– Ты можешь меня посадить. Это лет на пятнадцать, да? Считай, вся жизнь. И без Ксюхи… Ты с ней будешь жить, да?

– Не буду. А тебя посажу.

– А может, все-таки будешь? Баба она красивая. А от меня так легко избавиться…

– Думаешь, я сейчас распла́чусь?

– Давай веди меня в отдел… Я ведь и в убийстве Фирсова могу признаться, и в убийстве Касьянова.

– Было бы неплохо.

– Тогда меня расстреляют, да?

– Очень даже может быть.

– Меня расстреляют, а ты будешь жить с Ксюхой, да?

– Это ты сам себе придумал или Овес помог?

– Он, конечно, козел…

– Где он?

– Я не знаю. Мы в сауне были, парилка, водка… Он сказал, что за Ксюху тебе надо отомстить, я сдуру согласился. Он винтовку нашел, мы сюда поехали…

– Почему именно винтовку?

– Ну, я сказал, что снайпером в армии был.

– А что Фирса и Касьяна убил, тоже сказал?

– Нет… Нет, точно не говорил.

– Но винтовку он тебе нашел? И сюда привез?

– Да. Но я ничего не помню. Меня вырубило еще до того, как мы сюда приехали. Ну, провал в памяти, от водки так бывает. Когда очнулся, Овса уже нет, а ты в прицеле… Я реально мог тебя убить.

– За это и сядешь.

– Но я же тебя не убил, – с горечью вздохнул Егор.

– Ты опасный человек, Курихин. Ты очень опасный человек. Тебя надо изолировать от общества.

– Я сам это понимаю…

– Тогда поехали.

Богдан достал вторую пару наручников, одним браслетом зацепил Егора за ногу, а вторым приковал его к бетонной стойке, на которой держалась крыша. Затем спустился вниз, но, прежде чем выйти из подъезда, внимательно осмотрел двор. Однако ничего подозрительного не заметил. Во дворе стояло несколько машин, но все они были ему известны. Посторонних автомобилей не было, людей – тоже.

Богдан подогнал свою «девятку» к подъезду, поднялся наверх, спустил Егора и усадил его рядом с собой.

– Кто глушитель мне в машине забил? – спросил он, когда вывел машину со двора.

– Не знаю. Наверное, Овес. Чтобы у меня времени больше было. На тебя.

– Хорошо вы все придумали… И быстро.

Была у Богдана мысль установить систему видеонаблюдения на чердаке, с которого стрелял Егор. Или хотя бы поставить это место на прослушку. Но, увы, дальше намерений дело не сдвинулось. А зря. Сегодня из-за своей халатности он мог погибнуть…

– Да не особо и думали. Я – так вообще не думал, – буркнул Егор. – Овес все это придумал, а у меня голова отключилась…

– Это не оправдание.

– Я понимаю… А Ксения сейчас где?

– Дома. Я ее вчера домой отвез.

Богдан встревоженно полез за телефоном. Вдруг Мохнатый предпринял что-нибудь и в отношении ее?

– Да.

Но голос ее звучал относительно спокойно. Она переживала за Егора, но не более того.

– Привет…

– Ты его нашел?

– Кого, Егора?.. У тебя как дела? Из дома не выходи. Мохнатый вышел на охоту. Может, где-то рядом с тобой засада. Так что никому не открывай, даже маме своей…

– А что с Егором? Где он?

– Я тебе все сказал, Ксения. Если вдруг что, звони мне, я постоянно на связи.

Богдан сунул телефон в карман.

– Ей что, правда Мохнатый угрожает? – встревоженно спросил Егор.

– Я же тебе сказал, он хочет, чтобы она танцевала у него в клубе.

– Вот сволочь!

– Он сволочь, – кивнул Богдан. – А ты сволочь втройне. Потому что помогал ему. Ты бы убил меня, Овес потом зачистил бы тебя – и все, дорога к твоей Ксении свободна. Тебя в могилу, а ее к шесту. А чтобы она не особо упрямилась, кокаину ей, да побольше. У Фирса это получалось, и у Мохнатого может получиться. Ты в земле, а Мохнатый в твоей постели, с Ксенией…

– Хватит! – заскрежетал зубами Егор.

– Хватит?.. Да нет, все только начинается. Я вчера говорил с Мохнатым, просил, чтобы он оставил Ксению в покое. Так нет, он тебя, дебила, охмурил, меня на прицел взял… Опасный ты человек, поэтому я тебя закрою.

– А с Ксенией что будет?

– Не знаю… С Мохнатым я буду разбираться, не вопрос. Но смогу ли я его удержать? Тут меня терзают смутные сомнения. Я ей предлагал квартиру продать и уехать из города. Вместе с тобой. Но уезжать ей придется без тебя…

– С тобой?

– Ну, без моей помощи не обойтись.

– Все-таки ты положил на нее глаз, – сквозь зубы процедил Егор.

– Ты точно идиот. Не место тебе на свободе…

– Докажи, что ты не хочешь Ксюху!

– Почему не хочу? Хочу. Я же не импотент. И не монах. Как такую красавицу можно не хотеть?

– Вот ты во всем и признался!

– Да, но у нас ничего не было. И я ей ничего не предлагал. Даже не намекал. Я закрою тебя, потому что ты опасен для общества, а вовсе не потому, что хочу от тебя избавиться. Может, это ты от Кирилла избавился, я не знаю. Потому и судишь меня по себе.

– Я? Сужу тебя по себе?! Да у меня и в мыслях не было от Кирилла избавиться! Я уже тогда Ксюху любил! Но даже не пытался ее отбить. А ты пытаешься! Ты закрыть меня хочешь! Чтобы с ней остаться!

– А может, все-таки это ты избавился от Кирилла? – ехидно усмехнулся Богдан. – Голова у тебя дубовая, и поступки такие же деревянные…

– Я Фирса убил! Я Касьяна убил! Я на тебя покушался! Но Кирилла я не трогал, понял?

– Успокойся, придурок.

– Капитан, ты не можешь меня посадить! – с мольбой во взгляде посмотрел на Богдана Егор.

– Могу.

– А как же Ксения? Кто ее защитит?

– С тобой только хуже будет.

– Не будет… Я же осознал свою вину. И остановиться смог… Ну, хочешь, я расскажу тебе, как Фирсова убивал? И в Касьянова как стрелял, тоже расскажу! Ты меня посадишь, на всю катушку впаяешь. Но не сейчас, потом, когда Ксения будет в безопасности.

Богдан промолчал. Но когда подъехал к отделу, снял с Егора наручники. И в кабинет к себе повел его только для того, чтобы он смог опознать Овса по фотографиям из бандитской картотеки. Или хотя бы составить его фоторобот…

Вьюга за окном воет. Уж очень похож этот звук на тот, который издает Маргарита. Она стоит на четвереньках, в позе «саночки», а Мохнатый на лыжах в горку ее толкает. Такая вот езда у нее, потому и подвывает вьюге от счастья. Еще совсем чуть-чуть – и понесется душа в рай…