— Почему ты не попыталась вернуться в Абхазию? Тебемогли помочь в консульстве…

— Что мне было делать в разоренной войной стране?

— Оттуда легче перебраться в Россию…

— А там что? Ни гражданства, ни денег, ни жилья, ниобразования, а навык один — удовлетворять похотливых козлов! Но уж если ипродавать себя, то лучше тут, за марки и фунты, чем там за рубли… — Онасменила положение — перевернулась на спину и чуть-чуть отдалилась отАндрея. — К тому же я думала, что здесь, в Европе, меньше вероятностивстретить тебя… Я догадывалась, что вы уехали из Абхазии, предполагала — вМоскву, но чтоб во Францию… Я и мысли такой не допускала… — Караиспытывающе посмотрела на Андрея. — Это ведь не твое решение, правда?

— Я не хотел уезжать с Кавказа. Я уговаривал отцапереселиться в Адлер, но он хотел только за границу. Чтобы все было другое —как он говорил… — Андрей прикрыл глаза — он до сих пор не мог спокойновспоминать то время. — Так было легче забыть…

Кара вытянула руку, нащупала его лицо, погладила по щеке,виску, лбу и, пристроив ладонь на макушке (пальцы зарыты в волосах), тихосказала:

— Почему ты не спрашиваешь про Марианну?

— Она умерла, ведь так?

Рука Кары дрогнула — пальцы, перебирающие его волосы,замерли.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Отец был уверен, что его дочь скорее умрет, чемстанет… — Андрей замялся.

— …шлюхой? Ты ведь это хотел сказать?

— Так говорил отец, не я. — Андрей посмотрел на еепрофиль: приоткрытый рот, подрагивающие ноздри, зажмуренные глаза, он видел,как тяжело ей дается этот разговор. Тяжелее, чем ему. — Он не ошибся,правда?

— Не ошибся, — чуть слышно прошептала Кара. —Она оказалась смелее меня…

— Ты знаешь, где она похоронена?

— Под чертовым саксаулом или верблюжьей колючкой…Где-то в пустыне. — Она резко встала, схватила с тумбочки пачку «Вог»,поспешно сунула в рот сигарету, прикурила, с наслаждением затянулась, выпустилаколечко дыма, потом еще и еще, стараясь не показывать, как дрожат еегубы. — Я не видела, как ее хоронили. Они сделали это ночью…

— Тебе трудно об этом вспоминать, я понимаю… Забудем?

— Забудем.

— Как и все остальное?

— Да. Сделаем вид, что этих лет не было. — Онашироко улыбнулась — и губы ее перестали дрожать. — Представим, что мыприехали в Амстердам на годовщину нашей свадьбы.

Андрей перекатился на другой край кровати, лег на то место,где только что лежала Кара, принюхался — от подушки пахло жасмином, как иожидалось. Этот запах, ничем не примечательный для одних, раздражающий других,вызывающий головную боль у третьих, для него был самым изысканным, приятным,дурманящим и возбуждающим…

— Иди ко мне, — хрипло сказал Андрей, почувствовавжелание. — Моя маленькая женушка…

— Сейчас докурю…

— Брось сигарету и иди ко мне! — Он подался впереди схватил Кару за голую ногу. — У нас годовщина свадьбы, ты не забыла?!

Она счастливо рассмеялась (впервые за эти часы), отбросиласигарету и рыбкой нырнула в постель.

Утром Андрея и Кару вежливо попросили покинуть отель. Онибез споров выехали и переселились в другой, более скромный, но не менее уютный.

Днем они пошли по магазинам — Андрей вышвырнул в помойку всевещи Кары, включая эротическое белье с прорезями на интимном месте и на сосках,включая лаковые сапоги, чулки со стрелками, браслеты с символами инь-ян,включая сумку с тем, что в сумке: сигаретами, жуткой косметикой, накладныминогтями, записной книжкой с телефонами клиентов; оставил только презервативы,так как Кара не соглашалась на секс без них. На улицу ей пришлось выйти вкуртке Андрея, в его закатанных спортивных штанах (все другие брюки с неесваливались) и в растоптанных кроссовках горничной. Но в отель она вернуласьуже другим человеком — элегантной, безумно красивой девушкой в джинсах«Версаче», искусственном полушубке от «Дольче и Габбаны», сапожках «Гуччи», ссумкой и темными очками из новой коллекции «Кристиан Диор». Еще у нее появиласьотличная косметика, прекрасное белье, золотые украшения: обручальное колечко,серьги и браслетик на ногу, состоящий из звеньев — дельфинчиков.

На следующий день Андрей отвел Кару в салон красоты, где онапробыла целый день. Маски, массажи, эпиляция, пилинг, маникюр, прическа… Теперьее было не узнать. И дело не в процедурах (мелкие морщинки и синева под глазамине исчезли за один сеанс), не в прическе (она мало изменилась), а во взгляде —глаза Кары вновь лучились счастьем. Она радовалась каждой ерунде: новойсумочке, новой помаде, новой линии челки; завтраку в постели, обеду взакусочной, ужину при свечах в итальянском ресторане; его невинным поцелуям внос, случайным прикосновениям, игривым щипкам…

Днем она была счастлива! Но ночью к ней возвращались все еебеды, страхи, горести. Кара боялась темноты, теней в темноте, звуков… Еще онабоялась спать, поскольку не могла контролировать свои сны, и мрак прошлоговползал в них, заставляя вновь и вновь переживать тот ужас, о котором оназабывала днем.

— Это никогда не кончится! — рыдала она, вочередной раз разбуженная своим самым страшным кошмаром (ее живую засыпаютземлей вперемешку со скорпионами). — Я не смогу забыть!

— Я найду тебе самого лучшего психотерапевта, —успокаивал ее Андрей, баюкая, как маленькую. — Самого лучшего гипнотизера,колдуна, кого хочешь…

— Никого не надо, просто будь со мной!

И он был с ней, несмотря на то, что это оказалось оченьтрудно. Трудно забыть о ее прошлом, трудно справляться с ее страхами внастоящем, трудно думать о будущем… Но все эти трудности были ничем посравнению с его любовью. Такую Кару, с ее страшным прошлым, пугающим настоящим,туманным будущим, он любил еще больше… И он уже знал, что будет делать, дабыпомочь и ей, и себе. Сначала надо раздобыть ей документы, придется лететь воФранцию, так как без отца он не сможет этого сделать. На это время Каре лучшеостаться в Нидерландах, а когда он вернется с паспортом, они поедут куда-нибудьв Таиланд, где сыграют экзотическую свадьбу. Потом можно возвращаться вКуршевель с молодой супругой — для всех Кара будет роковой красоткой,околдовавшей Дон Жуана на отдыхе и женившей его на себе. Во Франции онизарегистрируют брак, и Кара вновь станет госпожой Караян. Затем он положит ее влучшую клинику, где ее избавят от страхов, а через годик они родят маленькогоКараянчика. И уж он-то (или она — все равно!) заставит Кару окончательно забытьпрошлое…

Вот такой план сформировался у Андрея в голове в самуюпервую их ночь, но он не спешил его претворять в жизнь — уж очень ему нехотелось расставаться с Карой. Вдруг он уедет, а она опять исчезнет! Судьба ужедважды их разводила, а бог, как известно, любит троицу!