А сейчас надо покрутить разговор вокруг другой непонятки, не менее важной. Если не более… Пока мы тут один на один и возникла хоть какая-то откровенность.

– Я думал утром, нам конец настал, когда встретились с «каракалами». Уже был готов продать жизнь подороже!

Зоя удовлетворенно усмехнулась, как будто давно ждала этого разговора и наконец дождалась.

– А нам бы и пришел конец, не окажись я хорошо знакома с их командиром. Этот усатый капитан – Леша Козловский, мы с ним когда-то в учебке вместе трубили, он тогда еще младшим лейтенантом был. Даже пытался за мной ухлестывать… Ты уж извини, Бустер, что не сразу рассказала и заставила тебя посомневаться. Но не стоило при всех. Мозилла бы просто не поверил. А так, пока с Мамонтом не встретимся, у него лишних вопросов не появится. А когда встретимся, Мамонт скажет ему то, что мне надо. Я Мамонту объясню ситуацию. И вообще победителей не судят… Кстати, Леша поначалу предложил вас всех грохнуть, а меня, по старой дружбе, отпустить.

– Ты готовилась в спецназовцы?

– Готовилась. И непременно стала бы «каракалом», кабы не один старый толстопузый кобель при больших звездах на погонах. Не ответила на его настойчивые ухаживания, вот он и подвел меня под монастырь. Выгнали из учебки с треском за аморальное поведение. Неужели бы я сейчас у Мамонта в шестерках бегала, кабы не те проблемы?

И опять ее слова вполне могли оказаться правдой. Сергей это прекрасно знал. Такие случаи бывали и у его знакомых баб-военнослужащих. Есть полканы и подполы, которые в них видят в первую очередь именно бабу, со всеми вытекающими из этого факта последствиями.

– Да, тяжело женщинам в армии, – сочувственно сказал он.

– Кому как! – Зоя пожала плечами. – Те, кто перед старшим товарищем готов раздвинуть ноги по первому же намеку, живут очень даже неплохо. И непыльное место службы обеспечено, и карьерный рост на мази. Да и влияние ночной кукушки на судьбу окружающих всем известно. Но я, как сказал мне этот жирнопузый, оказалась кобылкой с норовом, и объездить меня ему не удалось. Так что прикинь, Бустер, кого ты сегодня объездил! Гордись! – Она опять легонько стукнула его кулаком в грудь. – Кстати, имей в виду и еще одно. Я у Лехи ваши жизни выкупила. Так что вы меня должны носить на руках. Долг платежом красен!

– Давай поношу. Прямо сейчас! С превеликим удовольствием!

– Ты уже поносил. Вся задница, наверное, в синяках из-за этих проклятых досок! Хорошо хоть без заноз обошлось, а то пришлось бы и меня лечить. – Она подмигнула. – Йодом или зеленкой…

– Я бы полечил. С превеликим удовольствием!

– Ты и так уже полечил с удовольствием. Давно у меня подобного лечения не было. – Она улыбнулась и потянулась, выругалась, задев руками потолок. А потом вздохнула: – Все какие-то заморыши попадались. Как ты выразился, бледная немочь… Ладно, не бери в голову. Потрахались и разбежались. Ты-то хоть доволен мною? Понравился тебе мой станок?

Сергей даже слегка опешил от такого вопроса. Воистину бабы, прошедшие армейские порядки, отличаются от обычных. Ева, скорее всего, даже термина такого не знает.

– Станок твой всем станкам станок!

– Ну и великолепно! Имей, кстати, в виду! Когда выберемся из Зоны, я буду не против и еще раз встретиться. А может, и не раз…

Видно, у него изменилось выражение лица, потому что она поспешно добавила:

– Ладно, не смурней, я на место твоей жены не претендую. Не люблю никакой зависимости от мужиков. Хоть от полковников, хоть от сталкеров! – Она взялась за «Скорпион». – Ну что, возвращаемся к нашим. А то не начали бы разыскивать без вести пропавших.

– Идем, – коротко ответил Сергей, решив оставить ее «нелюбовь к зависимости» без комментариев.

Собственно, он и не знал, что сказать по этому поводу. Если правду – обидится. А неправды между ними и так хватает. И дополнительная ее порция ни к чему!

Минут через пять они, по-прежнему освещая путь фонариками и стараясь не поднимать пыли, вернулись в лагерь.

Тут все было спокойно. Недомерок дрых без задних ног, и неяркий свет ему абсолютно не мешал. Жека сидел в той же самой позе. Как будто и не заметил долгого отсутствия парочки…

Ну и прекрасно!

Вообще женщины для Жеки попросту не существовали. В смысле как объект сексуального интереса. Сергей никогда не видел, чтобы парень оглянулся на аппетитную попку или впился взглядом в смазливую мордашку.

Наверное, Стервь все-таки изуродовала его, лишив присущих любому мужику наклонностей. Но он, скорее всего, даже и не догадывается о том. Однако не Сергей станет тем, кто откроет Жеке глаза на собственную ущербность. В конце концов, служили когда-то в гаремах евнухи и в ус не дули. В такой жизни отсутствует масса проблем, имеющихся у обычных мужиков.

Зоя тоже некоторое время рассматривала парня и, похоже, даже хотела что-то сказать. Но не стала.

Говорить Жеке и Мозилле о полученной от Зои новой информации Сергей не стал. Недомерку знать о подробностях личной жизни своих хозяев ни к чему, а Жеке все это просто по барабану.

Ничего в общем-то и не изменилось, мы по-прежнему занимаемся поисками мамонтовской дочки. И непременно найдем! Иначе грош нам цена, кол мне промежду булками!

Отдохнувший за ночь Трофим – его на сей раз попросту не стали назначать в караульные – время от времени поглядывал на сталкера и мамзельку с некоторым подозрением. То ли вчера, когда они уходили из лагеря, делал вид, что дрыхнет, то ли в выражениях их лиц появилось что-то необычное. Но даже если недомерок и не дрых, его наверняка волновало вовсе не содержание возможного разговора между ними, а предположения о том, чем эти двое, уединившись, могли заниматься, пока он якобы спал.

А вот это было по барабану не только Жеке, но и парочке свежеиспеченных любовников.

Как обычно, утро оказалось вечера мудренее, и сегодня Зоя вообще не представлялась Сергею сексуальной женщиной. Впрочем, на ней опять была армейская походная одежда, ни в коей мере не предназначенная подчеркивать дамские прелести…

Тем не менее Мозилла за завтраком не удержался:

– Памперс-то поменяла, подруга?

Однако Зоя пикироваться сегодня была не расположена. Ответила подобно Жеке:

– Да.

Недомерок настолько поразился этой краткости, что никак сей ответ не прокомментировал.

А Сергей подумал, что женщина до и она же после – это два совершенно разных человека. Неистовая стервозность и степенное благодушие…

Впрочем, в Зоне все эти характеристики не имеют ни малейшего значения. На ее фоне человеческие эмоции – сущая мелочь! Кроме готовности выстрелить в нужный момент. Но вряд ли Зоино нынешнее благодушие лишит ее этой готовности. Ибо инстинкт самосохранения превыше всего!

После завтрака с соблюдением привычных мер предосторожности выбрались наружу. Прежде чем выйти из-под крыши, защищающей вход в подвал, Сергей проверил с помощью перископа стену дома, нависающую над лестницей. Тварей не наблюдалось.