Роб Джей столкнулся с подобным бунтом и среди своих пациентов. За чашкой сидра Ник Холден предупредил его:

— Некоторые поселенцы начали называть вас «индеец Коул». Они говорят, что вы слишком любите индейцев. Утверждают, что, наверное, в ваших жилах течет кровь сауков.

Роб Джей улыбнулся: такое замечание ему польстило.

— Вот что я вам скажу. Если кто-то пожалуется вам на врача, просто вручите ему одну из тех причудливых листовок, которые вам так нравится раздавать. Ту, где написано, как повезло этому городку, что в нем практикует врач с таким уровнем образования и опыта, как у доктора Коула. В следующий раз, когда они будут истекать кровью или подхватят какую-нибудь инфекцию, вряд ли многие из них станут возражать против моей предполагаемой родословной. Или выступать по поводу цвета кожи моей помощницы.

Когда он поехал к дому Сары, чтобы посмотреть, как идет выздоровление, то отметил, что тропинка, ведущая от дороги к двери, выложена по краям камнями, выровнена и подметена. Новые клумбы с лесными цветами оживили внешний вид небольшого дома. Внутри все стены оказались свежепобеленными, и в воздухе витали только приятные запахи — мыла, лаванды, а также болотной мяты, шалфея и мирры, пучки которых свисали со стропил.

— Эти травы мне дала Альма Шрёдер, — сказала Сара. — Уже поздно разбивать сад, но в следующем году он у меня обязательно будет. — И она показала на участок, который уже был расчищен от сорняков и ежевики.

Но перемены, происшедшие в женщине, были куда более поразительными, чем перемены в доме. Она сообщила Робу, что начала каждый день готовить еду, не ожидая горячих блюд, которые ей время от времени передавала щедрая Альма. Регулярное, качественное питание сделало свое дело: ее изможденность сменилась изящной женственностью. Она нагнулась, чтобы сорвать пучок зеленого лука, случайно выросшего в запущенном саду, и Роб уставился на розовый изгиб ее шеи. Скоро он спрячется под отросшей гривой светлых волос.

Маленький белокурый зверек, ее сынишка, прибежал и спрятался за маминой юбкой. Он тоже был опрятным, хотя Роб заметил, как раздосадована Сара необходимостью счищать куски глины с коленей сына.

— Мальчишки всегда пачкаются — это неизбежно, — весело заявил он. Ребенок не сводил с него дикого, испуганного взгляда. Роб всегда носил в сумке конфеты, чтобы подружиться с маленькими пациентами, и сейчас он достал один леденец и развернул его. Он почти полчаса терпеливо уговаривал мальчика, прежде чем смог осторожно подойти к маленькому Алексу поближе, чтобы протянуть ему конфету. Когда детская ручка наконец взяла леденец, он услышал, как резко выдохнула Сара, поднял глаза и увидел, что она смотрит на него в упор. У нее были замечательные глаза, полные жизни.

— Я приготовила пирог с олениной, если вы не против разделить с нами обед.

Он уже собирался отказаться, но увидел, что оба лица повернуты к нему: маленький мальчик светился от радости из-за леденца, а мать смотрела серьезно и выжидающе. Их лица словно задавали ему вопросы, но какие — он понять не мог.

— Я очень люблю пирог с олениной, — ответил он.

20

Поклонники Сары

На следующей неделе Роб Джей несколько раз заезжал проведать Сару Бледшо, возвращаясь от других пациентов, поскольку ее хижина находилась почти точно на пути к его дому; кроме того, как лечащий врач, он просто обязан был удостовериться в том, что ее выздоровление идет хорошо. Она поправлялась, и правда, удивительно быстро. Первое, что бросалось в глаза — это то, смертельно-бледный оттенок ее кожи сменился нежно-розовым, который ужасно ей шел, и что глаза ее светились лукавством, любопытством и умом. Однажды днем она подала ему чай и хлеб из кукурузной муки. На следующей неделе он заезжал к ней целых три раза и дважды принимал приглашение остаться на обед. Готовила она куда лучше Луны; он не мог оторваться от ее стряпни, которая, как она объяснила, была виргинской. Он знал, что запасов у нее почти нет, и потому стал регулярно привозить то одно, то другое: мешок картошки, кусок ветчины… Однажды утром поселенец, которому не хватило наличных денег, отдал ему в качестве платы четырех жирных, недавно подстреленных куропаток.

Подвесив птичек за ноги к седлу, Роб направился к хижине Бледшо. Подъехав, он увидел, что Сара и Алекс сидят в саду на земле, которую усердно перекапывает мокрый от пота мужчина, настоящий медведь, на чьем обнаженном торсе бугрились мускулы, а загорелая кожа выдавала человека, привыкшего зарабатывать на хлеб работой на свежем воздухе. Сара представила Сэмюэля Мерриама, фермера из деревни Хуппоул. Мерриам приехал сюда с тележкой свиного навоза, половину которого он уже зарыл в землю в саду.

— Самая лучшая штука для того, чтобы все просто полезло из земли, — жизнерадостно заявил он Робу Джею.

На фоне королевского подарка — целой тележки свиных экскрементов, да еще и оприходованных, маленькие птички Роба совершенно не впечатляли, но он все равно отдал их ей, и она вроде бы искренне обрадовалась. Он вежливо отказался от предложения присоединиться к Сэмюэлю Мерриаму и отобедать с ними, а вместо этого заглянул к Альме Шрёдер, которая стала расхваливать его на все лады за успех, которого он добился в лечении Сары.

— У нее ведь уже и ухажер появился, верно? — радостно спросила она. Мерриам потерял жену прошлой осенью — она умерла от лихорадки, — и ему срочно нужно было найти другую женщину, которая могла бы позаботиться о его пятерых детях и помочь выращивать свиней. — Это хороший шанс для Сары, — мудро заметила она. — Хотя на фронтире так не хватает женщин, что выбор у нее будет огромный.

По пути домой Роб снова проехал мимо хижины Бледшо. Он приблизился к Саре, не слезая с лошади, и молча посмотрел на нее. На этот раз ее улыбка была озадаченной, и он заметил, как Мерриам отвлекся от работы в саду и задумчиво посмотрел в их сторону. Роб открыл рот, не имея ни малейшего представления о том, что собирается сказать.

— Вы должны как можно больше работы делать самой, — строго заметил он, — потому что движение необходимо для вашего полного восстановления. — Затем он прикоснулся к шляпе и поехал домой, шатаясь из стороны в сторону.

* * *

Когда он в следующий раз остановился у хижины, три дня спустя, ухажера и след простыл. Сара изо всех сил пыталась рассечь большой старый корень ревеня на части, чтобы пересадить его, и Роб разрешил ее затруднение, разрубив корень топором. Вместе они вырыли ямки в суглинке, положили туда корни и присыпали их теплой землей. Физический труд принес ему чувство удовлетворения, а еще — порцию рагу из свеклы и картофеля, которое он запил прохладной ключевой водой.

Позже, пока Алекс дремал в тени дерева, они сидели на берегу реки и проверяли заброшенные в реку снасти. Роб рассказал ей о Шотландии, она же пожаловалась, что поблизости нет церкви, а ей очень хочется, чтобы ее сын обратился к вере.

— Я теперь часто думаю о Боге, — призналась она. — Когда я думала, что умираю и Алекс останется один, я молилась, и Он послал вас.