появилась, а у нас глаза уже начинали слипаться. Все же день выдался нервный, встали мы рано. Так что после полуночи пришлось лечь в кровать.

–— В конце концов, — пробормотала я сонно, — Рокс вроде надежный парень и в обиду ее не даст.

–— Иначе я ему рога откручу и к копчику приделаю. — зевнула Намита.

Глава девятнадцатая

“Оно кралось вдоль стен домов. Тут так много вкусных организмов, так много сладкой энергии. Оно видело ее радужные переливы, взрывы эмоций тут и там, трепетание жизни. Хотелось хватать все это, глотать жадно и ненасытно. Но оно знало, что тогда его смогут быстро обнаружить, а, может, и уничтожить. Нет, та часть, которая оставалась разумной, твердила, что начинать надо осторожно. И пока не соваться за стены здания, где переливы энергии казались особенно яркими и аппетитными. Ничего, оно умеет приспосабливаться. Главное, быть осторожным. Все равно никто не поймет, что оно есть. А когда поймут, то уже будет поздно”.

–— Да твою ж… — я буквально подпрыгнула на постели от боли в запястье.

Вася отпрыгнул от меня с недовольным шипением. Это он, подкравшись, зачем–то от души лизнул мне руку. Языком. Шершавым как натуральная терка. На коже вон красный след, точно наждачкой терли. Я потрясла рукой и показала рыкуну грозный взгляд. Тот ответил таким же и ушел зарывать что–то в паркет.

–— Что случилось? — Намита приподнялась на локте и сонно оглядывала комнату. — О, вернулась! Сердцеедка! И дрыхнет!

Она взяла подушку и швырнула в мирно посапывающую Лиру. Та, не просыпаясь, подняла руку, поймала снаряд и вернула обратно. Намита уважительно присвистнула.

–— А ты чего орала? — обратила она внимание на меня.

–— Сон плохой приснился. Гадость какая–то, опасность и вообще… фу! А этот меня в руку лизнул.

Василий покосился на мой палец, вытянутый в его сторону. Судя по морде, он раздумывал, не лизнуть ли и эту мою часть тела. Я поспешно спрятала руку под одеяло.

–— Он вытаскивал типа из кошмара. — сонная Лира разговаривала так, точно все еще спала.

–— В смысле?

–— Почему я должна объяснять зандарианке такие вещи? Это же вы рождаетесь и сразу идете обниматься с вашей флорой и фау–у–у–уной! — тут Лира все же села и изящно зевнула, прикрыв рот рукой. После чего произнесла уже нормальным голосом:

–— Такое чувство, что или ты не зандарианка, или резко поглупела, или тебя в детстве удочерили, но тут возвращаемся к первому пункту. Я читала про ваше умение находит с животными общий язык. Думаю, Василий почувствовал твой кошмар и таким образом решил тебя разбудить.

Так, мне надо срочно реабилитироваться.

–— Ах, э–э–это. — протянула так, точно сама все понимала. — Это понятно. Я думала, может, другая причина есть. Ну, проголодался там, или еще чего.

–— Тогда бы он тебе руку схарчил. — радостно заявила Намита. — Тьфу, то есть не тебе, конечно, а мне. Или Лирке. Но у нее рука то тьфу, кости одни, там пришлось бы две сглодать.

В арканку полетела ее одна подушка, и была с блеском отбита. Я же, пока подруги спорили кто более меткий, ухитрилась первой пробраться в ванную комнату. Вслед мне послышался обиженный вопль Лиры. Ничего не знаю, кто первый встал того и тапки!

Стоя под душем, я делала воду то теплой, то прохладной. Хотелось смыть с себя дурное послевкусие сна. Такое, какое бывает от температурного бреда. Он точно расползся по телу липкой невидимой пленкой. Я провела ладонью над прозрачной пластиной, которая заменяла здесь краны, и взвыла от холода. А потом сразу сделала воду погорячее. Уф–ф–ф, вроде стало гораздо легче.

А вот позавтракать мы не успели. Только собрались сесть за свободный столик, как из глубины Академии раздался тот самый сигнал, который звучал при пожаре. Я опять присела, машинально прикрыв уши… Василию. Тот в благодарность опять попытался лизнуть руку, и ему удалось. Отлично, к концу дня буду ходить как после глубокого пилинга!

–— Что такое?

–— Опять пожар?

–— Дымом не пахнет.

–— Напали?

–— Академия падает!!!

–— Мы все умрем!

–— Ой, мамочки, сейчас в обморок упаду!

–— Адепты!

Голос Рейна мигом прекратил зарождавшуюся панику. Если честно и во мне паника попыталась зародиться, но стоило мне увидеть ректора, как сразу стало спокойнее. Вот почему–то один взгляд на его лицо давал понять, что все под его контролем. Видимо, на других он действовал похожим образом. Так как шум в столовой резко прекратился, даже успевшие упасть в обморок, приподняли головы.

–— Просьба всем немедленно собраться во дворе. — таким же громким спокойным тоном произнес ректор. — Пожалуйста, не паникуйте, никто никуда не падает, не ломается и не горит. Мне нужно сделать срочное сообщение, потому отложите завтрак.

Хм, я как–то резко опять насторожилась. Что за новость такая, которую сопровождает подобная сирена? Другие адепты, взволнованно переговариваясь, продвигались к выходу. Я взяла Василия на руки, чтобы случайно никому не откусил конечность. Тем более все вокруг уже почти привыкли к рыкуну. И не старались образовать вокруг нас свободное пространство. Правда, и не толкали, ибо если кто оказывался слишком рядом, Вася интеллигентно шипел, напоминая о себе. Лишь для некоторых он делал исключение. Кому я симпатизировала.

–— Обалдели совсем. — ворчала, чуть отстав от подруг. — С утра такие звуки!

–— Вообще полностью согласен!

Я не подпрыгнула только из–за веса Васи. Тот старшекурсник, как его…Асит…Ацит…о, Авит! Точно! На название витаминок похож, вроде как “Аевит”. Ну и зачем я это вспомнила? Как теперь серьезно отнестись к парню с именем–витаминкой?

–— Чего? — проговорила, прижимая Васю к себе покрепче, ибо Ае…тьфу, Авит в число знакомых не входил. И рыкун поглядывал на него чуть исподлобья.

–— Поспать не дали. — пожаловался парень, чьи рога сейчас посылали золотые отблески, — поесть не дали, а вот учиться да–а–а–а, дайте два.

Я не выдержала и фыркнула. Да уж, миры разные, а фразочки точно под копирку.

–— Смешно, да? — тоже заулыбался Авит. — Я такой. Может, после занятий в город?

–— Может. — не стала я совсем уж отказываться.

Мне хотелось получше рассмотреть город. Вернусь домой, будет что вспомнить.

И кого.

И не думай о ректоре, Кристина. Не думай!

Правда, эффект получился такой же как от фразы “И не в коем случае не думай о белой обезьяне”.

–— Тогда я тебя