– Не имею представления, – ответила она. – Никто не знает. Гадают только.

– Может, тебе предназначалось разрушить эту гробницу, – вставил Кейд.

Макрив невесело рассмеялся:

– Ты полагаешь, что это все, на что способна ведьма? В отличие от меня ты не испытал на себе ее силу.

Мари вздрогнула. Она думала о том же. Ей не хотелось достичь своих вершин в возрасте двадцати трех лет.

– А какие враги есть у ведьм, с которыми ты могла бы расправиться? – спросил Тирни, вгрызаясь зубами в мякоть расколотого кокоса.

Интересно, как далеко пришлось ему бежать, чтобы найти пальму?

– Есть ряд распоясавшихся чародеев, – ответила она, – и еще один волшебник, пристрастившийся убивать беременных ведьм…

– Если тебе суждено стать величайшей ведьмой, – перебил Макрив, – значит, ты должна победить величайшее зло. Судьба не расходует пули напрасно.

– Это невозможно, – возразила она. – Ни один смертный и даже бессмертный не может победить нашего величайшего врага.

– Почему?

– Потому что это богиня. – Мари сделала большой глоток очищенной воды и вытерла губы о плечо. – Вернее, была богиней. Ее зовут Гекса, королева Фальшивых лиц.

– В чем ее опасность? – справилась Тера.

– Вам и это интересно?

«Да» Макрива заглушило «да» Кейда.

– Ладно, – произнесла она медленно. – В начале Эры волшебства были три сестры, три богини-ведьмы. Гела была доброй, Гекса – злой, а Геката обладала чертами той и другой.

– Но ты говорила, что поклоняешься Гекате? – заметил Тирни, продолжая жевать. – Значит, поклоняешься богине, которая творит и добро, и зло.

– Она служила балансиром между добром и злом. Мы верим, что главное во всем – это баланс. Одно добро – плохо. Вселенная не в состоянии управлять мирозданием без разрушения.

– Сплошное солнце превратит землю в пустыню, – подсказал Кейд.

– Именно, – подтвердила Мари с улыбкой, а Макрив наградил Кейда испепеляющим взглядом.

– Видя, что Гекса набирается сил, Геката и Гела ограничили ее могущество и превратили ее из богини в бессмертную.

– А почему не убили? – удивился Макрив, для которого это казалось естественным.

– Потому что не могут. Все три – по своей природе ведьмы. А ведьмы не убивают членов своей семьи. И другим не удалось уничтожить ее, потому что Гекса все еще могущественна. Она питается несчастьями, сеет их среди других и пожинает плоды. Говорили даже, что она держит в своем логове живых существ в состоянии вечной агонии и их страдания служат ей неисчерпаемым источником энергии.

– Как она выглядит? – спросил Макрив.

– Она способна принимать любой облик, форму любых предметов, живых и мертвых существ. Никто не знает ее истинного лица. Она может скрываться под личиной любого из нас… – сказала Мари зловещим голосом с элементом театральности. – И мы бы никогда об этом не узнали.

– Как она выбирает свои жертвы? – полюбопытствовал Макрив нетерпеливо.

– Непонятно. Она может в равной степени нанести удар деспоту и невинной сельской девушке.

На какое-то время Макрив задумался над ее словами, потом осведомился:

– А это правда, что ведьмы никогда никого не исцеляют даром?

Можно было даже не сомневаться, что Макрив без труда догадается, почему ведьмы никогда не добьются уважения других членов сообщества Закона.

– В большинстве случаев это так, – признала Мари смущенно. Как она и ожидала, все хранили молчание. – Но вы должны понимать почему. – Макрив поднял брови, будто ему не терпелось услышать объяснение. – Тысячу лет назад ведьмы ничего не брали взамен, но за это нас повсеместно подвергали гонениям. Мои предки пришли к выводу, что нам требуется защита и влиятельное покровительство, что возможно получить только за деньги. В основе этого вывода лежит тот факт, что ведьм, живущих в замках, к которым прислушиваются короли, не так часто сжигают на кострах, в то время как тех, кто ютится в лачугах на опушке леса, – довольно часто.

Выражение лица Макрива не читалось, и Мари не могла понять, что другие думают по этому поводу. Может, ей стоило попытаться убедить их в бедственности положения ведьм? Подчеркнуть, что ни один род Закона не преследовали так, как преследовали ведьм?

Но возможность была упущена. Они снова полезли в дебри, и поддерживать разговор стало трудно. Зато у Мари появилась возможность продолжить эксперименты с зеркалом.

Она открыла пудреницу, не вынимая ее из кармана широких штанов. Простое прикосновение к зеркалу уже давало ей фокус. Мари давно знала, какие чудеса от нее ожидаются, но не умела ими пользоваться. Может, теперь это у нее получится с помощью фокусирующего средства?

Медленно сделав большим пальцем несколько кругообразных движений по зеркалу, она ощутила в своей ладони магическую силу. Только на этот раз сила была концентрированной. Зеркало и впрямь проводило и направляло ее силу, как подземный кабель – электричество.

Радуясь полученному эффекту, она решила проверить действие каких-нибудь мелких чар на оборотне – чтобы получить хорошую практику. Под хорошей практикой она понимала личное удовольствие.

С этой целью она сделала так, чтобы под ногами Макрива возник выступающий корень дерева. Когда он споткнулся, Мари сжала губы, чтобы не прыснуть от смеха.

Магия сработала… Отлично.

В течение следующего часа, когда у него в самое неподходящее время развязывались шнурки, ветки деревьев хлестали по лицу, или он с трудом успевал уворачиваться от птичьего или обезьяньего помета, он щурился и смотрел на нее с подозрением. Она отвечала невинным вопросительным взглядом.

Но он ничего не говорил, и она могла развлекаться подобным образом весь день…

Краем глаза она заметила движение. Нечто, похожее на корень, вдруг взвилось пружиной над землей и метнулось в ее сторону. Взвизгнув, Мари попыталась защититься энергетическим импульсом. Но Макрив уже схватил змею, когда ее магия сбила его с ног, и он покатился по земле, круша деревья.

Приземлившись в сотне футов от нее, он сердито отшвырнул змею прочь и, вскочив на ноги, бросился к Мари. Его глаза сверкали голубым яростным огнем.

– Вот дрянь. Только посмей еще раз!

– Это получилось случайно! – крикнула ведьма и, возможно, говорила правду, только Бауэна это не интересовало.

– Все утро ты со мной играла, разве нет?

Он шагал рядом с ней, давая возможность видеть разъяренного зверя, дремавшего до сих пор внутри.

Судорожно проглотив вставший в горле ком, Мари отступила от него на несколько шагов, готовясь к обороне.

Ее храбрость заставила его опешить. Закаленные в боях вампиры начинали дрожать при виде звериной личины оборотня, но она, расставив ноги, даже не сдвинулась с места.