— Он не поедет ни туда, ни в другое место, Янес.

— Что ты хочешь сказать?

— Что он не даст нам ни минуты передышки и обрушит на нас все силы Лабуана.

— Ты очень боишься этого?

— Я?.. Может ли Тигр Малайзии бояться их?.. Напав на мой остров, они обломают об него свои зубы. На Борнео много диких племен, готовых встать под мои знамена. Достаточно мне послать своих ребят туда и на Ромадес, как к нам приплывут десятки новых судов.

— Я знаю, Сандокан.

— Если я захочу, я могу развязать жестокую войну на островах, но…

— Но ты этого не сделаешь, Сандокан. Ведь похитив Марианну, ты не будешь больше прежним Сандоканом. Ты станешь, дружище, совершенно другим.

Сандокан не ответил. Но из груди его вырвался такой сильный вздох, что походил на глухое рычание.

— Марианна полна энергии, — задумчиво продолжал Янес. — Она из тех женщин, которые могли бы сражаться бок о бок с любимым человеком, но мисс Марианна никогда не станет королевой Момпрачема. Это ведь так, Сандокан?

И на этот раз пират промолчал. Он сжал голову руками и взглядом, в котором сверкало мрачное пламя, смотрел неотрывно куда-то вдаль, словно там, далеко, пытался прочесть свое будущее.

— Печальные дни ждут наш Момпрачем, — продолжал Янес. — Оплот пиратов, несокрушимый остров через месяц-другой может потерять все свое значение. Потеряет всех своих тигров… Ну что ж, будь что будет. У нас хватит богатства, чтобы осесть где-нибудь на Востоке и наслаждаться спокойной жизнью.

— Молчи! — сказал Сандокан глухим голосом. — Молчи, Янес. Никому не дано знать, какая судьба ждет впереди тигров Момпрачема.

— Но ее можно предугадать.

— Но можно при этом и обмануться.

— Значит, у тебя есть идеи?

— Я пока о них ничего не могу сказать. Покончим сначала с тем делом, которое нас сюда привело. А там поглядим… Ну, отдохнули, пошли дальше.

— Еще рановато.

— Мне не терпится увидеть праос.

— Англичане могут подстерегать нас на краю леса.

— Я их больше не боюсь.

— Осторожней, Сандокан. Пусть солдаты и считают тебя демоном, ты все же не демон, а человек, и одна пуля из карабина может отправить тебя на тот свет.

— Хорошо, я буду осторожен. Смотри, там, кажется, лес редеет. Пошли, Янес, меня гложет нетерпение.

Но выбраться из леса было непросто. Со всех сторон их окружали заросли, густые и высокие, как прежде. Даже Сандокан чувствовал в них себя неуверенно: ориентироваться тут было нелегко.

— Попали мы в переделку, — сказал Янес, который, не видя солнца, запутался совсем. — Куда идти? Где эта речка?

— Честно говоря, я тоже не знаю, — признался Сандокан. — Вон там, похоже, узенькая тропинка. Она уже заросла травой, но все же, надеюсь, выведет нас из чащи и…

— Лай, не так ли? — насторожился Янес.

— Да, — кивнул головой пират,

— Собаки напали на наш след?

— Они бегут наугад. Слушай.

Издалека, из густых зарослей послышался второй лай. Какая-то собака проникла в чащу и пыталась настичь беглецов.

— Одна она или за ней следом идут люди? — спросил Янес.

— Может, какой-нибудь негр. Солдату не пробраться в такой чащобе.

— Что будем делать?

— Спокойно ждать. Если псина набросится, убьем ее.

— Из ружья?

— Выстрел нас выдаст, Янес. Достань свой крисс.

Оба спрятались за толстый ствол дерева, который вместе с оплетавшими его лианами образовал настоящую стену, и стали ждать появления своего четвероногого врага.

Пес быстро приближался. Скоро вблизи послышался треск веток и глухой отрывистый лай.

Должно быть, он уже напал на след пиратов и торопился не дать им уйти.

Возможно, вслед за ним, поотстав, бежали и слуги.

— Вот он! — внезапно произнес Янес.

Огромный черный пес со вздыбленной шерстью и устрашающе разинутой пастью выскочил из кустов. Это была собака той свирепой породы, что используется плантаторами Южной Америки и Антильских островов для охоты за чернокожими рабами.

Увидев пиратов, пес остановился, горящими глазами глядя на них, и вдруг прыжком леопарда бросился вперед, издавая страшное рычание.

Сандокан быстро встал на колено, держа крисс горизонтально, в то время как Янес схватил карабин за ствол, чтобы использовать его, как дубину.

Последним прыжком пес обрушился на Сандокана, который был ближе, пытаясь схватить его за горло.

Но если пес был свиреп, то и Тигр Малайзии был не промах. Его правая рука, быстрая, как молния, взметнулась вверх, и крисс по самую рукоятку вошел в грудь животного. Одновременно Янес так хватил его карабином по черепу, что пес свалился замертво.

— С него довольно, — сказал Сандокан, поднимаясь и отпихивая ногой издыхающую собаку. — Если вслед за этим не примчатся другие, мы можем продолжать путь спокойно.

— Как бы за этой собакой не шли люди.

— Тогда бы они уже стреляли в нас.

Не беспокоясь больше, оба пирата устремились по старой заросшей тропинке вперед.

Тропические растения, узловатые корни и больше всего лианы все время перегораживали ее, но след тропы был довольно отчетливым, и это облегчало им путь.

Очень скоро, однако, тропинка исчезла, и Янес с Сандоканом были вынуждены снова начать свою воздушную акробатику среди лиан, распугивая черных обезьян, резкими криками выражавших пришельцам свое недовольство.

Эти четвероногие, видя чужаков в своих воздушных владениях, не всегда уступали им дорогу, иногда на нарушителей спокойствия обрушивался целый град из плодов и веток.

Они продвигались так часа два, наугад, не имея возможности сориентироваться по солнцу, как вдруг заметили внизу ручей с черноватой водой и спустились на землю.

— Нет ли тут змей, — опасливо спросил Янес, приглядываясь к воде.

— Нет, только пиявки.

— Ты хочешь воспользоваться им, как проходом?

— Предпочитаю так, чем по воздуху.

— Посмотрим, не глубоко ли тут.

— Наверное, не выше колен. Однако удостоверимся.

Португалец сломал ветку и погрузил ее в ручей.

— Ты не ошибся, Сандокан, — сказал он. — Можно спускаться.

Они отпустили ветку, за которую держались, и спрыгнули в маленький поток.

— Ничего не видно? — спросил Сандокан.

Янес наклонился, пытаясь заглянуть под навес из ветвей, но толком ничего не увидел.