– Твоя воля, твоя воля! Мы рабы твоих приказов. Проси и пользуйся!

Тогда сын купца вспомнил о кольце и отругал себя за то, что забыл о нем. Он повелел рабам:

– Перенесите меня туда, где живут дервиши, и поместите на крышу их дома.

Рабы кольца ответили:

– Мы сделаем это, но не проси больше ничего от нас, потому что мы боимся джиннов лампы, – затем попросили: – Закрой глаза!

Он закрыл, и когда открыл их, то уже был перемещен рабами кольца на крышу второго дома дервишей. Рабы же улетали от него так быстро, как аэроплан.

В это время дервиш находился вдали от дома, охотясь в пустыне, а дочь султана была одна. Этот дервиш требовал, чтобы она вышла за него замуж.

– Я выйду за тебя замуж, – пообещала девушка, – когда пройдет сорок дней моей эдды[47]. А до этого тебе нельзя видеть моего лица.

Дервиш согласился на это условие.

После того как сын купца оказался на крыше дома, он спустился по лестнице в гарем и, отыскав дверь жены, постучался.

– Кто там? – раздался ее голос.

– Я, – назвался он.

Она сразу узнала голос мужа, открыла дверь и обняла его. Они обсудили друг с другом то, что случилось.

– Где лампа? – спросил сын купца.

– Дервиш никогда не расстается с ней, он носит ее при себе на цепочке у пояса на спине, – ответила девушка.

Тогда он сказал:

– Вечером, когда вернется дервиш, спрячь меня под тахтой, застелив ее ковром. После того как он придет к тебе, сними чадру и улыбнись ему. Скажи, что ты готова выйти за него замуж немедленно, не дожидаясь истечения сорокадневного срока. Но предложи ему выпить вместе с тобой и подмешай в его напиток хенбане.[48]

Девушка все сделала так, как ей было сказано. Она спрятала мужа под тахтой, когда же пришел дервиш, открыла лицо и улыбнулась ему.

– Здравствуй, – сказала дочь султана.

Дервиш был очень доволен. Она же добавила, что не будет ждать окончания сорокадневного срока и готова выйти за него замуж немедленно.

– Только я привыкла пить и веселиться, – заявила девушка, – поэтому давай по этому радостному случаю вместе выпьем.

Дервиш велел принести вино и стал пить под завораживающим взглядом ее глаз. Она подмешала ему в пиалу снотворное средство и проговорила:

– Эту пиалу ты должен выпить из моих рук!

– С удовольствием выпью из рук такой красавицы, – согласился дервиш. Он выпил вино и рухнул на землю, как деревянная чурка.

Затем сын купца выбрался из своего укрытия и заколол дервиша кинжалом. С этим соперником было покончено.

Потом они сняли с пояса дервиша лампу, потерли ее. И в течение одного мгновения, пока их глаза были закрыты, перенеслись в Багдад вместе с домом и всем, что в нем было.

Вот так все произошло. Вернувшись в Багдад, сын купца потер лампу и, когда явились семеро джиннов, спросил их:

– Я уничтожил двух врагов. Есть ли у меня другие враги?

– Да, – ответили джинны, – есть еще один. Он собирается убить тебя через три дня.

Джинны имели в виду третьего дервиша, самого молодого из троих, который, не найдя своего брата, предположил: «Должно быть, его убил сын купца».

Дервиш перемещался с места на место, преодолевая и минуя препятствия, долго шел, пока не пришел наконец в Багдад. Дело было летом, и сын купца проводил это время за городом в местности Карадаг. Дервиш вошел в его дом и спросил:

– Здесь ли дочь султана, жена сына купца?

Ему ответили:

– Она не покидает дом.

Тогда дервиш поинтересовался:

– Она принимает посетителей?

Ему сообщили:

– По воскресеньям сюда ходит монахиня. Кроме этой женщины, она не принимает никого.

Дервиш подождал до воскресенья и, когда увидел идущую монашку, напал на нее, убил, затем надел монашеский чепец и платье. Так он вошел в дом сына купца и постучался. Когда спросили, кто стучит, дервиш отозвался:

– Я – сестра милосердия.

Сын купца, получивший предупреждение о приходе на третий день дервиша, приготовил острый меч, настолько острый, что он разрубал любую вещь с одного удара. Этот меч свешивался с потолка. Юноша снял его и спрятался с ним за дверью.

Дочь султана любила монашку. Она быстро спустилась вниз во дворик поприветствовать гостью. Однако, прежде чем встретилась с ней, ее муж выскочил из-за двери и, увидев дервиша в обличье монашки, одним ударом отсек ему голову, которая катилась, катилась, пока не исчезла в пустыне.

– Зачем ты убил монашку? – заголосила принцесса. – Это моя подруга, я любила ее.

– Подойди и взгляни, – пригласил ее муж.

Он дал возможность принцессе убедиться, что обезглавленный труп был не женщиной, а мужчиной, переодетым в платье монашки. После этого у сына купца не осталось больше врагов, и он зажил хорошо.

Однажды падишах, переодевшись, бродил по улицам своей столицы. Когда проходил под открытым окном, то его внимание привлек разговор трех девушек. Властитель остановился и стал слушать.

– Если бы меня взял в жены падишах, – говорила одна девица, – я соткала бы ему такой большой ковер, который устлал бы территорию всего его падишахства.

– Если бы меня взял в жены падишах, – молвила вторая девица, – я испекла бы ему такой большой лаваш, которым он накормил бы всю свою армию.

– Если бы меня взял в жены падишах, – сказала третья девица, – я родила бы ему двоих младенцев, головы которых украшали бы золотые и серебряные завитки.

Молодой падишах дослушал их и поинтересовался у прохожего, кто эти девицы. На следующий день послал к их отцу сватов, чтобы они попросили руки старшей дочери. Сыграли свадьбу, и, когда падишах оказался наедине с невестой, он попросил ее соткать ковер такой величины, какую она обещала. Но молодая женщина не смогла выполнить своего обещания. В наказание за хвастовство падишах сделал ее служанкой на кухне. Затем он послал сватов просить руки второй дочери. По завершении свадебных торжеств велел ей испечь лаваш той величины, о которой она говорила. Но девица не смогла этого сделать. Тогда он и ее отправил на кухню и послал сватов просить у отца сестер руки третьей дочери.