следовала голосу разума, умела держать эмоции под замком. Я же не Люба, которая что думает, то и говорит, причем сразу! И моя прямота здесь ни при чем: прямота — это умение выразить свою точку зрения, даже если она отличается от мнения других. А вот сейчас — что это только что было?!

— Далеко собрались, Надежда?! — Не успела я отдышаться и перевести дух, как рядом со мной уже снова нарисовался… император!

Ик.

— Вам разве не нужно быть с гостями? — поинтересовалась я, прикидывая, куда лучше бежать дальше.

Слуги с интересом смотрели на нас.

— Надо. Но те гости, которые остались там, — Феникс повел головой в сторону зала, — в совершенстве владеют этикетом и дипломатией. Вам же, я думаю, не помешает урок хороших манер.

— Что? — переспросила я, а он уже перехватил меня за предплечье, вот вообще не по этикету! Перехватил и потащил по коридорам, совершенно не заботясь о том, что мне приходится за ним бежать.

— Отпустите немедленно! — брыкнулась я.

Зря. Очень зря: пальцы императора сжались еще сильнее, совсем как когти какой–то хищной птицы. Вот даже представить себе не могла, что фениксы такие злобные!

В таком темпе и в совершенно зловещем молчании меня быстро протащили через кучу коридоров и анфилад. Даже балкон, который казался мне таким красивым днем, сейчас показался пугающе–темным несмотря на приглушенную подсветку фонариков. Под усилившимся ветром шелестели листья в ночной синеве, гулко шумело море, облизывая берег пенными волнами.

— Что вы себе позволяете?! — огрызнулась я, когда Феникс втолкнул меня в мою спальню.

— Что я себе позволяю? — слово «я» он тоже выделил зловеще. А после, прежде чем я успела сказать очередной «ик!», перехватил меня за талию и, усевшись на мою кровать, просто перекинул через колени.

— Ай! — Джинсы, конечно, смягчили шлепок, но не настолько, чтобы я не почувствовала. А, почувствовав, вся вспыхнула от корней волос до кончиков пальцев. Но даже на этом сконцентрироваться не успела, потому что тут же прилетел второй, третий и четвертый. Было скорее обидно, чем больно, поэтому я задергалась в его руках, но была тут же прижата стальным императорским локтем.

— Вы! Совершенно! Невыносимая! Невоспитанная! Девчонка! Которая! Давно! Заслужила! Хорошую! Порку!

На каждое слово приходился удар, пятая точка уже горела, и я не нашла ничего лучше как вцепиться зубами Фениксу в ногу. Прямо через ткань штанов! От неожиданности он убрал локоть, и я взлетела с его колен еще более взъерошенная, растрепанная и яростная, чем до этого.

— Идите вы знаете куда?! — прошипела ему в лицо. — На… в… к… драконьей матери!

— Очень в вашем стиле, — язвительно отозвался его императорское величество.

— Ненавижу вас! — выдала я. — Ненавижу!

— На здоровье, — он поднялся, отряхнул руки.

На здоровье? На здоровье?!

— Завтра же уезжаю погостить к Миранхарду, — хмыкнула я. — И родных с собой заберу.

— Никуда вы не поедете, Надежда. — Его глаза сверкнули, он шагнул ко мне.

— Поеду, и еще как! Либо к Миранхарду, либо домой, в свой мир! Навсегда! Уж точно у вас не останусь.

Какое–то время мы буравили друг друга взглядами, Феникс раздувал ноздри, а после вылетел из моей комнаты, громыхнув дверью так, что у меня зазвенело в ушах. Кажется, он там что–то еще приказывал страже на повышенных тонах, но меня это совершенно точно не волновало. Завтра ноги моей здесь не будет! Или я не Надежда Ягодкина!

Пнув ни в чем не повинное кресло в ножку, я ойкнула, запрыгала на одной ноге. Подскочила к подоконнику, попыталась на него сесть, и не испытала ничего приятного. Только вспомнила, как меня отшлепали, как нашкодившего ребенка!

Стянув кроссовок, изо всех сил запустила им в дверь и плюхнулась на кровать на живот. От обиды очень хотелось разреветься, но так я бы только подтвердила его слова, что я — девочка, заслужившая взбучку. Поэтому я лежала, смотрела на подушки и считала узорчики на покрывале. До тех пор, пока не провалилась в сон.

Глава 14. В гостях у дракона. Часть 1

Ночью принято спать. По крайней мере, в моей семье всегда было принято. Люба, правда, не всегда соглашалась с таким положением дел, а вот я любила поспать и чаще всего спала как убитая. Но не сегодня. Тот короткий период, когда я отключилась и провалялась в джинсах и футболке поверх покрывала, обернулся для меня катастрофой.

Воспользовавшись этим, ко мне в комнату коварно проникли служанки и раздели меня. Покрывало стянули, а меня, абсолютно голую, уложили под легкое, словно шелковое одеяло, которое приятно холодило кожу. Как я при всем при этом не проснулась, оставалось загадкой, но не проснулась: видимо, мне совершенно не хотелось возвращаться в мир императора и всего, что его окружает.

Правда, как–то избирательно. Потому что проснувшись и обнаружив себя голой, завернутой в шелк, заснуть я уже не смогла. Ворочалась с боку на боку, считала овец, фениксов, драконов, помесь фениксов с козлами, но даже последнее не помогло. Наоборот, спать расхотелось еще больше.

Учитывая, что ночь была летняя и светало рано, небо начало активно синеть, светлеть, а после и вовсе залилось легким стыдливым румянцем раннего утра, после чего я, плюнув на все, пошла принимать водные процедуры, делать зарядку и переодеваться обратно в футболку и джинсы, ага.

На самом деле то, что я вчера наговорила Фениксу, не было правдой. Не хотела я лететь ни с каким драконом, я просто хотела уйти из этого мира. Уйти и забыть все, что здесь было, но судьба распорядилась иначе. Когда я пила воду, в окно сунулась драконья морда и поинтересовалась:

— Ну так что, вы подумали над моим предложением, Надежда?

Учитывая, что морда едва–едва пролезала в арку окна, а голос больше напоминал рычание, неудивительно, что моя рука дрогнула. Дрогнула, и я пролила на себя водичку, на груди расплылось мокрое пятно. Глядя на него, я честно порадовалась, что оно расплывается на груди.

— Вы всегда так подкрадываетесь, Миранхард? — поинтересовалась я.

— Нет, только когда интересно посмотреть на чью–то реакцию.

— И как вам моя реакция?

— Примерно как я и ожидал.

— То есть «АААААА» и графина вам в голову вы не ждали?

— Не от вас, Надежда.

И на том спасибо.

— Не думала, что вы разговариваете,