— Ну ничего себе! — фыркнула я. — От нас самих? А вы вроде как ни при чем!

Она смерила меня холодным взглядом.

— Обмен ударами произошел, и этого уже не переиграть. Я боюсь за нас. И за вас тоже. Впереди тьма, подружка. И я никогда не думала, что увижу такое снова.

— Джонатан знает, что, если я не разобью бутылку, Дэвид не сможет вернуться.

Рэйчел помолчала, скребя когтями металл стола, так что на нем оставались следы, потом со вздохом сказала:

— Джонатан считает, будто ему известен результат, а вот мне кажется, он видит только то, что желает видеть. Он верит, что сумеет управлять Дэвидом даже в качестве ифрита. А вот я в это не верю. Но помимо того, что он желает спасти Дэвида, он еще думает и о твоем ребенке. Он хочет спасти вас всех, если сможет.

— А ты нет. Ты предпочитаешь, чтобы все мы умерли ради увеличения общей безопасности. Рэйчел, ты сама-то как думаешь, что я могу на это ответить?

Рэйчел уже приоткрыла безупречно подведенные губки, чтобы ответить, но не успела: я ощутила в эфире мощный энергетический всплеск, и позади меня прозвучал мужской голос:

— Я могу разрешить все твои проблемы. Отдай Дэвида мне.

То был Ашан. Высокий, широкоплечий, с ясными чертами изящно вылепленного, но сурового лица. Весь в гамме серых оттенков — серебрящиеся волосы, серый костюм, галстук с голубоватым отливом и глаза всему этому в тон. Если Рэйчел предпочитала яркие цвета, то он являл собой противоположность ей, все равно что холодное свечение луны в сравнении с ярким сиянием солнца. Холодная сдержанность, строгость — и ничего человеческого, несмотря на человеческий облик.

Рэйчел, со скрежетом металла о цемент сдвинула назад свой стул и зашипела на него: глаза вспыхнули золотым пламенем. Ашан удостоил ее лишь взгляда. Он стоял на месте, даже не шелохнувшись, но выглядел так, словно от убийства его отделяла доля секунды. Я взирала на живое воплощение той самой войны, о которой говорила Рэйчел, причем меня угораздило оказаться избранной в качестве поля боя.

— Держишься за старое? — спросил он. Не меня, разумеется, я была человеком, расходным материалом. — Пришло время решать, Рэйчел. Ты что, собираешься остаться с ним? Все меняется, ты ведь не настолько тупа, чтобы этого не понимать. Подумай — для тебя найдется место на моей стороне.

Она не ответила. Да и надобности не было: ее оборонительная поза говорила сама за себя.

— Армия, которую вам удалось собрать, мала, — заявил Ашан. — Мала и слаба. Что ты липнешь к людям, Рэйчел? Неужто тебе не хочется очиститься от них? От них и от всей той грязи, в которой мы барахтаемся уже тысячелетия, пока Джонатан смотрит, как гниют и распадаются прахом его планы.

— Я достаточно чиста, — промолвила она, — и это весь мой ответ.

— Пока.

Он кивнул и перевел взгляд на меня.

— Я не в курсе, почему Джонатан не убивает тебя, человечишка, но, если ты встанешь на моем пути, я медлить не стану. Ты это знаешь.

Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, я медленно кивнула.

— Ну так будь хорошей девочкой и отдай бутылку мне, — сказал он. — Мне нужен Дэвид. Сейчас же!

Первое соприкосновение шторма с сушей почти неотличимо от дуновения легкого бриза, рожденного у побережья Африки. Но его фронт растянулся на сотни миль и облачен в наэлектризованную броню серых облаков. Он несет в себе энергию солнца, запасенную в виде плотно сконденсированного тумана, который продолжает то подниматься, то падать, уплотняться и распадаться, и каждая такая трансформация становится для системы очередным кровопусканием.

Опасным, но не смертельным. Порой его прорывает быстрыми воздушными потоками. Но по его приближении к первому из оказавшихся на пути островов происходит явление, вероятность которого один к миллиарду. Океанское течение, петляющее с севера на юг, прогревается солнцем под правильным углом. И его температура повышается на четыре градуса.

Всего на четыре.

Но точно в нужный момент.

Шторм, проходя над течением, внезапно сталкивается с теплой стеной испаряющейся влаги. В глубине облаков происходит некий алхимический процесс: влага, температура и энергия создают критическую массу, направляющую шторм на путь безжалостного самоуничтожения.

И наконец, к этому уравнению добавляется еще одна маленькая переменная: случайный ветер, повеявший с мыса Доброй Надежды. Столкнувшись со штормом на его дальнем периметре, он обтекает его по краям, скользит и, поскольку он холоднее, увлекает шторм с собой.

Шторм начинает поворачиваться. Он вращается. Он обладает массой. В нем заключен колоссальный источник возобновляющейся энергии. Он совершает мощный рывок, разрастается, подобно взрыву, наращивая угрозу — это уже не дитя.

Ныне это полномасштабный ураган, и он продолжает набирать силу.

В ретроспективе видится, что прорычать «Только через мой труп» было, наверное, не самым мудрым ответом, учитывая, что я имела дела со второй, после Джонатана, фигурой в нынешнем мире джиннов.

Ну и ладно: в мудрецы я никогда и не набивалась. По крайней мере, никто не обвинит меня в трусости.

Ашан протянул руку, чтобы схватить меня… да так и не дотянулся: Рэйчел неоново-золотой вспышкой промелькнула мимо меня и налетела на него, как тигрица, рыча и нанося удары когтями. Никак не ожидавший такого, Ашан отпрянул на несколько шагов… за пределы балкона.

Ну, грохнуться он, ясное дело, не грохнулся, завис с удивленным и раздраженным видом и ухватил Рэйчел за волосы, чтобы оторвать от себя. Силища у него была невероятная. Я хорошо знала, на что способна Рэйчел, но он, с легкостью раскрутив ее, отправил по дуге в стремительный полет, закончившийся сокрушительным падением на парковочную площадку, где как минимум в четыре ряда стояли машины. Едва приземлившись, Рэйчел перекатилась и вскочила на четвереньки, припадая к земле с хищной грацией какого-то когтистого чудища из фильмов про динозавров.

Она впрыгнула на крышу белого фургона, так что детектив Родригес, возможно, ощутил легкий толчок, хотя ничего, разумеется, не увидел бы, даже высунувшись наружу. Рэйчел пробежала но всей ее длине и, оттолкнувшись обеими ногами, грациозно взметнулась в воздух, устремляясь на Ашана, который отбил это нападение с небрежной легкостью, отмахнувшись, как от ребенка.

Я ощущала вокруг неупорядоченные потоки энергии: схватка джиннов привносила нестабильность в окружающую среду, и с этим я ничего поделать не могла. Ущерб, причиненный мне в ходе… изменения Дэвида, восполнен не был, а те энергетические ресурсы, которыми снабдил меня Джонатан, всяко не предназначались для воздействия на погоду.

Вам! Рэйчел снова грохнулась на парковочную площадку, прокатилась по ней кубарем футов пятнадцать и, истончившись в туман, исчезла.