– Но там придется надеяться на удачу. О подвале, где мы провели предыдущую ночь, Ментол рассказывал. А здешние кварталы мне знакомы слабо. Придется искать на ходу.

– Ну, на ходу – так на ходу. Я верю в твое чутье.

Они вернулись назад, на Средний проспект, и двинулись в сторону Восемнадцатой и Девятнадцатой линий.

Подневольная экскурсия по Васильевскому острову продолжалась.

Теперь справа тянулось четырехэтажное здание со ступенчатым фасадом, окруженное высокой металлической решеткой. Между окнами второго и третьего этажей тоже располагались колонны.

– Красивое здание, – сказала Зоя. – Будто настоящий дворец… Ой, а на противоположной стороне улицы что такое? – Она вытянула руку влево. – Как будто когда-то это был трамвай…

И в самом деле, в полуразрушенной металлической коробке глаз без труда узнавал старый питерский трамвай. Не было только токосъемника на крыше.

А за трамваем пряталась другая металлическая коробка, в которой без труда можно было узнать старинный троллейбус. На борту его даже сохранились остатки желтой краски.

– По-моему, тут был музей. Если мне, конечно, память не изменяет…

– Да, это музей городского электрического транспорта, – сказал с трудом переставляющий ноги Мозилла.

– А ты откуда знаешь? – вскинулась Зоя.

– Когда я учился в школе, нас сюда возили на экскурсию.

– Так ты коренной питерец?

– Да. Но Васильевский, увы, знаю не очень. У нас квартира была на улице Седова. Это, считай, другой конец города, недалеко от Обухова.

Подошли ко входу во дворец. Дверей не оказалось – видимо, были деревянными и их давно сожрала Слизь. Рядом с широченной лестницей, ведущей к дверям, стояли два металлических флагштока. На одном все еще висела грязная тряпка не до конца сгнившего флага.

– Раз… два… три… Двенадцать ступенек, – посчитала Зоя. – Ой, смотрите! Там даже табличка сохранилась. И даже прочитать можно… Нет, нельзя, далековато. А с рельсов сходить не хочу.

Сергей остановился и достал бинокль. Попытался прочесть слова на табличке.

– Верхние три строчки не читаются… А ниже… – Он прибавил резкости. – …геологический институт имени какого-то А Пэ Карпинского.

– О! Так это же ВСЕГЕИ, – воскликнул Мозилла. – Вот он, оказывается, где находился.

Сергей посмотрел на недомерка с невольным уважением. Похоже, были времена, когда этот Трофим вовсе не собирался пойти в бандиты. Опять ни одного слова на блатной фене не прозвучало!..

Впрочем, и никто из нас не планировал браться за то, чем мы сейчас вынуждены заниматься. Все это Зона, проклятая! Не только кучу людей поубивала, но и судьбу выжившим поломала, сука! Кто знает, может, Мозилла окончил бы какой-нибудь питерский институт и был бы сейчас ученым. А Зоя была бы замужем и растила детишек…

Впрочем, что это я? Расклеился, кол тебе промежду!.. Рано еще расслабляться! Не будем забывать, что рядом вовсе не ученый и не мама очаровательных детишек, а бандит и, по-видимому… э-э-э… а хрен ее знает! Мало данных для выводов!

Миновали этот самый геологический институт, и направо открылась нужная линия.

Прошли торец института по Девятнадцатой. На другой стороне, на Восемнадцатой, красовался дом старинного вида, с аркой, закрытой металлическими воротами, посередине и эркером в три этажа рядом. А дальше – современная коробка, на крыше которой сохранились две вывески: «Сенатор» по фасаду и «Офисы» на ближнем торце. Вместо большей части фасада зияли огромные дыры. Когда-то коробку построили из стекла и бетона, но теперь она состояла из бетона и дыр…

Здание представлялось весьма опасным. Из таких провалов в стенах запросто может свалиться на голову монстр размером с бегемота. И даже если не растерзает – к примеру, из-за отсутствия зубов, – то в лепешку превратит запросто!

Так что мы все-таки двинемся по Девятнадцатой. Тут хоть зияющие пасти окон поменьше.

– А кто сказал, что будет легко? – произнес он вслух.

– Ты к чему это, Бустер? – прохрипел Мозилла.

Некоторое оживление, родившееся в нем при виде музейного трамвайчика, умерло, и теперь это снова был смертельно уставший человек.

– Да это я про тебя. Держись, Трофим! Как только наткнемся на открытый двор, там и поищем подвал.

Они прошли еще метров сорок. Добрались до очередной металлической решетки, ограждающей вход в ближайший двор. И тут из арьергарда донесся Жекин голос:

– Опасно впереди.

Сергей замер. В душе проснулась тревога.

Впереди находилось здание, по архитектуре очень похожее на школу. К дверям вела облицованная плиткой лестница. И что-то с этой лестницей происходило. Вернее, не с самой лестницей, а с металлическими перилами ограждения. Наклонные и горизонтальные трубы явно прогибались между стойками, будто на них опирались задницы гигантских сидящих невидимых школьников. А потом стойки подломились, и конструкция превратилась в обломки.

– Стоим на месте, дамы и господа!.. Подержи-ка мой «Скорпион», Зоя…

Зоя забрала оружие. Сергей снял с плеч рюкзак и вытащил из бокового кармана несколько гаек, к которым были привязаны цветные ленточки.

– О! – проскрипел Мозилла. – Ищем «комариную плешь»? Известное приспособление…

– А зачем изобретать велосипед? Приспособление идеальное! Только у нас эта ловушка называется «слоновьей пятой».

– Да я знаю! Просто вспомнилось…

Сергей размахнулся и запулил гайку в сторону школьного крыльца. Когда гравитационная аномалия сорвала ее с заданной траектории и намертво приклеила к асфальту, все стало ясно.

– Вот и граница аномалии!

– Наглядненько, – сказал Трофим.

– Сейчас мы ее обрисуем.

Сергей бросил еще три гайки.

Аномалия доходила до середины проезжей части.

– Хочешь, не хочешь, а придется обходить по противоположной стороне.

– А может, махнем через решетку и позади школы проберемся? – предложила Зоя.

– Не факт, что там вообще имеется проход. И не факт, что «слоновья пята» не перекрывает и его…

На Восемнадцатой линии поблизости никаких намеков на убежище не было. К раздолбанному фасаду «Сенатора» был пристроен пятиэтажный дом прошлых времен с балконами. То есть, это, конечно, позже возведенный «Сенатор» был пристроен к пятиэтажке…

Дом был довольно длинным, но за ним, похоже, имелся проход во двор. Сергей глянул в бинокль и убедился: так и есть.

– Нет, давайте-ка перейдем улицу. Будьте наготове, следите за разбитыми окнами! Вероятнее всего нападение именно из них.

Перебрались на Восемнадцатую линию, двинулись вдоль «Сенатора».