Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- К сожалению, подойти ближе нет возможности. Температура на линиях велика, к тому же частички краски могут висеть в воздухе. Все наши рабочие тщательным образом экипированы, но для гостей завода у нас особенные условия, мы заботимся о вашем здоровье.
- Как часто у вас болеют рабочие?
- Не так часто, как на других предприятиях. – Ушла от ответа секретарь. – Мы соблюдаем все нормы и правила.
На заводе в самом деле работа кипела и было видно, что она отлажена до автоматизма. Никто не бродил бесцельно, все как роботы, выполняли свою часть работы.
Неожиданно просвистел свисток, и работа немедленно встала на одной из линий. Рабочие четко разделились на колонны и разошлись по разным сторонам: одна прошла к одной части завода, где в стене открылись ниши и выпали подносы со стаканами, полными странной белой жидкости. Вторая часть рабочих прошла к другой стене, где открылись двери, и они прошли туда.
- Это, судя по всему, туалеты? Верно?
- Да, у этой части рабочих на конвейере наступила биологическая пауза.
- А что они пьют?
- Это специальный абсорбирующий гель. Над его составом работали наши лучшие ученые.
- А похоже на молоко. – Протянул священник.
- В составе в самом деле есть вода и животный жир, но есть ряд других добавок. У вас будет возможность продегустировать этот гель в самом конце нашей экскурсии.
Прозвучал еще один свисток и рабочие послушно вернулись на свои места и работа вновь закипела по отработанному сценарию.
- А не проще заменить их роботами? – Пробормотала я, с жалостью посмотрев на занятых работой людей.
- К сожалению, программа государства, направленная на социальную занятость людей, не дает нам такой возможности. – Вздохнула секретарь. – Люди должны быть заняты на работе не менее восьми часов в день. В противном случае, возрастает преступность и нарушается экономика страны.
Мы с пониманием покивали. Амалия со скучающим видом осматривалась, Кэвин большей частью молчал, священник смотрел с ужасом и жалостью, мне же в целом было интересно. Хотя я испытывала жалость к людям, вынужденным работать в таких условиях, тем не менее я понимала, что в целом, условия не такие уж плохие. В цехе было чисто, многие работы были механизированными, даже о здоровье рабочих проявлялась похвальная забота.
- Здесь вы можете видеть охлаждающие валы. – Продолжила лекцию Агата. – В твердом и хрупком состоянии сырье попадает в чипсователь, а затем в виде чипсов попадает на измельчитель, где измельчается и делится на фракции.
- То есть я правильно понял, что вначале мелкие частицы делают крупными, а затем вновь измельчают?
- Не совсем так. Мы формируем одинаково мелкие крупинки краски. – Пояснила секретарь. – Прогнанные через одну мельницу частички разного размера, а значит, последующее окрашивание такой краской может быть не идеальным.
- Понятно. – Обескураженно протянул священник и по его лицу было видно, что ему ничего не понятно.
- Следующая стадия просеивание через вибросито. – Махнула рукой Агата. – Здесь отсеиваются механические примеси и крупные частицы. Здесь краска уже фасуется по тарам. И проводится последняя проверка качества: проверяется гранулированность и состав.
Мы внимательно осмотрели коробки.
- Простите, вы производите все цвета?
- Да, единственное что последнее время мы не производим черную краску. На нее очень низкий спрос.
- А та, пропавшая краска была какого цвета?
- Как раз черная. Из-за того, что партия была маленькой, мы быстро обнаружили пропажу еще на стадии фасовки. В противном случае, недостачу мог бы обнаружить только конечный потребитель. И вот тогда у нас могли бы быть проблемы.
- А можно посмотреть поближе? – Попросила я.
- Что именно?
- Откуда пропала краска?
- Мы обнаружили недостачу на складе. Но экскурсия не включает в себя посещение склада.
- Мы были бы очень благодарны. – Непрозрачно намекнул Кэвин, взяв переговоры в собственные руки.
Пока решался этот вопрос, я попыталась перейти на магическое зрение и просканировать цех. Однако это было сделать очень трудно: во-первых, было очень много людей и оборудования, фокусировка зрения все время сбивалась, и я толком не могла ничего заметить. А во-вторых, было очень далеко.
- Простите, а можно подойти поближе к фасовке? – Попросила я.
- Зачем?
- Хочу посмотреть. – Бесхитростно улыбнулась я. – Я не прошусь к производственным линиям, только фасовку посмотреть.
- Ну, хорошо. – Нахмурилась секретарь, но не стала останавливать.
Я вновь перешла на магическое зрение и пошла вперед. Внимательно обошла все доступное мне пространство, однако же ничего интересного так и не обнаружила. В воздухе без сомнения было что-то странное, словно ткань миров немного растянули, а потом отпустили, но в целом все было как везде.
Представьте себе воздушный шарик, если его долго и упорно надувать, то перед тем как он лопнет, на упругой поверхности появятся растяжки, места, где ткань наиболее слабая. Вот именно такие растяжки я и увидела.
- Что-то заметила? – Шепотом спросил священник, когда секретарь дала себя уговорить и мы пошли на склад.
- Не уверена. – Пробормотала я, вновь оглядываясь по сторонам. Здесь воздух был вполне обычным, и сколько я не смотрела, я не смогла вновь увидеть таких разрывов. Впрочем, мне могло и показаться, и даже если нет, то что делать с этой информацией я пока не знала.
На складе я поняла, почему на склад никого не водят на экскурсии: там было очень скучно. Огромные полки, тянущиеся на много километров вперед и на много метров вверх. Промаркированные номера секций и окрашенные сектора. И маленькие человечки, которые сновали между этих полок. Какие-то огромные роботы, которые помогали людям загружать верхние полки, и механические тележки, развозящие товар между рядами.
- Здесь у меня все время пробуждается какой-то комплекс неполноценности. – Призналась секретарь. – Словно я какая-то песчинка на просторах мироздания.
- Есть такая фигня. –Согласилась я, крутя головой по сторонам. Здесь разрывы тоже были, но маленькие и какие-то другие. Завороженно я протянула руку и потыкала в один из них. Как и ожидалось, рука упала в пустоту.
- Директор завода готов принять вас. – Проведя нас по краю склада, сказала секретарь. – Прошу.
Перед нами отворилась очередная дверь и мы оказались на лестнице, выкрашенной все в тот же фирменный
