За всеми этими мыслями не замечаю, что ускоряюсь, трахая пальцами узкую киску и прикусываю упругие соски, жадно обхватывая губами. Лана уже сама двигается навстречу моим пальцам, и я чувствую, что близка в своём финале, всё чаще сжимая горячими тисками мою плоть. Останавливаюсь, желая посмотреть на её реакцию и тут же слышу требовательное:

‒ Ли-и-ис…

‒ Да, Вишенка.

‒ Пожалуйста…

‒ Что именно ‒ пожалуйста? ‒ Улыбаюсь от того, как недовольно она ёрзает, почти сама насаживаясь на мои пальцы.

‒ Пожалуйста, продолжай. Не останавливайся. Не сейчас…

Откидываюсь на спинку, прикрыв глаза и сразу грубо вхожу в Лану, заставляя стонать от каждого проникновения. Скулит, не сдерживаясь и не знает куда деть руки, схватившись за обивку кресла и выгибаясь в спине. Пара максимально глубоких толчков, и Лана взрывается, трясётся, всхлипывая. Чувствую пальцами сокращения её лона, импульсами отдающее по коже, а по фалангам медовой патокой стекает наслаждение.

Долго кончает, извиваясь на мне и расслабляется в затухающем оргазме. Но пока она ещё бьётся в отголосках экстаза, поднимаюсь с размякшим телом и иду в спальню, чтобы, наконец исполнить свои самые похотливые желания.

Лана

Оказываюсь на большой кровати, наблюдая за Кретовым, оголяющемся передо мной. Рывками снимает одежду, и я понимаю ‒ возбуждён до чёртиков.

Мне не скрыться от него, не сбежать, потому как он и так слишком долго терпел, желая заполучить моё тело. Позволил расслабиться, доставив мне наслаждение первой, мягко растягивая и подготавливая к основному акту представления. Я неосознанно тряслась в его руках, кончая на длинных пальцах и выгибаясь всем телом, словно изголодавшаяся кошка, которую приласкали сильные мужские руки. Тело ватное после полученного оргазма, податливое настолько, что Лис может делать со мной всё, что пожелает.

Взгляд сам собой опускается на мужской орган, испещрённый синеватыми венками по всей длине, и я задыхаюсь от осознания, что сейчас он окажется во мне. И, возможно, не единожды за эту ночь.

Лис нависает сверху, нагло расталкивая мои бёдра и устраиваясь поудобнее. Меня снова трясёт от его близости и горячего тела, соприкасающегося с оголённой кожей. Чувствую, упирающуюся в мои складочки головку и сжимаюсь, приготовившись к вторжению.

‒ Как-нибудь предохраняешься?

‒ Нет, ‒ шепчу в ответ.

Не успеваю до конца осмыслить вопрос, как Лис врывается меня резким толчком, сразу вгоняя член на всю длину и выбивая воздух из лёгких. Ритмичные, жёсткие рывки приносят удовольствие, волнами расползаясь под кожей и заставляя стонать под мужским телом. Сжимаю пальцами простынь в попытке удержаться в реальности и не сойти с ума от потрясающих ощущений, которые мне дарит Лис.

‒ Обними меня, Вишенка, ‒ шепчет на ухо, ускоряясь.

И я, словно под гипнозом, поднимаю руки, зарываясь пальцами и тёмные жёсткие волосы и притягиваю его ближе, чувствуя стыд за жгучее удовольствие, которым меня наполняет этот мужчина. Падаю в бескрайнюю бездну, переполненная раздираемыми меня на части, новыми ощущениями, готовая умолять Лиса, чтобы он не останавливался.

Обхватываю его ногами, раскрываясь ещё больше и позволяя иметь меня, как ему хочется. Поддаю бёдрами навстречу и наши тела встречаются, сопровождаясь хлюпающими звуками в гробовой тишине комнаты.

Неужели я так мокрая под ним, такая возбуждённая? Боже, это восхитительно! Ничего лучше у меня никогда не было, ни с одним мужчиной. Понимаю это, когда выпадаю в вязкий туман на мгновение, улавливая лишь прерывистое дыхание Лиса и его усиливающиеся толчки во мне.

Чем быстрее он скользит, вгоняя член по самое основание, тем громче я стону, накрываемая яркими вспышками приближающегося оргазма и взрываюсь, прикусив его за плечо, чтобы не понял, насколько мне сейчас хорошо.

И пока блаженство медленно отступает, возвращая меня с другой орбиты огромной вселенной, Лис стонет, и я чувствую, как мой живот орошают горячие капли.

Мы оба тяжело дышим, успокаивая сбившееся дыхание и Лис упирается своим лбом в мой, не отводя взгляда. Словно в душу заглядывает, чувствуя, какой силы экстаз сейчас испытала под ним, и я, не выдержав пронзительного взгляда мужчины, отворачиваюсь. Но моё лицо быстро возвращается в исходное положение ладонью Лиса, а длинные пальцы сминают губы, жадно впитывая каждый мой вздох.

‒ Не отворачивайся. Не нужно делать вид, что тебе неприятно. Вишенка, тебе ведь было хорошо, я чувствовал и слышал, ‒ последнее слово Лис выдыхает в мои губы, прикасаясь нежно. ‒ Признайся.

‒ Да… ‒ подтверждаю и делаю попытку подняться, но Лис недовольно цокает.

‒ Разве я позволил вставать?

‒ Нет.

‒ Правильно, потому что я ещё не закончил, ‒ с этими слова налитой тяжестью член снова проскальзывает в меня, вызывая судорожный вскрик. ‒ Не сдерживайся. Я хочу слышать звуки твоего удовольствия.

Боже! Прошло всего несколько минут после окончания, а он снова готов таранить меня своим членом, срывая с моих губ всхлипы блаженства. Но это уже не важно, потому что из глубин вновь поднимается жаркая волна, накрывающая моё сознание, и я оплетаю тело Лиса ногами и руками, словно пытаюсь врасти в него.

Шепчу, чтобы не останавливался и брал меня без остатка, сама притягиваю для поцелуя, жадно проникая сквозь приоткрытые губы и обмениваясь прерывистыми стонами.

Меня сносит сладкой негой и тело потряхивает крупной дрожью, пока Кретов продолжает вбиваться в моё лоно на запредельной скорости, и с хрипом снова кончает мне на живот. Мне кажется, голос сорван в криках и стонах. Я онемела, пока шептала нежности в порыве страсти на ухо Лису, и теперь накрывает чувство стыда за то, что с таким рвением ответила на его ласки.

Приподнимается на локтях, поглаживая пальцами моё лицо и вновь целует припухшие губы, которые покорно ему отвечают.

‒ А вот теперь можно встать. В душ.

Поднимается, увлекая меня за собой, и я топаю, как пьяная на негнущихся ногах. Тело словно не моё, заимствованное, плохо понимает, что от него хотят после такой физической нагрузки.

Лис заталкивает меня перед собой и включает воду. Моет меня сам. Не протестую, понимая, что совершенно нет сил для таких простых движений, а затем обтирает и заворачивает в большой халат, значительно неподходящий мне по размеру.

Вещь пахнет им и, кажется, я тут же впитываю каждой клеточкой горьковатый аромат мужчины. Успеваю окинуть взглядом полочки в ванной комнате, понимая, что здесь выставлены исключительно мужские принадлежности. Ни одного намёка на женщину, даже незначительного.

Лис возвращается в спальню, а я, юркнув в гостиную, собираю с пола сброшенную одежду, чтобы одеться, но как только он видит в моих руках вещи, хмурится.