Концентрация земледельческих поселений в среднем течении Ворсклы, рядом с местами расположения древнерусских летописных городов Глиницы, Бельска и Полтавы (Лтавы, Олтавы), представляет третью группу памятников, располагавшихся на землях бывшего Переяславского княжества в ордынскую эпоху. Археологические находки бронзовой пайцзы, грунтового кочевнического некрополя и клада джучидских монет в окрестностях Полтавы (Лтавы)[696] позволяют локализовать данный населенный пункт как административный и экономический центр района.

Во второй половине XIV в. административный центр земель, находившихся под фактическим контролем беклярбека Мамая, переносится в город Шехр-ал-Джедид на Великих Кучугурах (район современного Запорожья). В это же время на Северском Донце и в Приазовье появляются крупные городские центры у Маяков, Ляпинской балки, Райгородка и Лисичанска со смешанным русско-ордынским населением[697].

После перехода Переяславской земли под контроль Великого княжества Литовского (60—70-е гг. XIV в.) начинается создание пограничной линии обороны от кочевнических набегов, посредством возведения крепостей на местах ранее существовавших русских и ордынских поселений[698]. «Список русских городов…» отмечает существование на Суле 13 поселений городского типа (Снепород, Съкнятин, Грошин, Чемесов, Утешков, Синеч, Кляпеч, Ромен, Ковыла, Ворона, Сал, Песьи Кости, Хотень). К городам на Псёле «Список…» относит Ничян, Городище, Лощицы, Бирин (в реальности располагавшийся в Посеймье, недалеко от Путивля. – Л. В.) и Жолвач, а также Хотмышль на Ворскле[699].

Несколько иная ситуация сложилась на территории Курско-Рыльского Посеймья. В результате военной кампании монголов 1239 г., а также похода русско-ордынского войска на Литву в 1275 г. были разграблены и опустошены земли «около Курьска»[700]. Прямым следствием данных событий стал некоторый отток земледельческого населения в более безопасные северные районы. Тем не менее данные археологических исследований позволяют сделать вывод о том, что земли Путивльского княжества сохранили основные элементы древнерусской территориальной структуры домонгольского времени. «Сгустки» населенных пунктов золотоордынского периода отображают существовавшие в XII–XIII столетиях составные части удельного княжества – волости-сотни (Путивльскую, Глуховскую, Вирскую, Псёльскую и Ворсклинскую)[701]. По всей вероятности, это было связано с сохранением в Путивльской земле не только княжеской династии, но и боярской аристократии, державшей свои вотчины и в эпоху ордынского владычества.

В то же время на территории Южного Посеймья отмечаются серьезные изменения в процессах демографического развития и изменения структуры расселения земледельческого населения, явившиеся следствием учреждения властями Улуса Джучи в 80-х гг. XIII в. Курского баскачества и хозяйственно-экономической деятельности ордынских чиновников. В результате проводимой ими политики происходит перемешение значительной части экономически активного населения из прежних хозяйственно-административных центров княжеских уделов (Курского, Рыльского и Липовецкого) в новообразованные поселения – «свободы».

Вопрос географического расположения «Ахматовых слобод» остается дискуссионным до настоящего времени. Большинство современных исследователей соотносят одну из слобод с Ратским (Беседенским) археологическим комплексом, на котором отмечено значительное количество ордынских древностей[702]. Вторую «татарскую» слободу Ю.А. Липкинг и В.В. Енуков локализовали в районе с. Лебяжьего (под Курском), где также обнаружены находки ордынского происхождения[703]. Брянский археолог А.А. Чубур высказал предположение о локализации второй слободы Ахмата на месте Гочевского археологического комплекса (летописного г. Римова), на посаде которого был выявлен пласт ордынских находок (керамика, оружие, монеты)[704]. По мнению же В.Л. Егорова, слободы баскака Ахмата располагались к западу от Курска[705]. В таком случае археологически они могут быть соотнесены с двумя группами городищ в среднем течении Сейма, на которых были обнаружены находки золотордынского происхождения[706]. Помимо групп городищ, в приречных долинах Сейма и его притоков археологически фиксируется существование ряда небольших населенных пунктов ордынской эпохи[707].

