Но все молчали. Лишь недоуменно продолжали смотреть друг на друга.

— Я уверен, — выдохнул Травкин первую, пришедшую ему на ум, мысль, — это Ласков!

— С чего вдруг? — захлопал ресницами Алик.

— Ты же сам признался, что чемоданчик твой, — стал по очереди загибать пальцы бывший начальник ЖЭКа. — Наивно полагать, что кто-то из нас случайно нашел саквояж на краю. Дураков соваться в муть нет. Не зная о деньгах, по доброй воле туда никто не полезет. И потом мы все в курсе, что ты спортом занимался. Значит, в таких башмаках не в пример остальным разбираешься.

— Ну и зачем тогда мне признаваться, что денег не хватает? — обиделся Ласков. — Ведь никто бы кроме меня и не узнал, что валюта пропала. Нет, я думаю на профессора, — в свою очередь "перевел стрелки" банкир. — Он появился здесь первым. Наверняка, Крылов, отправляя Аганиных в лакуну, рассказал не только, как в нее войти, но и сообщил пароль на выход.

— Если бы я знал дорогу наверх, — стал оправдываться Анатолий Борисович, — зачем мне скрывать от вас правду?

— Чтобы не травмировать сына, — резонно предположила Крон. — Да и одним вам с Егором здесь тоскливо. А так — какая никакая компания.

— А может быть, вы это затеяли, — сверкнул глазами на Милу Евгеньевну профессор. — Я давно хотел спросить: куда деваете индульгенции? Сколько их уже настрочили? Зачем писать письма, если их нельзя отправить? Логичный вопрос? Небось, выносите конверты втихаря наверх, опускаете в почтовый ящик и скорее обратно?

— Чушь! — лицо Крон покраснело. — Пойдемте, я открою сейф и покажу все письма до единого. Они у меня пронумерованы!

— Это могут быть копии, — поддержал отца Егор. Но на всякий случай спросил: — Папа, ведь если бы ты знал, наверняка бы сказал. Правда?

— Зачем ему тебе говорить? — Алик быстро собрал гуляющие по рукам купюры, бросил их в дипломат и захлопнул крышку. — Скрывать подобное выгодно!

— Почему? — неожиданный вывод удивил даже дядю Мишу. Когда они с Денисом перебирали имена возможных кандидатов на роль шпиона и причину, по которой тот скрывает тайну, то Аганина-старшего сразу исключили: он в отличие от всех в лакуну пришел добровольно и навсегда.

— Егор умирает, — бывший банкир хладнокровно резал правду матку. — Ему наверх путь заказан. Вот папаша всеми силами и скрывает правду. А сам тем временем пользуется благами цивилизации — выйдет наружу, подышит воздухом текущего момента и назад, в наш застой.

— Что вы себе позволяете? — встал на цыпочки Анатолий Борисович, чтобы смотреть на противника не снизу вверх, а глаза в глаза. — Я ведь могу и адекватно ответить.

— Что, ударить хочешь? — Алик развернулся к противнику боком. — Ну, давай, попробуй!

— Прекратите ругаться, — Лана потянула за рукав Ласкова, стараясь предотвратить драку. И посмотрела умоляюще на Дениса: он заварил кашу, значит, знает, что делать дальше.

— Если человек не хочет признаваться сам, — Хромову пришлось залезть на стул, чтобы галдящая толпа обратила на него внимание, — мы используем в расследовании… нюх охотничьей собаки.

— Джина специально натаскивали, — сдвинул брови над переносицей дядя Миша: пусть никто не сомневается в способностях пса.

— Я возражаю, — протиснулся к столу Алик. — Собака может ввести в заблуждение. Например, портфель мой, зверь сразу укажет на меня. А это — ошибка!

— Зовите, зовите Джина, — затопала ногами Мила Евгеньевна. — Он беспристрастен. Я его не боюсь. Мне нечего скрывать!

— Конечно, — скривился в ухмылке Травкин. — Башмак-то мужской. Не ваш размер, точно. А вот все мужское население лакуны — под подозрением. Поэтому я против собаки.

