Изначально, еще до их встречи в кафе, Василий Иванович хотел попросить Лисовицкого об одолжении. Взамен же он думал предложить нерюнгринскому фсбэшнику забыть о его «золотых» махинациях. Но теперь, когда у Василия Ивановича возникло полное представление о масштабах происходящего он понял, что не сможет пойти на сделку со своей совестью и забыть о том, что он узнал за последние минуты. Индульгенцию Лисовицкий явно не заслуживал.

— Так что вам от меня надо? — безнадежно опустив руки спросил нерюнгринский фсбэшник. — Если бы вы хотели меня арестовать, то я думаю этот разговор проходил бы в другом месте. Но мы находимся сейчас здесь вдвоем без свидетелей. Значит вам есть что мне предложить.

— Вы правы. Мне нужна ваша помощь, — подтвердил догадки Лисовицкого Василий Иванович. — Я бы хотел на пару дней одолжить у вас спецтехнику.

— И все? А какую именно?

— Мне нужен мобильный комплекс радиоэлектронного подавления, чтобы он глушил все виды сигналов связи и обеспечивал полную информационную изоляцию.

— У нас в отделе такого нет, — развел руками Лисовицкий.

— Я догадываюсь что нет, но надо его достать.

— Нет, не получится. Такой комплекс наверняка есть в Якутске, но кто мне его даст.

— Значит надо что-нибудь придумать, — продолжал настаивать Ребров.

— Для начала, а что я получу взамен? — начал торг, заметно оживившийся Лисовицкий.

— Я могу вам предложить только явку с повинной, — Василий Иванович сразу обозначил максимальную границу свой благодарности.

— Нет, так не пойдет. За мной стоят влиятельные люди, которые не дадут мне дожить до суда.

— Что же вы тогда хотите? — спросил Ребров уже зная ответ на свой вопрос.

— Время.

— Время, чтобы сбежать в Китай? — Василий Иванович опередив Лисовицкого сразу выложил весь его план. — У вас за границей есть деньги и знакомые, которые помогут сделать нужные документы, не так ли?

Нерюнгринский фсбэшник оторопел от неожиданности. Он не мог понять откуда этот чертов москвич столько знал о его делах.

— Хорошо, я готов на это пойти, — согласился Ребров, — но только при одном условии. Перед вашим уходом за границу я получу от вас письменные признательные показания в которых будет подробно описываться вся ваша преступная деятельность и причастные к этому лица.

— Годится, — поспешно согласился Лисовицкий.

Василий Иванович улыбнувшись покачал головой.

— Видимо вы меня не поняли, — сказал он, — я вижу вас на сквозь и не дав вам сбежать, не выполнив свои обязательства.

— Годится, я все сделаю, — нехотя повторил Лисовицкий — Сколько у меня есть времени?

— Оборудование должно быть готово не более чем через два дня. По моему звонку вы должны будете выдвинуться в заданную точку на федеральной автодороге А-360, где к вам присоединиться моей человек. Вместе с ним вы отправитесь к месту назначения для выполнения задания. После этого оставив свои признательные показания, вы можете быть свободны. Я дам вам время чтобы вы могли скрыться.

— Что это за человек и что это за место, которое надо заглушить?

— Сейчас я не могу об этом говорить, но и человек и место вам знакомы, — уклончиво ответил Василий Иванович. — Да, кстати, мне еще понадобится пара «Ежей», которые используют гаишники для принудительной остановки транспорта. Захватите их тоже с собой.

Разговор с Лисовицким оставил у Реброва неприятный осадок. Никогда еще Василию Ивановичу не приходилось идти на сделку с преступником. Единственным оправданием своих действий фсбэшник считал только то, что на кону стояли судьбы людей, с недавних пор ему не безразличных.

Следующим этапом и, наверное, самым важным, была поездка в Москву. Предварительно Ребров созвонился со своими товарищами в управлении и уточнил работает ли сейчас генерал Дюжев, не ушел ли он в отпуск или на больничный. Узнав, что генерал продолжает работать в прежнем режиме Василий Иванович на скорую руку слепил фиктивное постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы в отношении Насти, как свидетеля по делу. Постановление необходимо было только для Светланы, Настиной мамы, чтобы она не беспокоилась о том, что дочь на время оставит ее одну уехав в столицу.

— Не переживайте, — успокаивал Ребров всхлипывающую мать, — я буду за ней приглядывать. Обещаю вам, что через несколько дней верну вашу дочь в целости и сохранности.

Настя оставляла маму с тяжелым сердцем. Ее психическое состояние оставляло желать лучшего. Прописанные врачом лекарства толком не помогали. Ребров отвел девушку в сторону.

— Завтра вылетаем в одиннадцать пятьдесят по местному времени. В тринадцать часов по Москве будем в столице. Я за тобой заеду на такси часов в семь утра и поедем в аэропорт. Билеты купим там. Я звонил в кассу и мне сказали, что на этот рейс полно свободных мест. Вещей с собой много не бери. Только ручную кладь.

Утром следующего дня Василий Иванович вызвал такси ко входу своей гостиницы. Не дожидаясь ответного звонка диспетчера Ребров вышел на улицу с рюкзаком в руках. В отличие от пропитанного смогом столичного воздуха в якутском присутствовали легкие нотки свежести и аромат леса.

Тут раздался телефонный звонок, который вывел Василия Ивановича из неприсущего ему романтического настроения. Девушка на том конце линии сообщила, что ближайшие тридцать-сорок минут все машины заняты и предложила подождать. Ребров, заметив на противоположной стороне улицы одиноко стоявшую машину с приветливо горящим зеленым огоньком, вежливо отказался от заказа решив доехать на частнике.

Бобмбилой оказался приветливый говорливый старичок на хонде малолитражке с правым рулем. За тысячу рублей он согласился заехать за Настей и отвезти их обоих в аэропорт. Всю дорогу старичок без умолку болтал, даже не обращая внимание на то, слушают его или нет. Ребров ради интереса попытался прислушаться к его мыслям, но не услышал ничего. Все что приходило в голову водителю, то сразу оказывалось у него на языке. Старичок за короткое время поездки выложил перед пассажирами всю свою жизнь.

— Вот раньше север был так север! А сейчас… — сетовал он. — Вот помню я при союзе полгода отработал в геологоразведке и летел домой в Новосибирск из Якутска. Привезли нас в аэропорт на сутки раньше. Что делать? Чем себя занять? Естественно выпивкой. После полугода мытарств почему бы и нет.

Накидался я тогда прилично. Разбудили меня за два часа до вылета какие-то вахтовики. Открываю глаза, а я лежу в углу на картонной коробке. Вещей нет. Ну, думаю украли. Но не тут-то было. Понемногу вспомнил где оставил рюкзак. Подхожу туда, а он красавец лежит целехонек. Сутки рюкзак пролежал в одиночестве, и никто его не тронул! А представьте если бы вы оставили без присмотра свои вещи в аэропорту сейчас? Да они бы и часа