– А поговорить со священником ты мне не дашь? – поинтересовалась ведьма. – Я ведь, как и ты, христианка.

– Нет, ты христианка не как я. Джозеф – адепт Сатаны, ты об этом прекрасно знала и все равно с ним спала. Твоя душа этим загублена бесповоротно, и никакая исповедь ничего не изменит.

– Да, я допустила ошибку, – признала Мэри-Джейн.

– Еще и какую, – согласился Роджер. – Непростительную. А за ошибки нужно платить.

– Эту – можно исправить, – торжествующе улыбнулась ведьма.

Маг не понимал, чему она радуется. Ведь жить ей оставалось считаные секунды, да и после смерти душа ее обречена на вечные муки. Неужели Джозеф убедил ее, что в Аду совсем не так плохо, как утверждают христиане?

– Моя ошибка заключалась в том, – продолжала ведьма, – что я попросила Джо сохранить тебе жизнь. А он был не прав, что меня послушался. Но мы это исправим прямо сейчас. Неужели ты так и не понял, Роджер, что силой ничего добиться нельзя? Что на каждую силу всегда найдется что-нибудь еще сильнее?

– Ты просто тянешь время, – догадался маг. – Зря. Лишние несколько минут ничего не изменят. Пора умирать, Мэри-Джейн. Прощай! Ты попадешь в Ад, и мы больше никогда не увидимся. Гореть тебе в вечном пламени!

– Согласна. Не будем оттягивать неизбежное. Ты что-то говорил о пламени? Полагаю, самое время тебе узнать, что это такое. Роджер, ты просто баран!

* * *

Сэр Баннистер увидел, что из комнаты выскочил какой-то зверь. Не склонный к абстрактным размышлениям, он не стал раздумывать, откуда это существо там взялось и что оно из себя представляет. Все живые существа, волей судьбы оказавшиеся в его драконюшне, делились на повелителей, их друзей и еду. Друзьями повелителей всегда были люди, а это создание и внешне, и запахом от людей сильно отличалось. Значит, еда. Дракон попытался поджарить себе не то поздний ужин, не то ранний завтрак, но зверь сумел непостижимым образом защититься от пламени и сбежать. Сэр Баннистер изрядно этому удивился, он считал, что отражать его пламя способны только люди, да и то не все.

Раздосадованный тем, что еда ускользнула, дракон развернулся поглядеть, чем в драконюшне заняты люди. Их было четверо, и они разбились на пары, каждая из самца и самки. Чем почти всегда занимаются парой самец и самка человека, сэр Баннистер прекрасно знал. Никто из повелителей даже не думал стесняться делать это при нем, и дверь в комнату закрывали далеко не всегда. Правда, было непонятно, почему сейчас они делают это не там, а в драконюшне. Наверно, теперь, после того как он обработал комнату пламенем, им там не нравится. Что ж, дело вкуса. Хотят здесь – пожалуйста. Дракон редко возражал повелителям и уж точно всегда по гораздо более важным вопросам. Например, когда он хотел полетать, а они не хотели.

Одна из пар начала обниматься и целоваться, и дракон с любопытством следил за развитием событий. Наблюдая любовные утехи людей, он чувствовал, что при других обстоятельствах и сам бы с удовольствием предался этому занятию, вот только за всю его далеко не короткую жизнь нужные обстоятельства ни разу так и не сложились. Самок-драконов он видел не раз, с одной из них даже пытался воспроизвести кое-что из подсмотренного у людей, но никакого удовольствия ни он, ни она не получили. Повторять опыт она не захотела, да и он совсем не настаивал.

