Йодовича этого ученого-сверхмудреца, тоже видел. По телеку. Он еще в Рыболовце этом был. Сидел, значит, на скамейки и книжку читал, наверняка, какую-нибудь шибко умную. А репортер с камерой подходит и сует микрофон мудрецу чуть ли не в лобешник.

— Мирослав Йодович, что вы можете сказать по поводу излучения? Какова его природа?

— Я ничего не знать о излучение! Я приехать отдыхать и смотреть метеорит! Отстать от меня! — сказал он очень злобно, выхватил микрофон, и запульнул его в кусты.

Да, вот так вот. Великий мудрец, что с него взять. Хорошо хоть, он в бочке в какой не спит или в вазе там. Так же, вроде, все мудрецы делают.

Про мужика еще того надо сказать, который на персиковом соке летал. Он, короче, разбогател в итоге. Нет, машины летать не стали, хотя этот мужик все пытался че-то там намутить. В общем, как он ни старался, машины никак не хотели летать. Может, не в соке тогда было дело. Но он, значит, не отчаивался и разработал свою рецетуру сока, и его потом стали добавлять в топливо для каких-то там устройств или роботов, фиг его знает. Я его тоже по телеку видел. Он, короче, стоял, возле какого-то завода, вместе со всей своей ненормальной семейкой и жал руку японцу какому-то, а может китайцу или корецу, не знаю, в общем. Они ж все на одно лицо.

Ладно. Че ещё сказать-то?

А, забыл совсем. Оказалось-то, что наша великовозрастная дылда, Соня то есть, училкой была. Вы представляете? Она и учительница. Это все равно, что мёд и деготь, молоко и рыба, то есть вещи совершенно не совместимые. И мало того, что она училкой оказалась, так она еще и переехала в наш задрипанный городишко, и устроилась работать в нашу школу. Вы представляете вообще? Абсурд какой-то форменный. Повсюду они меня преследуют эти обычные. Но несмотря на все, что я тут написал, Соня была толковой училкой. Она, вообще, химию вела. Так как у меня была другая химоза — карга очкастая, поэтому я иногда, когда у меня было окно, захаживал и сидел на Сонькиных уроках. Ну а че? Она добрая была. Школота ее любила, хоть она и такой нудный предмет вела. Мне она тож всегда помогала, если че нужно было объяснить. И мужика она нашла себе в итоге. Врача, вроде, какого-то. Показала однажды мне Соня его фотографию. А он патлатый, короче. Видать, всё-таки это любимый её типаж.

И мы ещё иногда, типа, собирались и собираемся своей «Обычной командой». В киношку там сходить, в кафешку зайти, уток покормить или так поболтаться просто. Ездили даже в этот дурацкий парк влюбленных, или как его там правильно называть. Лавочку, конечно, эту сразу прикрыли. Но парк, озеро, карусели и все че там было, оставили. Теперь там просто можно погулять, посидеть и прочей ерундой помаяться. Единственное, чего нельзя сделать, так это на качелях покачаться, потому что они все обрезаны. Их такими прям и оставили, типа, как напоминание о том, что башкой своей думать надо, и с ума не сходить непонятно по ком. Даже табличку сделали: «Кладбище веревочных качель». Так что это теперь достопримечательность какая-то. И, естественно, что бы зайти на это так называемое кладбище, надо было заплатить. Настя меня упрашивала купить билет, но я наотрез отказался. Одного раза мне вполне хватило.

Что касается Нелли, то она после этой канители стала, типа, моей девушкой. И я перестал считать ее страшной. И это не только из-за того, что она вылечила свои прыщи и купила красивые очки. А, вообще, как бы из-за того, что она просто хорошая девчонка. Мне нравится проводить с ней время, гулять вместе и болтать, хоть, в принципе, только Неллька и трещит, как заведенная. Она, значит, продолжила нормально общаться со своими одноклассниками, и у нее до сих пор есть две этих лучших подружки. Дурочки финишные, если честно, но Нелли как бы нравится с ними болтать и всякой девчачей ерундой заниматься. И она, кстати, до сих пор носит эти дурацкие, фальшивые, как бы золотые сережки. Сто раз я ей предлагал новые купить, получше этих, а она наотрез отказывается. Говорит, типа: «Я буду их носить пока они в пыль не сотрутся, или пока я не помру». «Вот дуреха же какая!»— думаю я всегда, когда она это говорит. Ну, хоть она и дуреха, но все-таки моя же, и я, типа, как люблю её.

Ну вот, короче, и конец моей истории.

— Так и в чем смысл этой несуразной, абсурдной фигни?! — наверняка спросит какой-нибудь шибко умный хмырина, который вечно ищет везде скрытый смысл, даже в каком-нибудь там стакане с водой. А знаете, что я отвечу, глядя прямо в глаза этого умнику переученному: «А я че знаю, что ли?» Вот, что я скажу ему. Ну а че? Обязательно смысл, что ли, должен быть какой-то? Может я так просто поделится с вами хотел. Думал, вдруг моя история интересной окажется.

А вы сами-то тоже, небось, думали, да, что я не свою шкуру любимую спасать буду, а, типа, мир целый от какой-нибудь там сверхзлодейской, вселенской суперугрозы и все в таком роде? Или, вообще, надеялись, что я буду какую-то сверхглубокую, суперумную мораль вам задвигать? Нет уж, это, пожалуй, ни ко мне. Я ведь как бы ни философ, и ни мудрец, и уж тем более ни писака какой-нибудь, а, я так просто, типа, обычный человек.

Конец.