— Значит, мудрецы прислали нам особого робота. Это же гениально! Никто не будет подозревать робота в том, что он способен на убийство! Эти мудрецы действительно очень мудры! — Валдиса охватил восторг.

— Ага, и покрасили его так, — хмыкнул канцлер, — что за милю видать. А еще он при ходьбе жужжит и бряцает. Очень скрытный убийца, я тебе доложу.

— Так в том-то все и дело. Никто не будет ожидать от него подвоха.

— Ну, бред! Что мне его, в лес отправить, Рейнхарда искать? Он же там пропадет. А второй робот? Это же просто пылесос!

— Не сомневайтесь в нас, господин! — послышался вопль Сайлера из помещения.

— Он что, все слышит? — Зоренсон уставился на помощника.

Валдис развел руками.

— Видите, — сказал он, — у него масса достоинств. Одни слуховые сенсоры чего стоят. Он будет нам очень полезен.

Ермак сидел на скамейке в скверике возле небольшого фонтана и просматривал газету с встроенным электронным дисплеем. Мимо не спеша проходил высокий человек лет тридцати с каштановыми волосами, зачесанными набок. Он краем глаза заметил название газеты и присел рядом.

— Что пишут? — осведомился он.

— Я не читаю. Я смотрю прогноз погоды, — коротко ответил Роман.

— Видимо, вы не местный, — улыбнулся незнакомец. — Все и так знают, что завтра в этих широтах начинается кратковременный сезон дождей.

Пароль и отзыв были верны. Роман протянул руку незнакомцу:

— Рад встрече. Я капитан Ермак.

— Тоже рад, — улыбнулся незнакомец, пожимая ему руку. — Я майор Вдовченков. Командир «Октавы». Как добрался?

— В целом неплохо, — уклончиво пожал плечами Роман. — Особенно эту ночь весело провел.

— То есть?

— Ночевал в полицейском участке. Остановиться негде было. Я вышел на улицу, когда уже наступил комендантский час.

— Не прессовали?

— Нет. Записали данные. Ну, на Винсента Торетто. Это я. Утром отпустили и извинились.

— Понятно. Ты на меня через Оружейника вышел?

— Да, — кивнул Роман. — Взял сегодня документы на оружие и ствол.

— Хорошо. — Вдовченков улыбнулся. — Теперь будем работать вместе.

* * *

Независимая община Сидония была из крупнейших на Зети. Она находилась в нескольких километрах от озера Тихо, что на триста сорок миль юго-западнее Титограда. Здесь проживало более трех тысяч семей. Огороженный периметр общины составлял тридцать пять километров. Колонисты выращивали сельскохозяйственные культуры на открытых пашнях и в изолированных гидропонных фермах. Имелось и несколько небольших одежных фабрик. Выпускали стройматериалы, бумагу, инструменты и мебель. Производили ровно столько, чтобы хватало на жителей общины и для обмена с внешним миром на то, что сами производить пока не могли. Дома здесь были в основном из железобетона и камня, что выгодно отличало общину от других, где больше использовалось дерево. Председателем общины был кореец Хан Линг, у которого имелись далеко идущие планы насчет поселения Сидония. Община должна была постоянно расти, и это являлось его главной заповедью. Будущее Сидонии — суверенное государство, это было его мечтой. Он пребывал у истоков создания поселения и посвятил ему уже семь лет.

Когда председателю Лингу доложили, что у главных ворот периметра стоит полицейский флайер, тот еще не подозревал, чем это грозит делу его жизни и всем остальным общинам планеты.

Машина председателя подъехала к воротам. Бойцы охраны периметра отворили их и выпустили автомобиль на большую площадку перед въездом в общину. Именно здесь и приземлился полицейский флайер.

Из летательного аппарата вышел офицер полиции. Линг покинул машину и двинулся ему навстречу.

— Чем обязан? — спросил он у полицейского.

— Я уполномочен вместе с вверенным мне штурмовым отрядом полиции произвести тщательный досмотр вашей общины, — ответил офицер.

— Что, простите? — Председатель не поверил ушам. — Сидония — независимая община. Кто дал вам такие полномочия?

— А кто дал вам независимость? — усмехнулся офицер. — На планете Зети есть только одна власть, и я ее представляю.

— На каком основании вы являетесь сюда и делаете подобные заявления?

— На том основании, что вашей вольнице давно пора положить конец. Вскоре на Зети воцарится долгожданный порядок, а всякие так называемые независимые общины, которые на деле являются пособниками террористов, мешают закону. Я достаточно ясно выразился? А теперь прикажите вашим дружинникам сдать оружие и предоставить возможность мне и моим людям заняться досмотром.

— Вот что, — категорично заявил Хан Линг, — ни один чужак не ступит на мою землю, пока я не встречусь с вашим канцлером. Это мое последнее слово.

Офицер поморщился и грубо отодвинул председателя рукой:

— Короче, уйди с дороги. — Затем крикнул сидевшим во флайере штурмовикам: — Ребята, выгружайся!

Полицейский тут же скорчился от боли, потому что Линг схватил его за руку и применил болевой прием.

— Не нужно со мною так, — прошипел он на ухо офицеру полиции.

— А ну отпусти его! — завопили высыпавшие из флайера штурмовики. — Руки за голову! Лечь лицом вниз — ЖИВО!!! — Они наставили на председателя винтовки.

— Мордой вниз, подонок!..

— Внимание! — раздалось из громкоговорителя на сторожевой башне. — Служба безопасности Сидонии предлагает полицейским воздержаться от опрометчивых и необдуманных поступков. На вышках, с обеих створок главных ворот, установлены четыре дистанционно управляемых крупнокалиберных лучемета. В случае враждебных действий с вашей стороны по отношению к нашей общине, или нашему председателю, или кому бы то ни было из нашей общины мы откроем огонь на поражение. Предлагаем вам убраться по-хорошему. Или мы поможем по-плохому.

Штурмовики с опаской взглянули на огромные ворота и забор десятиметровой высоты. Держа оружие наготове, они попятились обратно к флайеру.

Линг толкнул офицера к штурмовикам.

— И запомните, — сказал он, — Сидония — независимая община.

Полицейский вместе со своими бойцами снова расселись в летательном аппарате, на котором прибыли.

— Ну, уроды. Теперь держитесь, — усмехнулся офицер, не обращаясь ни к кому и растирая запястье. Затем хлопнул по плечу пилота. — Летим обратно. Наше дело сделано.

Председатель Линг проводил взглядом улетающую машину. К нему подошли дежурные дружинники.

— Что все это значит?

— Похоже, это была провокация, — вздохнул он. — Теперь их будет много больше, когда они вернутся. Пора расчехлять оружие и связаться с другими общинами.