Однако поцелуи самки со старым повелителем не перешли во что-то более предметное. Самка направилась к выходу, а повелитель сел на пол и заскулил. Она прошла совсем близко от дракона, тот очень хотел ее поджарить, ведь она явно чем-то обидела старика, но не решился. Если бы старый повелитель желал такого развития событий, он бы так и сказал. Есть человеческих самок без разрешения дракон больше не хотел. Ему хватило прошлого раза…

Тем временем из комнаты выскочил средний повелитель. Он бежал к оставшейся паре, однако не добежал, внезапно свалившись на пол. Даже после этого он пробовал ползти в ту сторону, но не смог и этого, перевернулся на спину, сдавленно произнес: «Сэр Баннистер, сделай хоть ты что-нибудь!» – после чего закатил глаза и застыл. От него вкусно пахло паленой плотью, но он был повелителем, и дракон прогнал подобные мысли прочь.

Повелителей нужно не поедать, а выполнять их распоряжения. Осталось только понять, чего средний повелитель от него хочет. Нужно что-то сделать, и сделать это должен дракон. Собственно, больше ничего сказано не было. Непонятно, что требуется сделать, где и когда. Сэр Баннистер немного поразмыслил и решил, что его вмешательство потребуется там, куда стремился, но не смог доползти повелитель. То есть возле повелительницы и ее друга. Среднему повелителю было очень плохо, но он все равно пытался сначала бежать, а потом ползти. Значит, дело очень срочное. Ну, уже кое-что. Правда, непонятно пока, в чем это дело заключается, но это, быть может, прояснится на месте.

Дракон направился к повелительнице. Добиться каких-нибудь разъяснений у старого повелителя не стоило и пытаться, тот все так же сидел на полу и скулил, а когда он скулит, его лучше не трогать. Сэр Баннистер тихо подошел к повелительнице и удобно устроился за спиной у ее друга. Люди беседовали между собой, и дракон из их разговора ничего не понимал, знакомые слова встречались, но совсем не имели смысла. Вот повелительница сказала «исправить». Это то же самое, что починить. Чинят то, что открывает дырку в крыше, чтобы дракон мог вылететь и вернуться. Но чинят, только если оно поломалось, а оно отлично работает. Ладно, подождем. Она появлению дракона явно обрадовалась, но приказывать пока ничего не стала. Значит, он ошибся, и еще не время.

Тут сэр Баннистер уловил знакомое слово: «пламя». Нужно выпустить пламя? Не вопрос. Покажи, куда, и будет тебе столько пламени, сколько захочешь. Только руку вытяни в нужную сторону, этого достаточно. Но она никуда не показывала. Тут он услышал еще одно знакомое слово: «баран». Разным его кормили: и баранами, и овцами, и коровами, и свиньями, а бывало, что и лошадьми. Баран – это еда. Если ее друг действительно баран, его можно пожарить и употребить в пищу. Тогда он ей совсем не друг, ведь люди не дружат с баранами. Они и сами баранину едят, разве так поступают с друзьями?

Но тут требовалась осторожность. Сэр Баннистер не раз слышал, как старый, средний и юный повелители называли друг друга и ослами, и баранами, и козлами, и даже просто скотами, а это все обозначения разной еды. Но вряд ли они говорили всерьез, да и в любом случае повелитель оставался для дракона повелителем, даже будучи скотом.

Однако этот человек повелителем не был. Значит, раз он баран, его можно съесть? Ну почему самка-повелительница не может сказать прямо и однозначно? Пламя, баран… Барана можно зажарить пламенем, но там были еще другие слова, много слов, что означали они? В любом случае «баран» стоял между драконом и повелительницей. Если сжечь его отсюда, огонь попадет и на нее, и при этом неизвестно, умеет ли она останавливать поток пламени. А если вспомнить, что раньше она дракона боялась, то, скорее всего, не умеет. Значит, первым делом необходимо поменять расположение действующих лиц.

Сам перейти на другое место дракон поленился, потому аккуратно взял «барана» зубами за одежду и переставил его в сторону. Люди обменялись парой фраз, сэр Баннистер понял только слова повелительницы «баран» и «еда». Значит, все правильно. «Баран» выставил невидимую защиту, но он был далеко не первым, кто таким способом пытался уйти от неизбежного. Пока это удалось только таинственному зверю, но тот удирал, а не стоял на месте. Защита на глазах истончалась и, наконец, совсем исчезла. Торжествующий дракон приступил к приготовлению пищи.