Основополагающим признаком, маркирующим территорию Посеймья как территорию, включенную в экономическую систему Улуса Джучи, является наличие большого числа предметов, относящихся к материальной культуре Золотоордынского государства; прежде всего, характерной керамики, монет, ювелирных украшений и предметов повседневного обихода (котлов, зеркал и др.). Основная концентрация кладов джучидских монет приходится на районы Юго-Запада (правобережье Сейма и бассейн Псёла) и Востока (левобережье р. Сейма, бассейны Тускари и Сновы) Курской земли[708].

Во второй половине XIV в. происходят новые изменения в структуре расселения на территории Посеймья. Приходит в упадок Гочевский археологический комплекс. Ратское и Липинское городища навсегда прекращают свое существование[709]. По всей вероятности, эти процессы были связаны с тем, что в условиях военно-политической нестабильности экономические и административные функции указанных поселений переходят к укрепленным поселениям домонгольской эпохи – Рыльску, Путивлю, Курску, ставших административно-хозяйственными центрами Посеймья в период литовского владычества. «Список русских городов дальних и ближних» в числе «киевских городов» в Посеймье указывает Путивль на Семи, Рылеск, Куреск на Тускаре, а также располагавшиеся в окрестностях Путивля городки Бирин и Хотень[710].

Значительную проблему представляет собой вопрос о поселенческой структуре регионов, располагавшихся на южных и юго-восточных рубежах Галицко-Волынской земли, вошедших во второй половине XIII в. в административно-территориальную структуру Золотой Орды. Тем не менее на основании анализа отрывочных сообщений источников более позднего времени, а также результатов археологических исследований можно составить общее представление о динамике урбанистических процессов на территории вышеуказанных регионов.

Включение земель Днестровско-Прутского и Прутско-Серетского междуречий в состав золотоордынских улусов не привело к масштабному кризису городской инфраструктуры региона. Помимо продолжавших функционировать торгово-ремесленных центров домонгольского времени (Берладь, Ясский Торг, Романов, Белгород-Днестровский)[711], во второй половине XIII – первой половине XIV в. в регионе появляется ряд новых поселений городского типа. К таковым следует отнести административный центр улуса Ногая – Исакчи, а также располагавшиеся в Приднестровье достаточно крупные ордынские торгово-ремесленные фактории – городища Костешты, Торговицкое, Синие Воды, Янги-Шехр и Старый Орхей[712]. Процессам устойчивого экономического и демографического развития западных улусов Золотой Орды в значительной степени способствовали длительные периоды военно-политической стабильности (60—90-е гг. XIII в. и первая половина XIV в.), а также интенсивное развитие локальных и международных торговых путей, проходивших по территории вышеуказанных регионов.

В последней четверти XIV в., на фоне общего упадка городской культуры Улуса Джучи, вызванной рядом факторов экономического, эпидемического и военно-политического характера, большая часть стационарных населенных пунктов Приднестровского региона, основанных в эпоху ордынского владычества, прекращают свое существование. Основными причинами данного процесса, по всей вероятности, являлись военная активность литовских князей в Северо-Западном Причерноморье, а также изменение структуры трансъевразийских коммерческих комуникаций, непосредственным образом повлиявшее на функционирование торговых факторий и торгово-ремесленных центров.

Несколько иная ситуация складывалась в районах галицко-ордынского пограничья, располагавшихся в верхнем течении Днестра и Южного Буга (Болховская земля и Побужье). Исходя из информации летописных и археологических источников, единственным крупным населенным пунктом на западных рубежах Галицко-Волынской земли, подвергшимся разгрому монгольскими войсками в 1240 г., стало укрепленное городище на р. Гуска (близ современного города Шепетовка Хмельницкой области), соотнесенное М.К. Каргером