Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тихо объясняет, что это за лекарство и для чего, а после укола в вену уходит.
Следом за ней заглядывает Стас.
– Ооо, тут похоже до утра никто не выйдет?
– Думаю, да. Пусть поспит.
– Я так и предполагал. Ладно, я тогда домой. Утром заскочу. Тебе может надо что-то? Олеська соберет.
– Спасибо, я скажу ей сама. Спокойной ночи.
– И вам, – улыбается и уходит, прикрывая дверь.
Я забыла про тампоны, черт возьми.
Вытаскиваю телефон из-под подушки и пишу смс Олесе, так как больше некому, не Сашу же просить и убираю его назад, получив ответное от нее.
Укладываюсь удобней и продолжаю его гладить по голове, чувствуя, как меня медленно охватывает усталость.
– Как же ты мне дорог стал, – шепчу так слабо, что сама сомневаюсь произношу слова вслух или это мысли мои. – Ты так мне нужен, но я так боюсь… И, если ты дождешься меня, то не пожалеешь, ведь я очень сильно и крепко умею любить. А тебя полюбить не составит труда, ведь сердце уже словно бешенное желает лишь тебя одного.
Засыпаю так быстро, но успеваю нафантазировать еще кое-что:
– Мое тоже…
Я реально схожу с ума.
Просыпаюсь довольно резко и, если я выспалась, ощущая себя вполне таковой внутренне, то вот тело мое не разделяет мои мысли.
Стоило мне попытаться пошевелиться, как я тут же вскрикнула. Открыла глаза и увидела дневной свет, а не утренний.
«Неужели спала так долго?»
Вновь попытка подняться, через боль и ужасную слабость. Сажусь на кровати, свешивая ноги и вспоминаю, что засыпала не одна. Обернулась и увидела пустую кровать.
«Жаль, что ты ушел».
Лезу за мобильным, проверяю его, но он пуст.
Топаю в ванную комнату держась за поручни палаты, сделанные для удобства, а после возвращения застаю в комнате Олесю.
– Здравствуйте, – она оборачивается, и я жду что она станет кричать, махать руками и все такое, ведь я только что видела отражение в зеркале. Но, если быть точнее себя я там так и не увидела, только сплошной синяк.
– Добрый день, Эмма. Я созванивалась с твоим врачом, и он мне сказал приехать к обеду, потому что ты будешь спать, – и это все? Стоит выкладывает фрукты, гигиенические принадлежности.
– Спасибо, – сажусь вновь на кровать, потому что устала стоять и спина ноет.
– Да перестань. Стас сказал вы в спешке собирались. А Саша такой, мог и забыть что-то. Я еще белье новое привезла. Ну, как ты?
– Нормально, думаю. Похоже ничего серьезного нет.
– Да. У тебя только поверхностные раны. Ну еще трещина на двух ребрах, – смотрю на нее, и то с каким видом она это говорит. Мне аж смеяться хочется. Мы будто билеты на концерт обсуждаем. – А еще легкое сотрясение. А так все хорошо.
Не выдерживаю и прыскаю смехом.
Она подхватывает и уже через минуту мы хохочем.
Отдышавшись, между нами, вновь воцарилось некоторое напряжение, которое было слишком ощутимым.
– Он винит себя, Эмма.
– Что?
– И не успокоится, пока не накажет того, кто это сделал.
– Но я…
– Ты его женщина. Ты дорога ему, пойми.
– Он тоже мне дорог, но к чему ты это говоришь?
– Не лги ему. Не только ты желаешь правды и доверия.
– Я… – слова комом застряли в горле, и я не смогла вымолвить ни слова.
– Мне нужно на работу. Выздоравливай.
– Спасибо.
Олеся погладила меня по плечу и ушла, а я осталась сидеть на месте оглушенная всем тем, что творилось в моей жизни.
«Я была уверена, что больше не будет потрясений. Что я буду мирно и спокойно существовать, не мешая другим, но все они сами ворвались в мой мир. Я не звала никого. Не просила помощи. Тогда почему сейчас виновата во всем я? Это несправедливо.»
Вновь запиликал телефон, и я медленно взяла его в руки.
А увидев номер быстро подняла трубку.
– Алло? – я дрожала как листок дерева на ветру. Не знаю кого я сейчас услышу. Я боюсь, но я должна.
– Привет, глупышка Эмма, – поверить не могу…
Хотя, чему тут удивляться. Подлая дрянь, неужели они так давно знакомы с Вадимом?
– Так ты причастна ко всему…
– Договаривай давай. К чему я причастна? Но не называй это похищением.
– А как иначе?
– Я помогла ребенку не расти с такой матерью, как ты. И кстати была права. Ты погляди, какой образ жизни ты ведешь.
– Какая же ты…
– Я умна. Знаю.
– О, правда?
– Не стоит произносить то, на что я могу вдруг разозлиться. Я так быстро выхожу из себя и обижаюсь порой. Вдруг сброшу вызов и не перезвоню.
Скрепя зубами я замолкаю, ожидая ее дальнейших слов.
– Замечательно. Ты такая понимающая.
– Я не понимаю одного, зачем все это, сейчас?
– О, вообще-то тебе и не нужно понимать, но я отвечу тебе на твой вопрос, когда мы увидимся. Так что постарайся в воскресенье быть на ногах. Тебе предстоит путешествие.
– Я поняла.
– До встречи.
Скидывает звонок, а я прокручиваю в голове все сказанное и воскресенье кажется таким далеким и таким близким.
Еще я приняла одно важное решение, я пойду на все ее условия, только бы знать, что все не просто так. Все правда, а если это так, то нет ничего дороже моего ребенка, и любая жертва ничто, по сравнению с ним.
Александр
Уходить от нее, такой горячей и нежной, прижимающейся во сне к моему телу было пыткой.
Наутро ее синяки стали такими яркими, а мне стало еще более невыносимо смотреть на нее, такую беззащитную.
Я слышал ее слова ночью. Слышал и понимал, что тоже не могу без нее. Она стала моей в первый миг, стоило увидеть ее там, гордую и храбрую. А теперь я виноват перед ней и исправлю все, что успел сотворить тот, кто решил посягнуть на мою женщину.
Приехал домой к восьми, отец уже будто знал… или чувствовал…
– Александр.
– Я сейчас, пап, – обнял его и поцеловал в макушку.
– Ты пахнешь больницей. Я жду тебя на кухне.
– Хорошо. Я скоро.
Принял душ и спустился через полчаса к нему. Вышли на террасу, сразу вспомнил тут Эмму. Она идеально вписывалась в интерьер этого дома. Мама бы ее очень полюбила, и они стали бы большими подругами, я в этом просто уверен.
– На Эмму напали, отец, – каждое слово хлестало по моим нервам. – Ее избили. Она в больнице. Ничего серьезного, но
