– Всегда.

– Улица никогда не пустеет?

– Никогда. Ближе к утру суета немного уляжется, но деловаяжизнь не останавливается ни днем ни ночью. Ну, мы пришли, Делла.

Они вошли в отель «Аррапахо», подошли к столику, на которомстояли телефонные аппараты для внутренней связи.

Подняв трубку, Мейсон сказал:

– Я хочу поговорить с Томасом Гиббсом из Лос-Анджелеса.

– Мистер Гиббс выписался около пятнадцати минут назад.

– Он оставил какой-нибудь адрес?

– Нет.

– Спасибо, – поблагодарил адвокат, повесил трубку и,взглянув на Деллу, сообщил: – Выписался.

– И что теперь? – поинтересовалась она.

Немного подумав, адвокат направился к стойке кассира.

– Добрый вечер, – приветствовала его девушка.

– Добрый вечер, – ответил он. – Я друг мистера ТомасаГиббса, который выписался около пятнадцати минут назад. Мистер Гиббс оченьспешил и невнимательно посмотрел на счет. Лишь потом понял, что переплатил закакие-то междугородные разговоры, поэтому попросил меня…

Кассирша покачала головой:

– Люди почти всегда разговаривают дольше, чем им кажется…

– Это не так, – перебил ее Мейсон. – Дело в том, что в счетеесть номера, по которым он просто не звонил.

– Междугородные?

– Да. Номера в Лос-Анджелесе.

Девушка выдвинула ящик стола, достала копии счетов спометкой «Уплачено» и холодно произнесла:

– Вот было три звонка в Лос-Анджелес, все по одному номеру.Я абсолютно уверена, что мистер Гиббс действительно звонил три раза.

Глядя на счета, Мейсон возразил:

– Но он твердо уверен, что разговаривал лишь дважды.

– Так, – возмутилась кассирша, – он разговаривал три раза.Однако я сейчас проверю эти данные.

– Спасибо, – отозвался он.

Девушка отвернулась, подошла к другому ящику, выдвинула егои стала проверять счета.

Тем временем Мейсон пометил в записной книжке, что Гиббссделал три междугородных звонка и пробыл в отеле всего лишь примерно четыречаса.

Кассирша вернулась со словами:

– Счета абсолютно точные. Состоялось три разговора. Один –чуть позже того, как мистер Гиббс зарегистрировался в отеле в пять часоввечера; второй – в шесть, и третий – за несколько минут до того, как он уехал.Я как раз вспомнила, что спросила мистера Гиббса при выписке, не звонил ли оннедавно, так как этот звонок мог еще не попасть в счет, и он мне сказал, чтозвонил в Лос-Анджелес.

– Да, – подтвердил адвокат, – с этим и первым звонками все впорядке, но тот, третий, в шесть часов, попал в счет, вероятно, по ошибке.

– Уверяю вас, нет никакой ошибки.

Мейсон улыбнулся:

– Ну, в любом случае я поставил вас в известность, как иобещал моему другу.

– Доброй ночи, – произнесла она, едва сдерживая ярость.

– Доброй ночи, – холодно отозвался адвокат.

Мейсон и Делла Стрит пересекли вестибюль отеля и вышли наулицу.

– Запомнила номер? – спросил он.

– Запомнила и нашла его в телефонном справочнике, пока выразговаривали с кассиршей.

– Ты не могла так быстро найти этот номер, – усомнилсяадвокат.

– Я нашла номера телефонов виллы «Лавина», – объяснила ДеллаСтрит. – Тот, по которому Гиббс звонил, – в вилле «Лавина-3».

– Отличная работа! – отметил Мейсон. – А теперь поразмыслим.Он звонил около шести, потом еще перед тем, как выписаться. Сложим два и два.

– Ну, в последний раз, несомненно, кому-то сообщал, чтовстретил девушку, заявившую, будто она Инес Кейлор, и мужчину, которыйпредположительно является детективом…

– Ты так думаешь?

– А вы как думаете?

– Сделав последний звонок, Гиббс, вероятно, доложил, что вквартире оказались Перри Мейсон, который там снимал отпечатки, и егоочаровательная секретарша Делла Стрит, изображавшая из себя Инес Кейлор.

– Но, шеф, он же не мог… Он никак не показал, что узнал нас.Он был ошарашен, открыв дверь…

– Разумеется, был ошарашен, – согласился адвокат. – Ведь онвообще не ожидал увидеть кого-либо в квартире, а тем более нас. Мне казалось, ясумел его переиграть, намекнув тебе изобразить из себя Инес Кейлор и прикинувшисьдетективом. Но вспомни, как сначала Гиббс тянул время, пытаясь придумать, какему добиться своей цели.

– Вы хотите сказать, придумать, как ему оттуда уйти?

– Да нет! Забрать то, за чем он пришел туда, а уж потомповернуться и уйти. Если бы мы попытались его задержать, Гиббс мог позвонить вполицию, и тогда уже мы, а не он оказались бы в незавидном положении. Нет,Делла, Гиббс пришел что-то забрать и забрал. Потом позвонил Марте Лавине идоложил, что задание выполнил.

– В таком случае это может быть только то официальноеписьмо. Но вот какое? Насчет подписки на журнал или…

– А мы пойдем и посмотрим, – решил Мейсон. – Как бы там нибыло, а он унес с собой то, за чем приходил.

– А он не позвонил в полицию и не сообщил про нас, хотя быанонимно? – встревожилась Делла.

– Вполне мог.

– И все равно вы собираетесь туда вернуться?

– Именно так. Нам просто необходимо это сделать. Пойдем!

– Шеф, это опасно.

– Мы хорошенько оглядимся, прежде чем входить, – пообещалМейсон. – Войдем и быстро выйдем, ведь мне нужно лишь бросить взгляд наоставшиеся письма. Подумать только, три звонка Марте Лавине!

– Я тоже не понимаю, зачем ему понадобилось звонить трижды.

Быстро шагая, адвокат предложил:

– Давай попробуем найти этому объяснение. Гиббс приезжает вЛас-Вегас, звонит и докладывает: все чисто, можно действовать. Затем идет вквартиру Кейлор, переворачивает там все вверх дном в поисках того, что емунужно. Уходит, опять звонит Марте Лавине, что перерыл все, но не нашел того,что искал. Или, может, сообщает, что добыл все, что было нужно, а онаспрашивает его о письмах, и он говорит ей, что оставил на столе три официальныхписьма, рассказывает какие. А она ему отвечает: «Ты чертов дурак, одно из этихписем надо изъять. Вернись и забери его». Он возвращается, но тут обнаруживаетнас и начинает ломать комедию. Потом выходит, бежит в отель, звонит Марте идокладывает, что в квартире оказались мы, и торжественно сообщает, что досталписьмо, за которым она его посылала, стянул прямо у меня из-под носа. Потомсрочно выписывается из отеля.