному исходу поразился шах. Он как раз ужинал в римском отеле, когда туда ворвались журналисты с новостями о свержении Мосаддыка. Сперва шах потерял дар речи.

«Неужели это правда?» – наконец спросил он.

Через несколько дней шах вернулся на родину и вновь занял Павлиний трон, который так спешно покинул. Мосаддык сдался и был взят под стражу. Генерал Захеди стал новым премьер-министром Ирана.

Прежде чем покинуть Тегеран, Рузвельт на прощание навестил шаха. На этот раз они встретились во дворце, а не тайком в машине. Слуга принес водки, и шах предложил тост.

«Своим престолом я обязан Богу, своему народу, армии… и вам», – сказал он.

Рузвельт и шах поговорили еще немного, особо беседовать им было не о чем. Затем к ним присоединился генерал Захеди. Лишь эти трое и еще небольшая горстка людей знали настоящую историю событий этой бурной недели. Они изменили историю Ирана.

«Мы были очень довольны, – позже писал Рузвельт. – Вокруг нас все заполнилось дружеским теплом».

Избавиться от этого мерзавца: Гватемала

Посмотреть на похороны человека, который был мертв уже двадцать четыре года, собралось столько народа, сколько не собиралось никогда для подобной цели. Более ста тысяч человек заполнили улицы города Гватемала и толкались на кладбище. Многие бросали на кортеж красные гвоздики и скандировали: «Хакобо! Хакобо!» Некоторые, особенно те, кто был достаточно стар и помнил чиновника, которого хоронили, не сдерживали чувств.

«Я знаю только то, что во время его правления не было репрессий, – проговорил семидесятисемилетний старик из толпы, силясь сдержать слезы. – Потом люди стали умирать».

Хакобо Арбенс Гусман был вторым из двух президентов, правивших Гватемалой во время так называемой «демократической весны», которая продолжалась с 1944 по 1954 год. Десятилетиями после того, как ЦРУ свергло и изгнало Арбенса с родной земли, вспоминать его добрым словом или оплакивать его смерть было попросту опасно. Он умер одиноким и забытым. Только когда его останки наконец вернули в Гватемалу и похоронили двадцатого октября 1995 года, народ получил возможность воздать ему почести. Они так и поступили, со страстью, рожденной из непередаваемого страдания.

Арбенс пришел к власти в 1951 году, когда еще один патриот своей родины, Мохаммед Мосаддык, стал премьер-министром Ирана. Они оба встали во главе практически нищих стран, которые только начинали вкушать дары демократии. Они оба оспорили власть гигантской зарубежной компании. Та возмущенно обвинила правительство в приверженности коммунизму. И Госсекретарь Джон Фостер Даллес с этим согласился.

Немногие частные компании так тесно сплетались с правительством США, как «United Fruit» в середине 1950-х годов. Даллес несколько десятилетий выступал в качестве одного из ее главных юрисконсультов. Его брат и глава ЦРУ Аллен также в свое время консультировал компанию по правовым вопросам и владел внушительным пакетом акций. Джон Мурс Кэбот, помощник Госсекретаря по межамериканским делам, был ее крупным акционером. Как и его брат, Томас Дадли Кэбот, занимавшийся в Госдепартаменте вопросами международной безопасности, раньше был президентом «United Fruit», а генерал Роберт Катлер, глава Совета национальной безопасности, – председателем правления. Джон Макклой, президент Международного банка реконструкции и развития, раньше был членом совета правления. Заместитель Госсекретаря Уолтер Беделл Смит и американский посол в Коста-Рике Роберт Хилл присоединятся к совету правления, оставив государственную службу.

В течение первой половины двадцатого столетия компания «United Fruit» получала огромные прибыли в Гватемале, ведь ее деятельности никак не препятствовало местное правительство. Компания просто-напросто потребовала хорошие земли, получила право на имущество вследствие односторонних договоренностей с диктаторами, а затем стала управлять плантациями на своих условиях, без всяких досадных преград в виде налогов или трудового законодательства. Пока существовала подобная система, такие люди, как Джон Фостер Даллес, называли Гватемалу «дружественной» и «стабильной» страной. Однако, когда новое правительство выступило против компании, им это пришлось не по нраву.

На протяжении тринадцати лет, в тридцатых-сороковых годах, «United Fruit» процветала в Гватемале под покровительством Хорхе Убико, классического латиноамериканского землевладельца-военного. По словам одного историка, Убико «клеймил коммунистами всех, чьи общественные, экономические и политические взгляды были гораздо прогрессивнее, чем его собственные», а также «доверял лишь армии, зажиточным землевладельцам и зарубежным корпорациям». Из последних самой главной была «United Fruit», что предоставляла десятки тысяч штатных и внештатных рабочих мест в Гватемале. Убико осыпал компанию концессионными соглашениями, включая то, которое его представители обговаривали с Даллесом лично. К примеру, «United Fruit» получила в аренду широкую полосу земли вдоль побережья в Тикисате на девяносто девять лет, причем на протяжении этого срока с компании не взимались налоги.

Однако жесткий режим Убико ослабевал, а в Гватемале назревали волнения. Возникший средний класс, вдохновленный демократической полемикой Второй мировой войны и примерами президентов-реформистов, Ласаро Карденаса (Мексика) и Франклина Рузвельта (США), принялся будоражить страну – люди жаждали перемен. Летом и осенью 1944 года тысячи демонстрантов под предводительством школьных учителей запустили волну уличных протестов. Когда те достигли пика, молодые офицеры молниеносно подняли восстание и свергли режим Убико. В гватемальской «Октябрьской революции» погибло меньше сотни человек.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 98
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности