‒ У меня есть решение, ‒ встаёт, чтобы закрыть дверь, ‒ при котором вы остаётесь с квартирой, а я с полной компенсацией за разбитый автомобиль. Интересно? ‒ Тёмная бровь взмывает вверх интригуя.

‒ Да. Я согласна на всё. ‒ Смотрю на Кретова с открытым ртом, словно ребёнок, которому пообещали самую вкусную конфету.

‒ На всё? Вы уверены? ‒ спрашивает с оттяжкой, приближается, почти нависая надо мной.

‒ Да. Чего вы хотите?

‒ Тебя.

‒ В смысле? ‒ шепчу, пока до меня доходит слово из четырёх букв.

‒ Во всех. Во всех смыслах и позах. Сколько захочу, когда захочу и как захочу. Без отказов и ограничений. ‒ В глазах Лиса вспыхивает ничем неприкрытая, бесстыжая и откровенная похоть. Сглатываю, уничтожаемая адским блеском в глазах.

В голове на замедленной прокрутке проносится каждое озвученное слово. Не может быть. Но следом вспоминаю, с какой лёгкостью он предлагал в качестве оплаты отель и понимаю, что двадцать миллионов не такая уж большая сумма, по сравнению со стоимостью «Дэсэо».

Вскакиваю, чтобы скинуть с себя тяжёлый взгляд и прерывистое дыхание мужчины. Делаю пару шагов назад, к окну, упираясь в подоконник. Чем больше расстояние, тем более защищённой я себя чувствую. От него. От всего, что он сейчас сказал.

‒ У вас есть выбор, Лана. ‒ Выпрямляется и, засунув руки в карманы брюк, медленно прохаживается по кабинету.

– Отличный выбор, я вам скажу, – хмыкаю, понимая, что на самом деле выбора у меня нет. Уже нет. Благодаря любимому брату.

– Либо вы возвращаете мне все деньги, либо…

– Исполняю все ваши желания, так?

– Именно. – Уголки губ Лиса дёргаются в подобии улыбки. Вот только это больше похоже на оскал хищника, загнавшего в ловушку желанную добычу. Сейчас Кретов на пьедестале, смотрит сверху-вниз, ожидая, когда маленькая девочка, загнанная в угол, примет правила его игры. – У вас есть час на раздумья. Если через час дверь моего номера не откроется, я буду считать, что вы готовы вернуть всю сумму сразу. Как вы соберёте деньги, меня не волнует. Время пошло.

Больше ни слова. Покидает мой кабинет, прикрыв за собой дверь. До меня доносится звук тяжёлых удаляющихся шагов крупного хищника, который всё же заставил себя мне понравиться.

Усмехаюсь, понимая, что слишком наивно воспринимала проявления симпатии Лиса ко мне, совершенно не предполагая ‒ он всё равно получит ту, что пожелал. Получил. Почти. Грязно, некрасиво, поставил перед выбором и обрёк терзаться в сомнениях.

Но так ли плох этот выбор, если посмотреть с другой стороны? Не противен. Нет. Я бы сказала, что Лис мне нравиться, как мужчина. Привлекает, очаровывает, вызывает интерес и желание его узнать поближе. Не в моём вкусе. По-прежнему. Никуда от этого не деться, да и количество лет никто не отменял, но…

В кармане вибрирует телефон, но я уже знаю, кто звонит.

‒ Привет, систер! Ты чего трубку не берёшь? Парни сказали, что ты приезжала. Как поговорили? Уладила всё? ‒ Мише сыпет вопросами, я же не имею желания отвечать ни на один из них.

‒ Да. Я приезжала. Пока решаем с твоим боссом, ‒ сухо и коротко. Я ещё не приняла решение. Есть полчаса в запасе.

‒ Ты давай, это… быстрее. Меня тут работать заставляют по полной. Больше, чем других.

‒ Тебе полезно.

‒ В смысле? Деньги отдашь, и я сразу покину этот мерзкий салон, ‒ фыркает.

‒ Ближайшие пару месяцев, пока я буду продавать квартиру, тебе придётся трудиться в мерзком салоне. Ты должен быть на виду, чтобы начальство понимало, что свои обязательства ты выполнишь. Кстати, подумал, где будешь жить?

‒ С тобой. Ты же придумаешь, как мы будем дальше.

‒ Я планирую какое-то время пожить в отеле.

‒ И я, ‒ радостно подхватывает.

‒ Не получится, Миша.

‒ Почему?

‒ Потому что твой босс и новый хозяин отеля, в котором я работаю ‒ один человек. И после всего, что ты наворотил, вход в «Дэсэо» тебе заказан. Теперь ты не имеешь права даже к дверям приближаться, не говоря уже о том, чтобы здесь жить. Даже за деньги, ‒ нагло вру, придумывая на ходу, но хочу себя оградить от брата хотя бы на работе, чтобы нагло не вваливался, когда пожелает.

‒ И что мне делать? ‒ слышу растерянность в голосе. Миша в откровенном ступоре.

‒ Подумай. Я пытаюсь решить вопрос с долгом, а ты разбираешься с собственной жизнью. Настало время заботиться о себе самому. Я начну копить на новое жильё, а значит, минимизирую траты.

‒ Так всё-таки решишь, да? Найдёшь деньги? Систер?

‒ Я занимаюсь этим вопросом. Сейчас приедет Кретов и продолжим договариваться. Разговор будет трудным. Мне пора.

‒ Позвони потом. Сколько мне ещё работать в этом…

Отключаю звонок, не желая слушать противный скулёж Миши. Сейчас он раздражает меня, как никогда ранее. Слишком много событий для одного дня и слабой женщины, на которую навалились чужие проблемы. Прокручиваю снова и снова предложение Лиса, всё больше сомневаюсь ‒ а стоит ли показывать зубки и вставать в позу?

Брат поставил меня в безвыходное положение. Непростой выбор. И я его уже сделала.

Лис

Отведённое Лане время почти вышло и я, съедаемый сомнениями в правильности постановки вопроса, накручиваю круги по номеру.

Перегнул? Жёстко? Слишком откровенно?

Не удержался. Я всё решил, пока Вишенка, сидя передо мной утром в кабинете, просила увеличить срок выплаты долга. Уже тогда не думал о деньгах и её брате-идиоте ‒ мечтал лишь о ней. Знал с каким грязным предложением войду в кабинет Ланы и поставлю перед выбором, как мне казалось, чётко определённым, но вполне логичным. Сохранить всё, что есть, уступив мне. Не самый плохой вариант, но только так я мог её заполучить.

Едва слышный стук в дверь вызывает улыбку. Пришла. Отчего-то был уверен, что Лана согласится на условие, заменив долг сексом со мной. Было бы настолько противно, как она утверждала, выдала бы категоричное «нет», несмотря на двадцать миллионов, которые теперь мне должен Миша.

Робко входит, сжимая пальцы и опустив взгляд. Напряжена, тело натянуто, словно струна ‒ вот-вот порвётся и случится непоправимое.

‒ Я согласна, ‒ шепчет.

‒ Громче!

‒ Я согласна, ‒ вскидывает взгляд.

‒ Согласна на что? ‒ Ступаю аккуратно и медленно, приближаясь к желаемому объекту, который через минуту окажется в моих объятиях. Мысленно её уже раздел и отымел во всех возможных позах, упиваясь сладкими стонами.