Я спускаюсь по маленькой узкой лестнице. И оказываюсь в коридоре, вырубленном в камне за южным водопадом, который заканчивается ужасающей пропастью. Водопад – гигантский занавес, окутанный белым туманом, закрывающий туннель. Факелы здесь не горят из-за паров в воздухе. Пространство освещено маленькими люминесцентными камнями, расположенными по стенам в подобии змеиной чешуи. Каждый из них – как бледно-янтарный глаз девушки, это заставляет меня чувствовать, что вокруг десятки ненавидящих меня Кеннан.

– Прекрасное место, – выдыхаю я.

– Рада, что ты так думаешь, – говорит она, – если сегодняшний день хоть чем-то похож на предыдущие в этой бесконечной недели, мы пробудем здесь довольно долго.

Я не хочу признавать, но Кеннан, наверное, права.

– Вы ведь не попросите меня спрыгнуть со скалы, правда? – неуверенно спрашиваю я.

– Твоя задача проста, – она кивает на водопад, – раздели воду.

– Что? – переспрашиваю я, поворачиваясь к стене падающей воды. – Я думала, что все задания нужны для раскрытия моих природных способностей. Вы говорили, что благословение – это углубление того, что мы уже знаем и можем сделать. Но сделать так, чтобы вода разделилась? Это… – я хочу сказать, это невозможно. Но Кеннан заставила землю задрожать и расступиться. Это тоже казалось невозможным. Тем не менее ее задание на уровне эксперта барда, а не тест для новичка, как я.

Кеннан вздыхает, словно читая мои мысли.

– Вода уже имеет желание течь, но она также обладает способностью принимать любую форму, которую ты ей придаешь, в отличие от воздуха, который уплывает, или земли, которая от природы застенчива и сопротивляется изменениям. Благословение – акт изменения того, на что способен мир вокруг. Вода – самая легкая стихия для управления, – она говорит так, словно это обычные факты, такие же простые, как голубое небо, – даже самые ничтожные из бардов способны справиться с этим, – она прислоняется к стене пещеры, – к счастью, ты сильно понизила планку моих ожиданий, – она делает паузу, – погрузись в воду.

Я нервно подхожу к краю. Она хочет, чтобы я нырнула в водопад? Течение выглядит смертельно опасным, а я даже не умею плавать…

Я поворачиваюсь к ней, на моем лице, вероятно, читается явный ужас, потому что она смеется.

– Нет, не тело. Погрузи свой разум в воду. Почувствуй, что он ощущает. Заставь воду расступиться. Заставь ее сделать то, что она уже хочет сделать – освободить место. Подчиниться твоим прикосновениям.

Пока Кеннан объясняет, ее лицо преображается. Исчезает ее обычная суровость, и на ее месте появляется что-то другое, почти напоминающее мягкость, как будто она говорит о старом друге, а не о водопаде. Но это скоро проходит, и она снова хмурится.

Я хмурюсь в ответ, сначала на Кеннан, а потом на водопад, но оба игнорируют меня. Наконец я делаю глубокий вдох.

Если даже самый ничтожный бард может это сделать, так ли это трудно?

* * *

Время проходит странно быстро, и усталость берет верх.

Кеннан устраивается в укромном уголке пещеры, пока я пытаюсь разделить воду. Простая попытка закончить одну мысль ощущается, будто я должна вытащить ее на поверхность темного болота. Большую часть времени она выскальзывает и падает обратно на дно, теряясь в темной воде.

– Еще раз.

Ее голос – как гвозди, вбиваемые в основание моего черепа; я слишком устала, чтобы думать.

– Я с тобой разговариваю, крестьянка, – ее губы изгибаются. – Еще раз.

– Вы говорите, что вода так впечатлительна, – мой голос слышится как шепот, я хватаюсь за раскалывающуюся голову. Голос отдается эхом в пульсе воды, твердом биении, которое я не в силах контролировать, – но то, что она – нечто текучее, не делает ее послушной.

– Неужели? – любопытство расцветает на лице Кеннан. Она по-прежнему хмурится и скрещивает руки на груди, но я вижу, как расслабляются костяшки ее пальцев. – Бросаешь вызов моему опыту, крестьянка? Неужели твои десять минут опыта дают тебе такое богатство знаний, в которые я почему-то не посвящена?

– Конечно, нет, – я стискиваю зубы, чтобы звук воды не одолел меня, – я просто…. – а что, если я все неправильно поняла? Я смотрю на поток падающей воды, чувствую ее силу, когда она ускользает от меня. Образы Астры проносятся в голове: толпа людей, кричащих и толкающих друг друга при появлении бардов. Притягиваемые грациозной силой, с которой двигаются их тела.

– Если я не смогу заставить воду изменить курс… – бормочу я. Мои пальцы сжимают иглы, спрятанные в карманах. В конце коридора нависают рыхлые куски большой скалы, едва держащиеся под потоком воды, бегущей по ним. Я стучу, стучу, стучу иглой, стук в моей голове соединяется с шумом воды, когда я перевожу идею в слова.

– А что, если у нее был стимул двигаться? – я подхожу ближе, пока не оказываюсь прямо под скалой, и провожу пальцами по воде. Я представляю себе громкий раскат грома, приносящий живительный дождь, который барды принесли в Астру, изменив фокус внимания толпы, которая замерла, чтобы посмотреть вверх и засвидетельствовать чудо.

Кеннан задыхается, и я чувствую, как ее ногти впиваются в мою шею, дергая меня назад. Я кричу, шатаясь и падая на колени.

Но над моей головой громко раскатывается гром. Туча продолжает расти, и кусок скалы, под которым я была, врезается точно в то место, где я стояла, преграждая течение воды.

Я в ужасе отползаю в сторону, и вода катится по обеим сторонам скалы, меняя курс и брызгая мне под ноги.

Я это сделала.

По крайней мере, я так думаю.

– Ты пытаешься покончить с собой? – разъяренное лицо Кеннан выводит меня из транса. Ее щеки пылают, и она что-то вытирает с рук. Мою кровь? – Ты глупая, безрассудная.

– Но я это сделала, – я даже не пытаюсь подняться с мокрой земли. Я наслаждаюсь, позволяя прохладной воде успокоить боль в висках. Смех вырывается из меня, когда я вижу зияющую дыру, оставленную камнем. – Я… Я сделала это!

– Чуть не убив себя в процессе, – ярость в ее голосе пугает меня, – ты должна научиться держать себя в руках. Если ты не можешь контролировать себя, то не можешь надеяться контролировать что-то еще, – она показывает на водопад. – Цель состояла не в том, чтобы вызвать обрушение скалы. Ты должна была сосредоточиться на воде.

– Сделать это по-другому не получалось, – я выдерживаю ее взгляд и встаю, чувствуя себя храброй. В ярости Кеннан есть что-то еще, похожее на страх. Я пытаюсь понять его, возможно, здесь нужен иной образ мышления.

В мгновение ока Кеннан оказывается рядом, ее когтистые пальцы тянутся ко мне, готовые вырвать мой предательский язык. Я вздрагиваю, готовясь к ее возмездию.

Звук хлопков прорывается сквозь наше напряжение и заставляет Кеннан замереть, ее руки в сантиметре от моей шеи.

Кто-то здесь… аплодирует?

Из тени пещеры выходит фигура.