— Вношу поправку, — поднял указательный палец к потолку Стальев. — Мы с Денисом вне списка. Я почти поймал шпиона и добыл кроссовок, а Денис обнаружил под полом у края дипломат с деньгами.

— А кто видел, как ты охотился в коридоре? — вырос перед носом бывшего бомжа Травкин. — Может, это твой башмак. А Денис, — Петр Сергеевич повернулся к парню, — нашел чемоданчик и припрятал денежки в своей комнате. На тот случай, чтобы воспользоваться купюрами, когда выйдет.

— Звучит логично, — колонисты обернулись к профессору, — но смысл? Зачем бы они тогда устраивали подобный концерт? Да и тайна башмака так и не раскрыта.

— Зови Джина, — Лана вновь посмотрела на Хромова. — Он умный пес, поможет разобраться.

— Но вы же понимаете, если собака на кого-то укажет, в комнате подозреваемого придется провести тотальный обыск, — привел последний аргумент парень. Ему очень не хотелось переходить к третьей фазе собственного плана. Он знал его слабую сторону. И надеялся, что владелец спортивного башмака объявит о себе добровольно.

Но никто не сделал шаг вперед.

И Денису пришлось идти за Джином. Дело в том, что пес был самым обычным, домашним, никто его премудростям розыскной службы не учил. И ставка в следственном эксперименте делалась на то, что никто из жителей лакуны об этом не знал, а значит, мог дать слабину. Призрачная надежда: вдруг при виде сосредоточенной собачьей физиономии неизвестный дрогнет.

Джин, нервно перебирал лапами за дверью: люди собрались вместе в коридоре, а его не позвали. И как только Хромов прикрепил к ошейнику поводок, радостно завизжал: его ведут гулять! Куда-то далеко! Ведь обычно в лакуне он бегал сам по себе, без поводка. Хозяин подвел радостно виляющего хвостом пса к столу и сунул в морду кроссовок.

— Джин, след! — сказал строгим голосом Денис.

Пес удивленно посмотрел на хозяина, сел на задние лапы.

— Джин, след! — повторил парень и вновь покрутил башмаком перед носом собаки.

Бедный пес помотал мохнатой головой и… пополз под стол. Если не понимаешь, чего от тебя хочет человек, лучше спрятаться.

Хромов с удовольствием тоже последовал бы за Джином: детально разработанный план сдулся, как пылинки со стола.

Первой засмеялась Мила Евгеньевна ("Розыскная собака? Ой, не могу!"), потом прыснул Егор ("Берегись, укусит! Боюсь, боюсь!"), его поддержал Алик ("Небось, на наркоту только натаскивали!"), улыбнулся и профессор ("Может, Джин в модной обуви не разбирается?"), захохотал Травкин ("Ну, мужики! Классно решили народ повеселить. То танцы, то остросюжетный спектакль! Давно мы так не развлекались!").

— Значит, это всего лишь розыгрыш? — только Лана не смеялась, она отвернулась к стене и незаметно вытирала слезы.

Потом бросила быстрый взгляд на Дениса, такой до обидного колючий (парень еще раз пожалел, что не может спрятаться вместе с Джином), и пошла к лестнице. Скорее наверх! Скорее в свою комнату! Подальше от всех!

Денис, закинув руки за голову, лежал на спине и в который раз слушал запись неудачного следственного эксперимента (он незаметно сделал ее с помощью встроенного в мобильный телефон диктофона). Да, никто из обитателей лакуны ни словом, ни взглядом "не признался" в том, что знает путь наверх. Но, как известно, во время спора иногда могут прозвучать здравые мысли. Правда, в тот горячий момент доморощенному Шерлоку Холмсу было не до анализа, поэтому надеялся, что, прослушав каждого участника стычки внимательно, сможет хоть за что-то зацепиться. Ведь все равно больше надеяться не на что: идеи, которые они с дядей Мишей могли сгенерировать, испробованы…