— А я знаю, где Портал, — перебил ее Хорст и хохотнул. — Подземный ангар, в котором находится корабль, и есть Портал. Вот почему он там намертво замурован. Для межзвездного скачка ему даже с места двигаться не надо, тем более подниматься в воздух. Не зря у инженеров, работающих там, все время чехарда со временем.

«Все-таки догадался. Черт», — с досадой подумал я.

— На базе появился посторонний телепат. — Зигрун встала и подошла ко мне. — Он все время рядом. Он пытается проникнуть в мои мысли. Он пытался понять, о чем я общаюсь с Теей и Гуном. Видимо, у него не получилось, и он стал просто мешать. Вот почему они молчали.

— Что же сейчас? — насторожился Хорст.

— Он затаился. Он перевоплощается.

— Что это значит? Поясни, — теперь заволновался и я.

Зигрун обхватила плечи руками:

— Он способен так воздействовать на окружающих, что его всегда примут за своего. Он может стоять перед вами, и вы будете видеть не его реальное лицо, а лицо хорошо знакомого человека. Он может полностью перевоплотиться — лицо, голос, походка, привычки. Остается только одно — уничтожить оригинал.

— Но как тебе удалось понять это, Зигрун?

— Я тоже кое-что умею, Эрик. Он это понял, и теперь я… боюсь.

— Так, значит, теоретически он может быть сейчас одним из нас? — Захмелевший было Хорст сразу протрезвел.

— Да.

Хорст ошарашенно уставился на меня.

— Группенфюрер, только давайте я не буду сейчас придумывать, что вам сказать, чтобы вы смогли удостовериться в идентичности моей личности, — усмехнулся я. — Лучше я доложу, что во время вашего отсутствия я выследил тех беглецов из лагеря, убивших Рихтера. Двоих я уложил, а третьему удалось скрыться. Я думаю, что это он. Во время боя я чувствовал психофизическое воздействие с его стороны. Благодаря этому воздействию он и сумел скрыться. Унтер-офицер Грубер просто отрубился. И очень странно, что при моей фотографической памяти я абсолютно не помню, как этот беглец выглядит.

Хорст снова уселся на шкуры. Вид у него был растерянный. Перспектива иметь под боком шпиона, читающего мысли, его явно расстроила.

— Как его найти?

Зигрун улыбнулась, присела на корточки рядом с моим креслом и, глядя мне в глаза, сказала:

— У нас есть Наблюдатель. Он его выследит и уничтожит.

— Конечно, если ты поможешь, — спокойно ответил я, хотя такая задача меня не радовала.

— Все, что тебе будет угодно, Эрик, — глядя снизу вверх, продолжала улыбаться Зигрун.

— Продолжай общаться с «умами внешними», Зигрун. А еще — больше думай о нем, и он появится. Я же буду поблизости и прихлопну врага.

— Думаю, что этот человек будет держаться подальше от Зигрун, тебя и других людей, имеющих возможность выявить его. Он постарается стать незаметным, ляжет на дно. Скорее всего, перед ним стоит задача собрать и вывезти максимально большое количество информации. Возможно, что он и вовсе уже находится на борту подводной лодки, следующей в Германию, — высказала предположение Магдалена.

Магдалене я рассказывал все или почти все. Каждую ночь мы проводили вместе, и я уже не мыслил себя без нее и лелеял надежду, что и она испытывает ко мне те же чувства. Сейчас я стоял у окна и смотрел на город. Она подошла сзади и прислонилась к моей спине. Эта девушка обладала поразительной способностью влиять на меня. Стоило ей лишь посмотреть в мою сторону, коснуться меня, и я начинал чувствовать себя счастливейшим человеком на свете, любая проблема становилась пустяковой. Вот и сейчас, ощутив ее тело, я невольно улыбнулся — скверное настроение вмиг улетучилось. Я развернулся к ней и, подхватив на руки, нежно уложил на постель. От ее кожи исходил тончайший цветочный аромат. Губы ее приоткрылись в ожидании поцелуя. На верхней губе застыла маленькая капелька слюны, словно роса на бутоне розы. Я понял, что сегодня мы снова опоздаем на вечерний сеанс кино. Фильм назывался «Девушка моей мечты», но настоящая девушка моей мечты была уже рядом, и оторваться от своей мечты я уже не мог.

Как и предполагала Магдалена, вражеский агент, по лагерному досье он проходил как Жером Трентиньян, словно растворился в воздухе, и через месяц о нем, кроме начальника охраны города Эверса, уже никто не вспоминал. Город тем временем разрастался на глазах, обрастая зданиями и ангарами. На улицах уже стали появляться шумные стайки ребятишек. Для самых маленьких даже построили детский сад и начали возводить школу. Подводные лодки с грузами прибывали почти каждый день. К концу сентября на идеально ровной бетонной площадке, залитой рядом с озером, уже был собран один из летающих дисков, прибывших из Германии под названием «Ханебу-3». Близились его испытания. В Новом Берлине инженеры «Аненербе» усовершенствовали его с учетом новых технологий, полученных при изучении «Молоха», — такое название носил межзвездный корабль Осириса. «Ханебу-3» совмещал в себе возможности и подводной лодки, и воздушного корабля. Теоретически он был приспособлен и для выхода в открытый космос. Предполагалось, что седьмого октября, то есть через десять дней, «Ханебу-3» зависнет над нашим подземным озером, потом нырнет в воду и в подводном положении пройдет подо льдами, после чего вынырнет и поднимется в воздух над Антарктидой. Следующим этапом предполагалось установить на аппарат вооружение и осуществить перелет на базу «Аненербе» под Мюнхен. Хенке теперь дневал и ночевал в «Ханебу» вместе с инженерами, осуществляющими его доводку, и, возможно, сожалел, что стал членом моего отряда и не сможет вместе с пилотами-испытателями поучаствовать в полетах.

Из Берлина постоянно торопили Хорста с разработкой окончательного варианта боевого диска, особенно не скрывая раздражения по поводу неудачных попыток воссоздать вооружение «Молоха» и упрямства общавшихся через Зигрун представителей Шумера, отказывающихся оказать в этом содействие. Сражение на Курской дуге было проиграно, и теперь наши войска шаг за шагом сдавали позиции под натиском Красной Армии. Фюреру необходимо было чудо-оружие, способное переломить ход войны. Хорст мрачнел с каждым днем. Настроение ему не прибавило сообщение, что в Новый Берлин направляется группа офицеров СС для «оценки проделанной работы по проекту „Атлантида“ и оказания практической помощи». Это означало лишь одно — рейхсфюрер начал подозревать руководство города-базы, в том числе и Хорста, в возможном саботаже. Хотя, может быть, это был просто результат паники, царившей в руководстве рейха после поражения в Африке и череды военных провалов на Восточном фронте.

Обсудить создавшуюся ситуацию Хорст решил снова в пещере Зигрун. Видимо, только там он чувствовал себя спокойно. Я пришел несколько раньше назначенного часа, размышляя о том, что все-таки придется рассказать группенфюреру о лаборатории. Изучая вместе со своим отрядом лабиринты подземелья, я наткнулся на поисковую группу эсэсовцев Эверса, которая все еще занималась поисками Трентиньяна. Они нашли лабораторию и, взбудораженные увиденным, спешили к своему начальнику с докладом.