У меня почему-то появилось ощущение, что мы на огромной строительной или съемочной площадке, — не знаю почему, но редкие прожектора и вереницы ручных фонариков вкупе с суетой и эхом отдающимися звуками создавали ощущение какого-то сложного и многогранного процесса.

В самом центре карьера красовался грубо отесанный камень, на котором стоял настоящий мотоцикл с Земли! И если я не ошибаюсь в модели, то именно его логотип негр Харлей привинтил на рога своего животного! Вот чудные! Где они откопали такой раритет?

Началась разгрузка добычи. К нам подъехал один из амбалов, кажется, Анвар, сопровождавший Харлея, и жестом указал на загоны:

— Туда… там верблюды стоят. — Слова явно давались с трудом этому парню с татуированным лицом, на правой стороне которого было изображено что-то вроде оголенного черепа.

Я тронул поводья и махнул группе рукой. Туристы жадно разглядывали обстановку и людей, а Крис и Аюми — снимали на видео. Дронова что-то зарисовывала с бешеной скоростью в своем альбоме и все время отставала. Музыка, смех, голоса и лязг металла. Я старался аккуратно объезжать праздношатающихся, которые так же откровенно разглядывали нас, как и мы их: оно и понятно, таких крупных партий гостей клан просто так не принимает. Отношения здесь чаще настороженные и враждебные. А Харлей, видно, человек честный и чувствует некую свою вину, что мы попали в переделку, выгодную ему. Видно, не зря его выбрали вождем клана и разрешили носить столько колец.

— На обмен! На обмен! — раздался резкий выкрик.

К Йоргену с Сибиллой подскочил высокий чумазый юноша лет восемнадцати, одетый в жилет из собачьих шкур.

— Трансформатор есть? Три фазы? Есть? — затораторил он. — Вниз, чтобы ниже делал? Есть?

— Нет, — лениво отмахнулся Йорген, — стабилизатор вот есть, феррорезонаторный, двести восемьдесят ватт, на патроны сменяю…

Загон состоял из восьми железных трубок с натянутой между ними проволокой. Сверху был небольшой навес, слегка присыпанный песком.

— Паркуемся, — крикнул я так, чтобы меня услышали в группе, — треножьте, раздавайте корм и не расходитесь. Это приказ.

Ирина стала ориентировать туристов, в каком порядке заезжать в загон, чтобы не было путаницы.

Полковник ехал с расстегнутой кобурой на бедре и настороженным лицом, Аурелиано — с брезгливой усмешкой, а Азиз — с широкой улыбкой…

В общем, поминутно озираясь и переговариваясь шепотом, туристы слезали со своих дромадеров.

Харлей со своей свитой уже спешились и подошли ко мне. Они предложили группе пройти в барак, заменяющий в поселке некий вариант банкетного зала, а проще говоря — общей столовой.

Там нам указали на запертую дверь некой кладовой и сказали, что туда мы можем сложить наше оружие, которое нам не понадобится на территории поселка. К тому же здесь нам и спать, поэтому мы сами и будем охранять свое добро.

Барак изнутри представлял собой просторное помещение, составленное из двух контейнеров, с пристройкой из песчаных блоков — скорее всего, местного производства. В ней-то и была отгорожена кладовая, а сама пристройка выполняла роль некой бытовки с электрической плиткой на тумбе и обшарпанным холодильником земного производства, который безбожно тарахтел своим обветшалым компрессором. Напротив располагались шесть коек и умывальник с бачком для воды, склепанным из оцинкованного железа.

В самом зале стоял длинный стол, сложенный из ящиков и накрытый кусками пластика, а небольшие коробки и контейнеры служили скамьями и стульями. Кучки старой ветоши, чем-то набитые изнутри, заменяли подушки для сидения (я вспомнил крик петуха и понял чем). Стены были размалеваны разными граффити, иногда довольно мастерски выполненными.

Мы сбросили рюкзаки в бытовке, сложили оружие в кладовую, после чего Харлей велел ждать здесь и удалился…

— Не нравится мне все это, — подал голос Аурелиано, — они нас того… не съедят на ужин? Какие-то они не очень вменяемые ребята.

— Спокойно, — я поднял руку, — они вполне мирно настроены, главное, чтобы мы все вели себя аккуратно и особо с ними не спорили и не лезли с общением. Помните, что мы в гостях.

Я внимательно посмотрел на Йоргена, который опять хотел положить ноги на стол, и он сделал вид, что почесывает под коленом: Йорген после контузии стал определенно меня радовать, но я знал — это до той поры, пока не встрепенется вновь его марсианское нутро. Сибилла в этом смысле просто разумнее.

— А зачем мы вообще приехали в гости к этим люди? — слегка запинаясь, спросила Аюми.

— Отказывать в пустыне людям, которые тебе помогли, пусть и в своих целях, не принято, — ответила за меня Сибилла.

— А вы уверены, что они нам ничего не сделают? — с некой нервической интонацией в голосе спросила Дронова.

— Уверенным здесь быть нельзя ни в чем! — громко сказал контуженый Йорген.

В глазах женщин мелькнул ужас…

Я решил поработать переводчиком.

— Охотник Йорген хотел сказать, — я выступил на шаг вперед, — что, если соблюдать осторожность и спокойствие, с нами ничего ужасного не случится — правда, Йорген?

— Ну да, — кивнул тот с лицом, озаренным светом истины. — Я и говорю: мы вас в обиду не дадим!

Сибилла закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула.

— А вы с ними раньше уже встречались? — осторожно поинтересовалась Лайла.

— Конечно, — я беззаботно улыбнулся, — на Марсе много подобных кланов.

— Давайте распакуем вещи, — сказала Сибилла, — и перекусим с дороги.

— Да, — поддержала Ирина, — надо поесть с дороги и после стольких переживаний.

Туристы зашевелились.

— А я не хочу есть, — сказала Дронова, — я когда нервничаю, у меня начисто пропадает аппетит…

— Везет вам, — ответила Лайла, — а у меня, наоборот, просыпается, потом приходится сидеть на диетах…

У входа в столовую раздались шаги, и в помещение вошли четверо девушек клана с подносами в руках, на которых стояли тарелки с какой-то едой. От тарелок шел пар. Девушки поклонились. Вдруг на руке одной из них я случайно заметил татуированную надпись: «Собственность Крэя Бонга». Да, половые взаимоотношения у них первобытные.

Девушки поставили тарелки на стол, и одна из них, по виду самая старшая, с пирсингом по всему лицу, подошла к нашей группе.

— Сейчас будет жратва для вас. Мы угощаем вас нашей хавкой, попробуйте, — произнесла она несколько неуверенно и со странным акцентом, напоминающим команче, близкий к языку шошонов. Оставалось только гадать: как в колониальную экспедицию на Марс могли попасть индейцы.

От снеди в тарелках из дюраля шел будоражащий запах.

— А это не опасно? — Дронова схватила меня за рукав.

— Спасибо, — ответил я, улыбаясь женщине клана во весь рот. — Мы с удовольствием будем есть вашу еду!