И тогда хотели они побить камнями меня, представляешь!Воистину, Бог их — страдание! Но один из черных людей остановил вдругсоплеменников и так говорил мне:

«Неправильно понимаете вы «волю», ибо всё в руках Господанашего! Нет своей воли у человека, но есть лишь воля Господа нашего в миреэтом!»

И тогда я спросил его: «Зачем же отмаливаете вы грехи свои,если сами ничего вы не делали, но Господь ваш сам все делал за вас?» И ушли онив ответ на вопрос мой, и я был рад, ибо стало светлее.

«Воля — и есть сам эгоист», — вот что скажу я тебе,друг мой. И если не эгоист ты, то все, что делаешь ты, ты делаешь не по волетвоей, которая хочет хорошего, ибо делает для себя, а из страха.

Постыдна воля, что вершит себя из страха наказания, изстраха порядки установленные нарушить, из страха нелепым казаться, из страхасхлопотать осуждение от зевак сердобольных, из страха недостаточно оказатьсяхорошим, из страха выглядеть некрасивым, из страха не понравиться самому себе,наконец!

Эгоист же страха не знает, ведь ощущает он созидание!Созидающим созидание ощущает себя эгоист: с радостью он рождается и с радостьюумирает, с радостью он рождает и не ропщет, испытывая боли роженицы. Разве жеможно, рождая, сетовать?

Что эгоисту бедность? Что болезнь ему? Что ему смерть? Чтоволя для него? Что дарение? Все это — жизнь… И он радуется! Но отчего люди эти,что ходят в черном и как ночь черны, гордятся бедностью и болезнями, почитаниемсмерти и пассивностью? Разве голодный Бог лучше сытого?…

Не делает эгоист культа из созидания. Как все может бытькультом? Тем более не делает он из разрушения культа, подобно людям, что черныи чернотою своею гордятся! Вот тоже глупость!

Делает эгоист то, что делает, ибо не может не делать, а неможет — не делает, ибо жизнь не терпит насилия. А страх, страх — это глупость!Делать из страха, значит делать глупость. Вот что скажу я тебе! Но прежде, чемследовать судьбе эгоиста, надобно быть эгоистом! А это значит ощутить себясозидающим…

Ты ведь не думаешь о Боге, Андрей, правда? Ты все ещё хочешьбыть эгоистом?…

Твой Заратустра.

Нью-Йорк

Привет тебе из города, в котором нет человека!

Статуя Свободы приветствует приезжающих в город этот. Зачемже едут они сюда, если не для того, чтоб потеряться меж зданий? Разве тактолько и может человек почувствовать себя свободным?

Затеряться в толпе, что сама затерялась межнебоскребов, — чем не счастье для стыдливого, чем не спасение длястрашащегося? Что такое стыд, если не страх? Странно ли, что все вы стыдливы?

Слушаю я речи людей: откровенность для них — говорить сдругим о любви своей. Но не с любимым, а с третьим говорят они. Не могут ониговорить о любви с любимым, ибо глупостью отдает разговор их, и сами оничувствуют это. И потому говорят они с третьим, третий поймет их, ибо сампребывает он в заблуждении, которое зовется у вас любовью.

И так сострадают они друг другу и в сострадании этомрадуются, радуются страданию своему. Вот почему думаю я, что сострадание — этоглупость, ибо кто страданию радуется, тот радоваться не может радости ни своей,ни чужой, а это глупо.

Так я смотрел и слушал, и вывел я формулу любви этой. Любяту вас не человека, но идеал, который у каждого свой и толику которого нашливлюбленные у того, кого «любят», точнее — любить пытаются.

Если же любил ты в детстве подарки, то думал ты: тот, ктодарит подарки — тот любит, и того ты любил, ибо любил ты подарки. Теперь выросты и тех любишь, кто дарит тебе подарки. И так во всем!

Тело твое, разум твой и чувства твои — все они ждут чего-тои в вечном ожидании пребывают. И полюбишь того ты, кто отвечать будет всемтвоим ожиданиям. А потому любовь ваша — это удовлетворенные ожидания.Тривиально? Очень.

Но никто всем ожиданиям вашим не может соответствовать, ипотому всегда вы страдать будете и приучитесь наслаждаться страданием вашим,ибо сулит оно вам то, что дать вам не в силах. Что же тогда сострадание ваше,если не глупость?

Но разве можно препятствовать человеку, пусть даже желает онглупость, но желает искренне? И вот что решил я: зачем множитьстрадание? — Глупости и без него довольно. Пусть уж лучше будет у васрадость в глупости, чем страдание в глупости!

И тогда повстречал я в городе этом интересного человека —мозг его, как компьютер, и сам он заведует машинами этими. И рассказал я емуформулу эту, и захотел он купить ее для компании своей, чтобы сделать своимпокупателям «программу счастья».

Теперь каждый может надеть на тело свое прищепки и накладкиразнообразные, с компьютером связанные, и будет он грезить, наслаждаясь любовьюсвоею, ибо программа эта ответит всем его ожиданиям!

Странно, что столь немного нужно для счастья вашего: пустьиллюзия только станет реальностью, и вы довольны уже! Отвергнута вами жизнь, инаслаждаетесь вы самодовольством смерти!

«Не бывает мыслей мелких, бывают лишь мелкие жизни», —так говорит Заратустра. Мелкая жизнь и есть страдание ваше, и большоестрадание! Но зачем же, скажите мне, сострадать мелкой жизни?

Что толку в том, что потакаем мы страданию друга нашего? Чтотолку, что пьем с ним чашу его заблуждений? Не в сострадании нашем нуждаетсяон, но в жизни нашей. Быть для друга своего жизнью — вот признак подлиннойдружбы!

Но не разорвет один оболочки стальной страдания человекадругого, пока сам не захочет тот выйти из тюрьмы своей, своего безумия. Смешнымне крестовые ваши походы, когда силой вы к любви принуждаете, да и сами любитечерез силу!

Можете вы розу разъять, но как заставить ее самойраспуститься? Но вы и камень овальный за бутон цветка принимаете, так и бьетесьтеперь камнем о камень. Что ж, будет вам крошка!

Не сострадания вашего, но готовности вашей — вот чегоожидает от вас человек другой, если попран им страх его. Но много ли среди васбесстрашных? Я ж среди вас только безрассудных и видел!

«Не жалейте ни себя, ни других, и другим не позволяйте себяжалеть! Жалость — вот они, поминки жизни вашей.

Но кто ж оплакивает неумершего? Только безумный глупец,верно, да тот, кто намеревается стать убийцей! Да уж, задали гробовщикам выработы!

Но зачем же вы убиваете жизнь свою, она же одна у вас?Обидно очнуться в гробу заколоченном! Очнитесь же прежде и не медлите!

Отриньте страдание ваше: пусть станет это последнимстраданием вашим! Избавьтесь же от иллюзии любви, освободитесь от пут ее длясчастья взаимности!

И не создавайте другого по образу и подобию ожиданий ваших,но умейте видеть Другого в нем, ибо Другой — свидетельство жизни вашей!

Есть ли большее у вас, чем жизнь ваша? Разве же возможнобольшее? Что ж не радуетесь вы большому, но ищете услады своей в пустом?